Согнувшись, Миша ухватился за ногу… Нет, вроде бы перелома нет… не должно бы… Однако вокруг диво как хорошо! Ах, что за битва, не битва - песня! Столица, она и есть - столица. Ишь, как москвичи бьются - любо-дорого посмотреть. Натурально так, с криками, воплями, ругательствами… И раненые падают, и стрелы - тучами летят, и кровь… Кровь? Во как хлещет… Интересно, как они так делают? Кетчуп, что ли? Нет, скорее всего, натуральная - для пейнтбола - краска. Все же да… все же - этого у москвичей не отнять - многолюдство, кураж… Звон мечей, крики - во, шумят-то! Сейчас сюда точно, милиция явится… и еще пара пожарных машин - эх, окатят водичкой…
- За Новгород и Святую Софью!
Голосистые, мать их… Аж завидно. Ну битва, ну красотища - прямо историческое кино!
Миша поискал глазами своих - да так никого и не увидел, ни "князя" Сашку, ни Юрку - "Ратмира", ни Петьку-Ведро - "боярина Гаврилу Олексича". Где их носит-то? Хотя, поди-ка, разберись тут. Ладно, потом найдутся…
Вдруг затрубили трубы, и радостный громкий вопль раздался над всем мысом - рухнул подрубленный кем-то вражий шатер. Все, как по-писаному… А уж шатры… Где уж они только такие достали? Одно слово - столица. Ладно, хватит любоваться!
Заметив, как сразу трое вражин бросились на одного своего - высокого парня с вьющимися белыми кудрями, выбивающимися из-под шлема. Прикинут парень был неплохо - светлая, видать, тщательно начищенная, кольчужка до колен, червленый треугольный щит с золоченым рисунком в виде проросшего креста, синий, с золотым узорочьем, плащ.
Двое шведов с копьями в руках одновременно напали на дружинника спереди, третий же пытался оглоушить парня сзади, крутя в руках палицей.
И оглоушил бы! Кабы не ринулся на выручку своему Михаил. В раж вошел! Поднял над головою клинок, заорал:
- За Новгород и Святую Софью!
Налетел вихрем - одному по копью шарахнул, другому, крикнул парню:
- Берегись! Сзади!
Тот быстро обернулся - и вовремя! Шведская палица едва не угодила ему в голову…
- Спаси тя Бог, друже!
- Не за что!
Михаил ловко отбил натиск обозленного рыцаря. И на него тут же бросился второй. Ах вы, гады!
Один удар… Второй… Третий…
Хорошо, Миша успел подобрать брошенный "свеном" щит… Вражеский меч застрял в нем, едва не разрубив пополам. Однако! У москвичей что же, клинки заточены? Тупым так точно не разрубишь! Ну отморозки… Так ведь и до беды недалеко!
- Справа, друже! - это крикнул тот парень, кудрявый, улыбнулся, взмахнув окровавленным клинком.
Михаил повернулся, подставил клинок под секиру… Хороший меч - выдержал! А уж у шведа-то как округлились глаза! Видать, не ожидал…
- В полон его, друже, в полон! - радостно заорал кудрявый. И что-то добавил по-немецки. Нет, скорей уж по-шведски.
А ситуация - Миша краем глаза увидел - уже - прямо на глазах - изменилась. Наши побеждали - да так и должно было быть по сценарию.
- За Новгород и Святую Софью!!!
Уже появились вокруг рыцарей свои - новгородцы-дружинники. Кудрявый снова что-то бросил по-шведски, даже поклонился вражинам. Те - интересное кино! - тоже в ответ поклонились. Протянули мечи. Один - кудрявому, второй - Мише.
- Полоняники наши, друже, - радостно улыбнулся кудрявый. Махнул рукой ратникам: - Уведите обоих, потом ужо разберемся с ними…
И снова с улыбкой взглянул на Михаила:
- Добро бьешься! Хоробр! Цтой-то я тебя не припомню?
Он так и сказал - не "что-то", а "цтой-то" - так именно и говорили древние новгородцы, "цокали" вместо "ч" - "ц", а еще добавляли в слова лишние гласные. Миша об этом знал - все ж историк. Ну, москвичи, молодцы - все точно изобразили.
- Ты из каких будешь? Уж точно не наш? Пелгусьев, цто ль?
- Я сам по себе… точнее - мы.
- А, - парень улыбнулся во весь рот. - Из охочих! Поди, своеземец, с дальних земель?
- Лэтенант я, старшой, - ухмыльнувшись, пошутил Миша. - Михаил я, а ты кто?
- Так и знал, цто своеземец. А меня Сбыславом кличут… Сбыславом Якуновичем, - парень гордо подбоченился. - Слыхал?
- Слыхал. Тысяцкого сын?
- Ого, и у вас в далеке про нас знают! Ты, Мисаил, с Заволочья или с Бежецкого Верха будешь?
- С Заволочья… Металлостроем зовется. Ну, рад познакомиться!
- И язм рад.
- Слушай, а где князь?
- Ворогов гонит княже, - солидно пояснил подъехавший на коне дружинник в броне из узких сверкающих на солнце пластин. Шлем его был окован позолотой, сапоги - червленые, шпоры позолоченные. Правда, говорил он не цокая.
- Тебе, Сбыславе, велел передать, чтобы по бережку со людями со своими прошелся, вдруг, да свеи снова где на берег выйдут?
- Да куда им еще выйти-то?
- Береженого Бог бережет.
- А вот и князь! - громко закричал кто-то. - Александр, свет Ярославич, сюда скачет.
Миша посмотрел на быстро приближавшихся всадников и еле сдержал ухмылку. "Московский" князь - особенно вблизи, когда, подскакав, спешился, бросив поводья слуге - оказался не очень, по виду - куда хуже Сашки. Какой-то тощий, длиннорукий парень лет двадцати, носатый, бороденка сивая, реденькая - ну никакой тебе вальяжности. На наркомана похож чем-то, когда без дозы - такой же смурной. Но молодец, хоть держался важно, по-княжески, глазищами зыркал, на слуг покрикивал… впрочем, и не только на слуг.
- Почто еще здесь, Сбыславе? Я ж сказал - вдоль реки идти!
- Токмо своих собрал, княже, - поклонился сын тысяцкого. - Посейчас и в путь. Думаешь, свеи на брегу снова высадку содеют?
- А кто их, собак, знает? Биргер - воевода опытный, хитрый. Не смотри, что мы им тут хвосты прижали… То не битвища - стычка! Это кто еще? - Александр хмуро взглянул на Мишу. - Вижу, меч у тебя добрый. Знать, не из простых будешь?
- Своеземец я, - поддерживая разговор, Михаил улыбнулся. - С Верха Бежецкого…
- Ты ж говорил - с Заволочья? - выпучил глаза Сбыслав Якунович.
- Так! У меня и там землишка имеется.
- С Заволочья, с Верха - без разницы, - резко осадил князь. - Берите отрядец - и в путь. К вечеру жду с докладом.
Сказал и - сразу же - птицей взлетел в седло. Поскакал к реке… за ним и вся свита. Один - толстоморденький - обернулся, плетью погрозил гневно, мол - ужо я вас!
- Ишь, еще и грозится, собачья харя! - сплюнув, выругался тысяцкий сын. - То - дружба дружбой, а тут, гляди-ко - с князем спелся… Эй, вои! А ну, собирайтеся!
- А кто это? - Миша с любопытством посмотрел вслед удаляющимся всадникам. - Ну, тот, что грозил.
- Мишей-Новгородцем его кличут, не знаешь, что ли? Ах да… ты ж с Заволочья. Боярский сын, Мишиничей рода… На весь Новгород сей род славен…
Сбыслав так эту фразу произнес, что сразу стало ясно - недолюбливает он Новгородца-Мишу, и это еще мягко сказано. За что, интересно? А, впрочем, какая разница? Сейчас хорошо бы своих дружбанов отыскать - Сашку, Петьку-Ведро, Юрика… да хоть того же Веселого Ганса…
- Идем, Мисаиле, - обернувшись, позвал Сбыслав. - По тропкам рыбацким бережком пройдемся с оглядкою… Ну а там дальше - пелгусьевы пущай сторожат.
Ишь - идем! Была охота… Хотя, может, у станции кто встретится?
- Что ж, идем, прогуляемся, парни, - махнув рукой, Михаил поправил висящий на поясе меч и в три прыжка нагнал всю ватагу.
Переправившись на лодках - тоже старинные! - через Ижору, пошли вдоль Невы, быстро, растянувшись цепочкой один за другим. Почти и не разговаривали, только лишь иногда шедший впереди молодой воин - подросток лет шестнадцати - оборачивался и что-то негромко сообщал Сбыславу.
Миша снова обратил внимание на заросли - ольха, ива, рябина - такое впечатление, что тут вообще не ступала нога человека! И это, можно сказать - Питер! Пусть даже и окраина. Но все равно - безлюдье редкостное. Куда все делись-то? И это… электричек не слышно. Вот совсем! Сколько ни прислушивайся.
Вот так, в тишине, все шли и шли, на реку поглядывая… И река-то казалась пустой - ни корабля, ни катера, ни даже рыбачьей лодочки.
- Нет сейчас рыбачков, - словно подслушав мысли, обернулся Сбыслав. - Свеев убоялися.
- Слушай, а, может, хватит? - наконец не выдержал Михаил. - Не знаю, может быть, у вас там, в Москве, свои правила, а у нас - по-простому: кончил дело - гуляй смело. Короче говоря - после битвы не грех и выпить!
- А это ты верно молвил, друже! - сын тысяцкого радостно улыбнулся. - Конечно, выпьем. Посидим, погулеваним… Вот, токмо княжий указ выполним. Он ведь дело говорил, князь-то: Биргер - воевода опытный.
- Ты сам-то откуда? - Михаил вновь пристал с разговором.
- Я ж говорю - с Новгорода, Господина Великого… Да ты ж батюшку моего, тысяцкого, знаешь!
- Да знаю, - Михаил сплюнул. - А князь что, с Москвы?
- Москва? - недоуменно переспросил Сбыслав. - А, ведаю - есть такой городок в земле Владимирской.
- В земле Владимирской, - со вздохом повторил Миша. - Ладно, наиграетесь - скажете.
В это время забежавший вперед пацан вновь обернулся и предупреждающе махнул рукою:
- Шнеки!
- Всем затаиться, - передал по цепочке Сбыслав, сам же бросился в ольшаник, осторожно развел рукой ветви…
Михаил, естественно, за ним…
Интересное было зрелище - на излучине реки, уходя, маячили старинные корабли, чем-то напоминавшие драккары викингов, только не с таким изяществом обводов и значительно более объемные, толстые. Корабли - целая флотилия - быстро уходили прочь, по очереди скрываясь за мысом.
- Не пристали, - утерев пот, перевел дух сын тысяцкого. - Инда теперь вертаем обратно. Дале пущай пелгусьевы люди…