Сборник абсурдистских и чёрно-юмористических рассказов.
Содержание:
Валерий Роньшин - ИГРА В ДУРАКА. Рассказы 1
II - И МЫ БЫЛИ… И МЫ ЛЮБИЛИ… 13
III - ЧЁРНЫЕ ДЫРЫ ПОГЛОЩАЮТ НАС 18
Валерий Роньшин
ИГРА В ДУРАКА. Рассказы
I
ИГРА В ДУРАКА
или
разговоры с Порфирием Дормидонтовичем Шишигиным
1. Как Порфирий Дормидонтович стал великим писателем
Порфирий Дормидонтович Шишигин был великий писатель. Поэтому уже много лет ничего не писал.
- А зачем писать? - искренне удивлялся Порфирий Дормидонтович. - Я и так великий писатель.
Давным–давно, когда Шишигин ещё не был великим писателем, он написал рассказ о Владимире Ильиче Ленине.
С тех пор Порфирий Дормидонтович сразу же стал великим.
Рассказ без конца переиздавали, экранизировали, инсценировали, переводили на иностранные языки…
А писатель Шишигин за всё это получал денежки .
- Вот так надо писать! - с гордостью говорил Порфирий Дормидонтович, - раз - и навсегда!
Назывался рассказ:
2. Как маленький Володя любил всем помогать
Владимир Ильич Ленин любил всем помогать, даже когда его об этом не просили. Например, в 17-ом году. И в детстве маленький Володя тоже всем помогал. Вот послушайте, как он помог своей мамаше и сестричкам Дуняше и Маняше.
Сидят как–то Дуняша, Маняша и мамаша в столовой и едят макароны. Брата Александра к тому времени уже не было. Он стрелял в царя и промахнулся со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Так вот, едят они макароны. И вдруг входит маленький Володя.
- Мамаша, - ластится он к матери, - давай я тебе помогу.
- В чём же ты, Володюшка, хочешь мне помочь? - спрашивает мамаша. - Я ведь ничего не делаю.
- Нет, делаешь! делаешь! - лезет к ней на колени маленький Володя. - Ты макароны кушаешь.
Вздохнула мамаша тяжко. Чувствует - не видать ей больше макарончиков.
- Ну помоги, сынок, - кисло так говорит.
Маленький Володя - раз–раз - и умял все мамашины макароны. И уже к Дуняше тянется.
- Давай я и тебе помогу, - предлагает.
Дуняша скорей–скорей свои макароны глотать, чтоб маленькому Володе меньше помогать было. Но макароны–то длинные, все сразу в рот не запихнёшь.
Короче, помог маленький Володя и Дуняше.
И к Маняше подбирается.
Маняша как увидела маленького Володю - схватила свою тарелку с макаронами и бе–жать!.. Но от Володи не убежишь.
Догнал он Маняшу и тоже помог. Съел все её макароны.
Мамаша, Дуняша и Маняша рады, конечно, без памяти, что у них такой помощник имеется.
- Спасибо, Володенька! - говорят они в один голос, а сами плачут от радости.
- Ну что вы, - скромно отвечает маленький Володя. - Люди должны помогать друг другу. Тогда на всей земле наступит справедливость.
Вот таким был Володя Ульянов в детстве.
3. Как я стал записывать за Порфирием Дормидонтовичем
Однажды я решил записывать за Порфирием Дормидонтовичем. Как в своё время Алексей Максимович записывал за Львом Николаевичем, а Корней Иванович - за Алексеем Максимовичем; как Анна Андреевна записывала за Николаем Степановичем, а Лидия Корнеевна - за Анной Андреевной… Страна у нас такая… Грамотная. Все друг за дружкой постоянно записывают. На всякий случай. Вдруг пригодится. Вот и я - Валерий Михайлович - решил записывать за Порфирием Дормидонтовичем…
Я сходил в канцелярский магазин, купил толстую тетрадь и стал дожидаться мудрых высказываний великого писателя.
Они не заставили себя долго ждать.
Как–то раз, выпив водки и поиграв в карты, мы отправились прогуляться. И зашли в платный туалет. Запах, впрочем, здесь был такой же, как и в бесплатном. Зато на весь туалет гремела классическая музыка.
- Ни хера себе, - с удивлением сказал Порфирий Дормидонтович. - Это же фуга Баха. Моя любимейшая вещь. Никогда ещё не ссал под фугу Баха.
Я застегнул ширинку и, достав тетрадь, тут же, не отходя от писсуара, записал высказывание великого писателя о музыке Баха.
4. Как один человек безуспешно искал своё Я
Однажды я зашёл в гости к Порфирию Дормидонтовичу. Мы выпили водки и сели играть в карты. Затем я начал читать Шишигину свой трёхсотстраничный роман. Это было сложное философское произведение, написанное густой прозой… В нём говорилось об одном человеке, который мучительно искал своё Я. Он искал его везде: в глубинах своего подсознания, в искусстве, в женщинах; он окончил курсы водолазов и искал его под водой, у берегов Камчатки; потом долгие годы работал шахтёром, продолжая поиски в шахтах Донбасса; в перенаселенных тараканами петербургских коммуналках он тоже искал своё Я… и в грязных забегаловках… и в тёмных притонах… и в нищих деревнях… Короче, где он только не искал. Он потратил на поиски всю свою жизнь. И в конце концов, умер в пьяном виде под забором, как писатель Чехов.
Так и не найдя своего Я.
А он и не мог найти. Не мог!.. Потому что его Я в России вообще не было. Оно спокойненько проживало в Париже, в собственном особняке на улице Курсель; вкусно и плотно обедало в шикарном ресторане "Трэн Блё"; меланхолично плевало с моста Мирабо в Сену; гуляло в саду Тюильри; зимой посещало "Гранд - Опера"; а летом улетало в Монте - Карло или на Багамы, развеяться…
Порфирий Дормидонтович выслушал роман со вниманием.
- Хороший сюжетик, - полистал он рукопись и, размахнувшись, выкинул её в форточку. - Но слишком уж длинно написано. И всё про поиски. То там ищет, то тут ищет. Не герой, а прямо какая–то ищейка получается. И везде у вас грязь, тараканы, помойки… Ну, за исключением Парижа, конечно. Нет, Валерий Михалыч, так не пойдёт. Вы, извините меня, берёте кусок говна и размазываете его на триста страниц. Зачем, спрашивается?.. Писать надо коротко и ясно. Вон, видите - дождь идёт за окном. Так и пишите: "Идёт дождь". Понятно? А если, к примеру, пойдёт снег, то что вы напишете, а?
- Идёт снег, - сказал я.
- Правильно, Валерий Михалыч, - похвалил меня Шишигин. - Соображаете.
На следующий день я принёс Порфирию Дормидонтовичу простой и короткий рассказ.
Вот этот:
5. Как лётчик Потапов помог поэту Пушкину сказку сочинить
Жил–был военный летчик по фамилии Потапов. Жены у него не было. Поэтому есть он ходил в столовую. А там всё время давали кислые щи.
Придёт Потапов в понедельник, а ему кислые щи дают. Придёт во вторник - опять дают кислые щи.
И в среду…
И в четверг…
И так до следующего понедельника.
А в следующий понедельник снова дают кислые щи.
Так и жил летчик Потапов от понедельника до понедельника. А тут однажды командир полка решил с парашютом прыгнуть. Ну, и Потапов, конечно, с ним.
Сели они в самолет, поднялись высоко в небо, открыли дверцу и выпрыгнули.
Летят в синем небе, болтают между собой. Настроение - отличное!
И вдруг видит Потапов: а парашюта–то за спиной у него нет. Забыл в самолете.
"Ну, - думает Потапов, - дела–а–а".
И командир полка заметил, что у Потапова парашюта нет.
- Потапов, - говорит он, - ты что, без парашюта выпрыгнул?
- Так точно, товарищ полковник, - докладывает лётчик Потапов. - Без парашюта! Забыл в самолете!
- Ну, а поссать по утрам ты не забываешь? - спрашивает командир полка.
- Никак нет, товарищ полковник, - докладывает лётчик Потапов. - Поссать не забываю!
- И бабу, наверное, не забудешь трахнуть при случае? - говорит командир полка.
- Не забуду, - подтверждает Потапов. - Ещё как трахну!
- А парашют, стало быть, забыл?!
- Забыл, - кивает лётчик Потапов.
- Да-а, - говорит полковник, - не хотел бы я сейчас оказаться на твоём месте. Хорошо, если ты, к примеру, в речку упадёшь или там в озеро. А если на бетонное шоссе шмякнешься?.. От тебя же одно мокрое место останется!
- Буду надеяться на лучшее! - бодро отвечает лётчик Потапов.
- Ну, надейся, - усмехнулся командир полка и дёрнул за кольцо.
Над его головой раскрылся парашют, и он стал опускаться медленно и плавно.
А Потапов продолжал камнем лететь к земле!
А земля внизу такая красивая, ну прямо глаз не оторвать.
Леса стоят. Реки текут. Озера поблескивают.
Летит лётчик Потапов.
Мечтает.
Вот бы, думает, действительно, в прохладное озеро упасть, поплавать там в чистой воде, понырять… Или нет, лучше я куда–нибудь в поле упаду, в душистый стог сена. Зароюсь в него с головой. А мимо де? вица красная будет проходить, в синем сарафане. А я как из сена выскочу:
- Здрасте, девушка! Разрешите представиться - лётчик Потапов! Между прочим, ещё не женат!
Мечтает Потапов, а земля всё ближе…
… б л и ж е
… Б Л И Ж Е
И что–то ни озера не видать, ни душистого стога сена, ни тем более деви? цы в сарафане.
А проходит внизу - бетонное шоссе!
И машины здоровенные по этому шоссе - туда–сюда, туда–сюда…
"Ну, - думает лётчик Потапов, - сейчас гробанусь так гробанусь!"
А рядом с бетонным шоссе, по полянке, гуляет поэт Пушкин. Да не просто гуляет, а сочиняет "Сказку о попе и его работнике Балде".
Сочиняет–сочиняет. Уже почти всю сочинил. Вот только концовка никак ему не даётся.