– На каждый очевидный случай сумасшествия по крайней мере десять нераспознанных.
Макгриви слушал Джада с явным интересом.
– Вы много знаете о человеческой природе, не так ли, доктор?
– Нет такого понятия, как человеческая природа, – сказал Джад. – Или природа животных. Попытайтесь вычислить среднюю величину между кроликом и тигром, между белкой и слоном.
– Вы давно занимаетесь психоанализом?
– Двадцать лет. А что?
Макгриви пожал плечами:
– Вы интересный мужик. Бьюсь об заклад, многие пациенты влюбляются в вас, а?
В глазах доктора появились льдинки:
– Не понимаю сути вопроса.
– Ну-ну, доктор, не притворяйтесь. Мы люди цивилизованные. Входит сюда «голубой», видит красивого молодого врача, с которым можно поделиться своей бедой. – Макгриви заговорил доверительно: – Неужели вы хотите сказать, что за три года, проведенные на вашем диване, Хэнсон ни разу не воспылал к вам?
Джад смотрел на него потухшим взглядом.
– Вот это вы и вкладываете в понятие «цивилизованный человек», лейтенант?
Однако привести Макгриви в смущение было не так-то просто.
– Но такое ведь могло случиться. И более того: вы сказали Хэнсону, что отныне встречи прекращаются. Возможно, ему это не понравилось. За три года он к вам привык. И вы подрались.
Лицо Джада потемнело от гнева. Анжели попытался разрядить обстановку:
– Быть может, у кого-то была причина ненавидеть его, доктор? Или он кого-нибудь ненавидел?
– Если бы такой человек существовал, – ответил Джад, – я бы вам сказал. Он был счастливый человек.
– Рад за него. А с вами каши не сваришь, – заявил Макгриви. – Мы заберем его досье.
– Нет.
– Мы можем получить предписание суда.
– Получите. В его досье нет ничего, что могло бы вам помочь.
– Тогда почему бы вам его не отдать? – поинтересовался Анжели.
– Это может повредить его жене и детям. Вы на ложном пути. Не сомневаюсь, что Хэнсона убил случайный человек.
– Не верю, – рявкнул Макгриви.
Анжели завернул макинтош и перевязал сверток бечевкой.
– Нам еще нужно кое-что проверить.
– Оставьте макинтош себе, – сказал Джад.
Макгриви открыл дверь, ведущую в коридор.
– Вы нам еще понадобитесь, доктор. – И вышел. Анжели, кивнув, последовал за ним.
Когда в кабинет вошла Кэрол, Джад стоял неподвижно.
– Все в порядке? – нерешительно спросила она.
– Кто-то убил Джона Хэнсона.
– Убил?
– Да, зарезал, – вымолвил Джад.
– О боже! Но за что?
– Полиция не знает.
– Какой ужас! – Кэрол увидела боль в его глазах.
– Я могу чем-нибудь помочь, доктор?
– Пожалуйста, закройте помещение. Мне нужно навестить миссис Хэнсон. Я сам должен сообщить ей об этом.
– Не беспокойтесь. Я за всем прослежу, – сказала Кэрол.
– Благодарю.
И Джад ушел.
Через полчаса Кэрол убрала все досье и уже закрывала на ключ свой стол, когда дверь из коридора открылась. Кэрол увидела знакомого мужчину, который улыбаясь шел к ней.
3
Мэри Хэнсон, кукольно красивая, миниатюрная, с точеной фигуркой женщина, на первый взгляд производила впечатление мягкой, слабой южанки, но в сущности была злой сучкой. Джад встретился с ней через неделю после начала стационарного лечения мужа. Она категорически возражала и закатила истерику.
– А почему вы против лечения?
– Не потерплю, чтобы друзья говорили, будто я вышла замуж за сумасшедшего, – раздраженно заявила она. – Пусть дает мне развод и тогда, черт с ним, делает, что хочет.
Джад объяснил ей, что сейчас развод полностью деморализует Джона.
– Там уже нечего деморализовывать! – вопила Мэри. – Неужто вы думаете, я вышла бы за него замуж, если бы знала, что он «голубой»? Он ведь не мужик, а баба!
– В каждом мужчине есть что-то от женщины, – увещевал Джад. – Так же как в каждой женщине есть что-то от мужчины.