- И как теперь ты это делаешь? - спросил Кольм, но его тон был не так язвителен, как слова. - Снова играешь в "музыкальные имена"? И что там на этот раз, "Мэри Боддет"? Вы будете жить здесь, или собираетесь поселиться в его мире, и…
Внезапно Кольм замолк и вскинул брови.
- Нет-нет, так не получится. В газетах писали. Мужчины и женщины в их мире не живут вместе. Господи, Мэри, ну и странный же у тебя кризис среднего возраста.
Ответы роились у Мэри в голове. Ей было всего тридцать девять, чёрт побери - возможно, математическая "середина жизни", но совершенно точно не психологическая. И это не она, а Кольм обзавёлся новой парой сразу, как только они перестали жить вместе, хотя их отношениям с Линдой уже больше года как пришёл конец. В конце концов Мэри остановилась на ответе, к которому так часто прибегала за годы замужества:
- Ты не понимаешь.
- Вот уж что есть, то есть - не понимаю, - сказал Кольм, явно сдерживая голос, чтобы его не услышали за соседними столиками. - Это… это извращение. Он ведь даже не человек.
- Понтер - человек, - твёрдо ответила Мэри.
- Я видел, как на "Си-ти-ви" рассказывали о твоём открытии, - сказал Кольм. - У неандертальцев даже число хромосом другое.
- Это не имеет значения, - сказала Мэри.
- Чёрта с два! Пускай я всего лишь профессор английского, но я знаю, что это означает принадлежность к другому биологическому виду. И я знаю, что это означает, что у вас с ним не может быть детей.
Детей, мысленно повторила Мэри, ощутив, как зачастило сердце. Конечно, когда она была моложе, то хотела стать матерью. Но ко времени окончания аспирантуры, когда у них с Кольмом наконец-то появились какие-то деньги, их брак уже дал трещину. Мэри наделала в своей жизни немало глупостей, но ей по крайней мере достало ума не заводить ребёнка лишь для того, чтобы попытаться укрепить слабеющие узы.
А сейчас перед ней маячила большая жирная 40; Боже, да менопауза придёт, не успеешь оглянуться! И, кроме того, у Понтера уже двое своих детей.
И всё же…
И всё же до этого момента, пока Кольм не сказал, Мэри ни разу даже мысль не пришла об их с Понтером совместных детях. Но Кольм был прав. Ромео и Джульетта были просто Монтекки и Капулетти; разделяющий их барьер был попросту ничем по сравнению с барьером, разделившим Боддета и Воган, неандертальца и глексенку. "Под звездой злосчастной", куда там! В злосчастной вселенной, на злосчастной исторической линии.
- Мы с ним не говорили о детях, - сказала Мэри. - У Понтера уже есть две дочери - собственно, через полтора года он станет дедушкой.
Мэри заметила, как сощурились серые глаза Кольма - должно быть, задумался о том, как можно настолько уверенно прогнозировать такие вещи.
- Цель брака - рождение детей, - сказал он.
Мэри прикрыла глаза. Это она настояла на том, чтобы подождать, пока она не закончит аспирантуру - именно ради этого она села на таблетки и послала к чертям Папу с его предписаниями. Кольм никогда по-настоящему не понимал, что это было необходимо, что её учёба пострадала бы, если бы ей пришлось быть аспиранткой и матерью одновременно. Но она знала его достаточно хорошо на том раннем этапе их брака и понимала, что бо́льшая часть бремени по уходу за ребёнком свалится на неё.
- У неандертальцев нет брака в нашем понимании, - сказала она.
Кольма это не убедило.
- Разумеется, ты хочешь выйти за него замуж. Тебе не понадобился бы развод, будь это не так. - Но потом его тон смягчился, и на какое-то мгновение Мэри вспомнила, что привлекло её в Кольме тогда, в самом начале. - Ты, должно быть, очень сильно его любишь, - сказал он, - если готова на отлучение ради него.
- Да, - сказала Мэри, и потом, словно устыдившись сходства с тем, что она когда-то сказала перед алтарём, добавила: - Я очень его люблю.
Подошла официантка с заказанными блюдами. Мэри посмотрела на свою рыбу: весьма вероятно - последнее, что она съест в компании мужчины, бывшего её мужем. И внезапно её захотелось сделать для Кольма что-нибудь хорошее. Она намеревалась твёрдо держаться своего решения получить развод, но он был прав - развод в самом деле означает отлучение от Церкви.
- Я согласна на аннуляцию, - сказала Мэри, - если ты этого хочешь.
- Хочу, - ответил Кольм. - Спасибо. - Секунду помедлив, он отрезал кусочек от своего стейка. - Я думаю, ни к чему тянуть. Можем начать прямо сегодня.
- Спасибо, - сказала Мэри.
- Но у меня есть одна просьба.
Сердце Мэри тревожно забилось.
- Какая?
- Скажи ему - Понтеру - что наш брак развалился не из-за меня. Это не моя вина. Скажи ему, что я… что я неплохой, в сущности, человек.
Мэри потянулась над столом и сделала то, чего ранее не сделал Кольм - коснулась его руки.
- Обязательно, - заверила она его.
Глава 4
Позвольте начать с замечания о том, что речь не идёт о противостоянии - мы или они. Не о том, кто лучше - Homo sapiens или Homo neanderthalensis. Не о том, кто смышлёнее - глексены или барасты. Скорее, речь идёт о том, чтобы найти наши собственные сильные стороны, лучшие черты нашей собственной природы, и о том, чтобы делать вещи, которыми мы могли бы гордиться…
Сразу после ланча с Кольмом Мэри поехала домой за Понтером. Понтер с видимым удовольствием смотрел на канале "Космос" повтор классического "Стартрека". Понтер, разумеется, видел этот эпизод впервые, но Мэри его тут же узнала - напыщенный и наигранный "Пусть это будет полем последней битвы", в котором приглашённые звёзды Фрэнк Горшин и Лу Антонио разрывали пейзаж лицами, выкрашенными наполовину в белый, наполовину в чёрный цвет.
Они сели в машину Мэри и выехали в Садбери, куда планировали попасть часа через четыре - как раз к ужину у Рубена Монтего.
Летя по четырёхсотому шоссе, Мэри вдруг нажала клаксон, а потом замахала рукой - их только что обогнал Луизин чёрный "форд-эксплорер" с номером D2O - химическая формула тяжёлой воды. Луиза махнула в ответ и умчалась вперёд.
- По-моему, она превышает максимально разрешённую скорость, - сказал Понтер.
Мэри кивнула.
- Уверена, что ей не составит труда отговориться от штрафа.
* * *
Час проходил за часом; километры оставались позади. Шанайю Твейн и Мартину Макбрайд сменила сначала Фэйт Хилл, а потом Сьюзан Аглукарк.
- Я, наверное, не лучший источник сведений о католицизме, - сказала Мэри в ответ на комментарий Понтера. - Наверное, нужно познакомить тебя с отцом Калдикоттом.
- Что делает его лучшим источником, чем ты? - спросил Понтер, отрывая взгляд от дороги - езда по скоростным шоссе всё ещё была для него в новинку - и поворачиваясь к Мэри.
- Ну, он рукоположен. - Специальным жестом - небольшим поднятием левой руки - Мэри теперь могла предотвращать гудок, издаваемый компаньоном Понтера, когда она и сама знала, что слово, которое она только что произнесла, ему не знакомо. - Посвящён в сан - собственно, это и делает его священником. Ну, то есть, частью духовенства.
- Прости, - сказал Понтер. - Я всё равно ничего не понимаю.
- В религии существует два класса людей, - сказала Мэри, - клирики и миряне.
Понтер улыбнулся.
- Так совпало, что я не способен произнести ни того, ни другого слова.
Мэри улыбнулась в ответ; она уже начала привыкать к его чувству юмора.
- Так вот, - продолжала она, - клирики - это те, кто прошёл специальную подготовку для выполнения религиозных функций. Миряне - простые люди как ты или я.
- Но ты говорила, что религия - это система верований, этических и моральных принципов.
- Так и есть.
- Тогда все приверженцы религии должны иметь к ним равный доступ.
Мэри моргнула.
- Ну, да, конечно, просто… видишь ли, исходные тексты могут по-разному трактоваться.
- Например?
Мэри задумалась.
- Ну, например, вопрос о том, оставалась ли Мария - мать Иисуса - девственницей всю свою жизнь. Дело в том, что в Библии есть упоминания о сродниках Господних. "Сродники" - это старинное слово, обозначающее братьев.
Понтер кивнул, хотя Мэри подозревала, что если Хак сразу перевёл "сродников" как братьев, то Понтер, вероятно, услышал какую-то бессмыслицу наподобие ""братья" - это старинное слово, обозначающее братьев".
- И этот вопрос так важен?
- Нет, думаю этот - не особенно. Но другие, относящиеся к области морали, могут быть важны.
Они проезжали через Парри-Саунд.
- Какие, например? - спросил Понтер.
- Ну, к примеру, аборты.
- Аборт… это прекращение жизни плода?
- Да.
- А в чём моральная проблема?
- Ну, в том, можно ли это делать. Убить нерождённого ребенка.
- А зачем вам это может понадобиться? - спросил Понтер.
- Ну, если беременность была случайной…
- Как можно случайно забеременеть?
- Ну, ты знаешь… Мэри оборвала себя. - Нет, разумеется, ты не знаешь. В твоём мире поколения рождаются каждые десять лет.
Понтер кивнул.
- А менструальные циклы всех ваших женщин синхронизованы. Так что когда мужчина и женщина сходятся вместе на четыре дня в месяц, это обычно происходит тогда, когда женщина не может забеременеть.
Понтер снова кивнул.
- Ну, в общем, у нас всё не так. Мужчины и женщины постоянно живут вместе и занимаются сексом в течение всего месяца. Случаются беременности, которых не ожидали и не планировали.