А я - нет. Цех известен тем, что это не просто охранная контора, это целая система перераспределения сил между участниками сети. В нужный момент любой из них может продемонстрировать почти нечеловеческие рефлексы, и в драку с цеховиком я бы никому не советовал вступать. Но вот оказалось, что стрельбе это вредит. Это я еще вежливо о способностях "лички" отозвался. Этих надо не просто учить, а еще и переучивать, что намного трудней. Может, пусть и дальше просто амулетами и холодняком балуются?
Но этого вслух не сказал - платить ведь хотят. И купить много чего, это практически половина груза целой ходки "за ленточку". Очень неплохо.
Коньяк тут все же так себе, надо сказать. Не глянул даже на бутылку, когда наливали, вот и гадаю. Нет, в "Гостевой избе" лучше русскую кухню трескать и хреновухой запивать. Это бар у них вроде как так, особняком, стиль не выдерживает. Да и не пью я водку, пусть и хреновуху, без закуски и в баре.
В общем, посидели с Романом недолго, допили, что было, да и распрощались, договорившись связаться аж после Рождества. Он вроде как в отпуск решил уйти. Это хорошо, что до Рождества, а не сразу до Старого Нового года.
На выходе меня ждало нечто вроде сюрприза - столкнулся с Темой Жилиным. Тот был один, без всяких телохранителей, что для него редкость, но думаю, что отдельный стол им брать он пожлобился, поэтому оставил снаружи.
Увидев меня, Тема среагировал как-то неадекватно - испугался, что ли? В трусах он никогда не числился, да и конфликт наш вроде как контрразведка Дружины разрешала, так что решиться он должен был окончательно, причины испуга я не понял. Нет, он не закричал, не побежал и не начал руками закрываться, он просто слегка дернулся, увидев меня, а потом в глазах у него испуг заметил, но как-то многовато эмоций даже для неожиданной встречи. Не в темном ведь переулке встретились, кто глупости делать начнет? А тут он словно на бешеную собаку неожиданно для себя налетел.
Через мгновение он вновь обрел уверенность в себе, даже кивнул мне холодно и прошествовал в зал. А я посмотрел ему вслед, хмыкнул удивленно, забрал свою дубленку с прочим - да и пошел на улицу.
Хмель. 31 декабря, канун Нового года
Левой-правой! Левой-правой! Левой-правой!
Соленый пот заливал глаза, дыхание сбилось, руки налились свинцом, но перчатки продолжали выбивать пыль из старой боксерской груши, подвешенной к потолку в свободном углу подвала.
Левой-правой! Левой-правой…
- Резче! Левой активней! Резче! Не открывайся! Вкладывайся всем корпусом! Резче!
Подпиравший грушу двухметровый верзила всерьез вошел в роль тренера и не закрывал рта ни на минуту, да только другого и ожидать было нельзя: у Ивана юношеское увлечение боксом и последующее использование полученных навыков в повседневной жизни было написано на лице. Впрочем, я к его советам не прислушивался и лупил спортивный снаряд как придется.
Я люблю спорт и активный образ жизни, но это скорее фитнес и поддержание себя в форме, нежели что-то большее.
- Ну, дядя Слава!.. - разочарованно протянул мой помощник по бару и пивоварне. - Ну кто так бьет? Ну что вы меня позорите? У вас хулиганы на улице семок попросят, вы их так же толкать станете?
Я отступил от груши и принялся стягивать перчатки. Майка полностью промокла от пота, спортивные штаны если от нее и отставали, то не намного.
- Понимаешь, Ваня, - сказал я, с шумом прочистив легкие, - не собираюсь я никого бить. Ну сам посуди, можешь представить, чтобы я кого-нибудь вдруг ударил… пустой рукой?
И я поднял кисти, демонстрируя давным-давно переломанные и выбитые костяшки.
- Это больно и чревато ненужными травмами. В свое время я это проходил и своих ошибок повторять не собираюсь.
- Ну и на фига тогда мы грушу повесили? - добродушно усмехнулся Иван, небрежно ткнул спортивный снаряд кулаком, и тот прогнулся на жалобно лязгнувшей цепи.
- Спорт - наш друг, - ответил я банальностью и при этом нисколько не покривил душой. - Сидячий образ жизни до добра не доведет, знаешь ли.
- Может, сами кеги таскать будете? - немедленно предложил помощник.
- Разовые пиковые нагрузки не дадут желаемого эффекта.
- Ни фига себе разовые!
- Ну ты меня понял.
- Значит, кеги на мне? - вздохнул Иван.
Я стянул мокрую майку и спросил:
- Баня теплая еще?
- Теплая.
- Тогда сполоснусь, а ты бар открывай.
- Заметано.
Иван напоследок наподдал груше основанием открытой ладони и поднялся из подвала. Я пошарил по карманам брошенных на стул карго-штанов, выудил спичечный коробок, разложил на столе перед собой разноцветные пилюли.
Семь штук, по всем цветам радуги. Хоть недавние приключения на пользу моему здоровью и не пошли, но не пришлось хотя бы увеличивать суточную дозу алхимической дряни. Чтобы удержать в равновесии внутреннюю энергетику, вполне доставало обычной дозировки.
Я подгреб старенькую "Омегу" на металлическом браслете, развернул к себе циферблатом и начал одну за другой глотать разноцветные горошины, запивая их водой.
Не дело, конечно, сразу после тренировки воду хлебать, но семь глотков проблемой точно не станут. А насухую пилюли принимать просто невозможно, ибо гадость жуткая. Весь день потом с изжогой промучаюсь.
Под конец накатило головокружение, меня замутило, и я опустился на стул, дожидаясь, пока стихнут неприятные ощущения. Вскоре голова очистилась, осталась лишь легкая тошнота.
Вот поэтому и не пью таблеток до утренней тренировки. Все же без последствий вылазка за городские стены не осталась, чуток до сих пор ломало.
Впрочем, еще легко отделался. Саня-чародей куда дольше отлеживался, а уж как его в Лазурное Солнце ломало - просто караул. Я, впрочем, Черный Полдень тоже плохо перенес. Правда, насколько именно плохо - не помню. Пока самогоном не накидался, на стены лез, ни таблетки, ни алхимический абсорбент не помогали, а как накидался - уже ничего не помню. Совсем. То еще лекарство.
Меня вновь замутило, и я поспешно прогнал неприятные мысли. С кряхтением поднялся со стула, собрал одежду. Затем окинул взглядом оборудование, но то оказалось в идеальном порядке. Оно и понятно: уже вторую неделю пива не варим.
И сегодня тоже варить не будем. Тридцать первое декабря, как-никак, канун Нового года. Время елок, мандаринов и предпраздничной суеты. И если елки и мандарины остались в нормальном мире, то суеты у нас хоть отбавляй.
Надолго в бане я задерживаться не стал, только смыл пот и переоделся в чистое, но когда прошел в украшенный еловыми ветками бар, на кухне уже горел свет, а за одним из столов расположился ранний посетитель. И если появление тети Маши нисколько не удивило - стряпуха собиралась приготовить закуски к новогоднему столу, чтобы освободиться пораньше, - то господин Смирнов сейчас совершенно точно должен был нести службу в городском Арсенале, а не халкать пиво по барам.
Я обернулся к стоявшему за прилавком Ване, тот только вздохнул.
- Уже второй пьет, - сообщил он, не повышая голоса.
Вот оно как! К самому открытию, значит, приехал. Или даже дожидался на улице, пока бар отопрут, так приспичило.
Несколькими качками помпы я на треть наполнил бокал светлым элем и присоединился к лысоватому мужичку неопределенного возраста.
- Что, Петрович, трубы горят? - спросил, усаживаясь напротив.
- Ох, горят, - признал Смирнов и приложил бокал ко лбу. Потом взглянул на меня. - Слава, вот скажи, у тебя в подвале нормальные кружки, почему здесь бокалы? Кружка голову куда солидней холодит.
Я усмехнулся.
- А еще кружкой голову сподручней проламывать.
Пусть драки у меня случались нечасто, но расслабляться не стоило. Питейное заведение - такое место, где в зазор между косым взглядом и поножовщиной разве что пара слов уместится.
Петрович вздохнул, соглашаясь с моим доводом, и вновь отпил пива.
- Корпоратив затянулся? - предположил я.
- В карты полночи резались, - покачал головой Смирнов, слывший записным картежником и большим любителем преферанса.
- В "Серебряной подкове" набрались, что ли? - удивился я. - Без штанов не остались?
- Нет, после казино в "Цаплю" перебазировались.
- Понятно.
Смирнов осушил бокал и махнул рукой Грачеву:
- Вань, повтори!
- Погоди! - попросил я. - Петрович, а тебе не хватит? На службу ведь еще, поди?
- Не, - усмехнулся Смирнов и расслабленно развалился на сиденье. - У меня выходной. Имею право.
Но мне так не казалось.
- Вот смотри, - вздохнул я. - Ты сюда на своей тарахтелке приехал? И отсюда на ней уехать хочешь, так? Тебя не развезет на старые дрожжи?
- Не развезет.
- Допустим, - покладисто кивнул я. - А жена? У всех праздник, Новый год, а ты такой нарядный домой вернешься.
- Просплюсь.
- Может, просто стоит притормозить?
- Слава, ты владелец бара! Ты не должен за трезвость агитировать! - возмутился Петрович и потер ладонями осунувшееся лицо. - У вас товар, у нас купец! Не надо все усложнять!
- Я о будущем думаю. Вот прибьет тебя жена сковородкой - и оставит меня без постоянного клиента. И что тогда? Сплошные убытки!
- Кого прибьет? - гордо расправил плечи Смирнов. - Меня? Слава, да я в разведке служил! Маскировке обучен! Она и не заметит ничего!
- Петрович, ты в геологоразведке служил, - поправил я собеседника, припомнив байки о его трудовой биографии. - От жены маскироваться легко, когда она за пять тысяч километров, а здесь отхватишь.
- Не нальешь?
- Вань! - окликнул я помощника. - Еще один бокал, и все.
- И пятьдесят грамм на посошок, - пробурчал Смирнов.