Эти ужимки вокруг побрякушки совсем не шли Айрин. Игра в неприступность казалась не лучше ее монологов о правде. Цинизм и насмешливый вызов, по мнению Ящера, ей подходили куда больше маски кокетливой дурочки.
- Рад был с тобой побеседовать, но мне пора ехать.
Айрин слегка растерялась, она не ждала, что ей просто укажут на дверь.
- Звероящер, мое предложение в силе, - сказала она, не сводя с него гневно-отчаянный взгляд.
- Очень жаль! - усмехнулся Берольд. - У меня тоже есть репутация и, как ни странно, я ей дорожу. Я - чудовище Лонгрофта, и мне положено требовать некую плату. У нас презирают тех, кто помогает задаром. Столица!
- А я верю людям. Я знаю, что встречу того, кто поверит мне и пожелает помочь. Просто так, из сострадания. Рыцарь на белом коне, защищающий вдов и сирот. Понял, Ящер?
Она рассмеялась отчаянно, зло и задорно, бросая ему вызов. Впрочем, ему ли? Она говорила слова, но сама же не верила в них. У него было чувство, что Айрин глумится сейчас не над ним, а над некой безумной мечтой.
- Если ты мне покажешь такое вселенское чудо, которое станет тебя защищать за "спасибо", получишь подарок. Устроит? - уже у порога с насмешкой спросил Берольд.
- Да? И какой же? - наивно-восторженным тоном воскликнула Айрин.
- Хотя бы… Поместье. Любое, какое захочешь, - сказал он, старательно делая вид, что не понял издевки, заложенной в этом вопросе.
Тогда Айрин вдруг рассмеялась. Пронзительно, зло, истерически.
- Врешь ты все, Ящер. Врешь и не краснеешь…
- Ну что же!
И, взяв со стола лист, Берольд написал: "Я, Берольд, Звероящер Властителя, знаю, что все продается и все покупается. Если найдется глупец, что поверит словам этой женщины, Айрин, сильнее, чем фактам, и станет ее защищать, несмотря на все слухи и сплетни, не требуя платы, то я подарю ей поместье и буду выплачивать два раза в год…"
- А не слишком ли щедро? - с сарказмом спросила его Айрин, глядя на цифру.
- Могу посулить и одну из двух Лун, - усмехнулся Берольд. - Все равно ты ее не получишь. Слегка развлеклись, а теперь мне пора. Прощай, Айрин, Боюсь, что мы больше не свидимся.
Айрин, наверно, ждала, что Берольд подвезет ее, но он велел трогать раньше, чем Айрин успела его попросить, и она вновь осталась одна.
- Это было бы очень смешно, если не было бы так печально, - с досадой подумала Айрин.
Когда больше двух лет назад, поняв, что монотонная жизнь в захудалом поместье у тетки задушит ее, Айрин встретила Кирка, ей вдруг показалось, что счастье совсем рядом. В двадцать пять лет, "сумасшедшая старая дева без средств", как ее называли соседи, столкнулась с мужчиной, который не спрашивал, сколько гектаров земли у нее за душой и каков ее личный доход. Айрин бросила все и поехала следом за ним.
Впрочем, эта безумная выходка вряд ли смутила соседей, которые знали ее. Начиная с пятнадцати лет она им поднесла не один необычный "сюрприз", вызывающий бурю эмоций. Зачем? Айрин не понимала сама. Ей казалось - она ведет себя так, как положено, а получалось…
- Какой-то особенный дар наживать неприятности! - скорбно вздыхая, твердила всем тетушка Айрин, хорошая, но недалекая женщина. - Кто-то, наверное, сглазил несчастную девочку.
Все началось с некой милой бабуси, забредшей в поместье. Она попросила у Айрин кусок хлеба. Та ей, конечно, дала и хлеб с сыром, и несколько груш, и бутылку вина из подвала. (Стащить ее было легко.) А еще подарила свой лучший атласный платок, а потом зазвала в замок. Все потому, что бабуся, назвавшись гадалкой, сказала нелепой дикарке:
- Красавица, ты будешь жить во дворце! Ходить в золоте, ездить в алмазной карете! Не в Гокстеде, а далеко-далеко, в главном городе. Тебя там будут любить и ты будешь счастливой-счастливой! Родишь себе умницу-дочку, которая будет принцессой, а может быть, и королевой, и мальчика-принца.
Айрин сразу поверила. Ей, угловатой девчонке в нелепом потрепанном платье, служившем предметом насмешек ровесниц, безумно хотелось внимания сверстников. Мысль, что она попадет во дворец, где ее встретит принц, утешала.
Бродяжка стащила шкатулку с деньгами и скрылась, а Айрин потом много лет попрекали той кражей.
Второй промах, резко встряхнувший округу, она допустила в семнадцать. Отряд верховых в незнакомой одежде, с оружием, окружил Айрин в лесу, где она собирала грибы. Предводитель спросил, как проехать в поместье, где их давно ждут. Айрин, сразу приняв молодцов за бандитскую шайку, направила воинов прямо в болото. Никто не погиб, но досталось за это ей здорово.
Третья промашка была с неудачным замужеством. Тетя, не в силах дать денег, нашла жениха, что согласен был взять Айрин в дом без приданого. Правда, жених был вдовцом и на тридцать лет старше, но все же считался удачною партией. Айрин же, вместо того, чтобы быть благодарной, сказала, что дяденька пахнет козлом, что его борода - как мочалка, и что ей не хочется замуж за лешего, после чего ей пришлось навсегда распрощаться с надеждой на брак. (Ни один из мужчин не желал слушать ее "набор комплиментов" в свой собственный адрес.)
Года текли как один день. Серый, нудный, тоскливый, бессмысленный и нескончаемый… День длиной в жизнь. Айрин знала, что так теперь будет всегда… Когда сотник по имени Кирк, проезжая поместье, сказал Айрин несколько слов о ее огневых глазах и о своей безоглядной любви, она словно лишилась рассудка. Он был так красив, этот воин с копной ярко-рыжих волос и изящной бородкой! Высокий и сильный, насмешливый, дерзкий, он был не похож на всех тех, кого Айрин встречала.
Победа далась ему просто. Стремительный натиск в глухом коридоре был столь неожиданным, что Айрин даже не сразу смогла понять, что происходит. Потом защищаться уже было поздно. С той ночи для Айрин Кирк стал божеством и… Единственным шансом сменить свою серую жизнь на другую. Кирк думал, что этот роман завершится, едва он покинет поместье, но Айрин уехала с ним. Неизвестно, зачем он позволил ей это…
Сначала она была счастлива. Айрин наивно считала, что их жизни связаны, что она стала женой Кирка. Разве так важно, что сотник ее не водил в храм Святого? Святой связал их души, значит их брак неразрывен. Она больше года послушною тенью ходила за ним, снося трудности и крутой нрав "мужа", а потом…
То, что случилось потом, Айрин не вспоминала. Ужасный кошмар, уничтоживший все, чем она дорожила… Она полагала, что после того, что случилось, ей незачем жить. Но Смерть тоже ее обманула, пришла не за ней. Тронув Айрин своим леденящим крылом, она выбрала из них двоих Кирка, чтобы забрать с собой.
Айрин осталась одна. Совершенно одна. Без поддержки, без денег, без дома. По счастью, товарищи Кирка, прошедшие с ним сквозь огонь многих битв, поддержали ее. Они видели, как терпеливо она выносила превратности жизни, как была верна командиру. Они собрали ей деньги на путь до Лонгрофта, дали совет: попытаться добиться признания собственных прав.
- Ты была ему верной женой, а теперь ты вдова. Наш Властитель заботится о семьях тех, кто, покрыв себя славой, погиб, - говорили они.
Айрин думала, что она вправе потребовать то, что положено ей, как вдове, но родня Кирка сразу отвергла ее.
- Пошла вон, шлюха! И не пытайся поднять шум, а то пожалеешь, - сказали ей.
Айрин ушла бы, если бы только было, куда. Она знала: сейчас перед ней два пути - смерть и улица. Она сняла одну комнатку в домике и стала ждать возвращенья Властителя, каждое утро ходя ко дворцу.
Айрин честно пыталась узнать, как ей действовать. Она старалась расспрашивать слуг и придворных, встречаться с другими несчастными вдовами, бывать на общих молебнах… Однажды к ней в руки случайно попал Свод Законов, в котором она прочитала одну вещь, которая чуть не убила ее. Никто из ее подруг по несчастью не знал, чем же так потряс Айрин раздел про Лучи, не имеющий к ней отношения, и почему, ознакомившись с ним, Айрин вдруг слегла. Но еще больше знакомых смутило, как резко ее изменила болезнь. Айрин словно утратила страх, ей все стало без разницы.
- Я получу то, что мне причитается, - жестко сказала она тем, кто как-то пытался ее усмирить, - или просто умру. Мне заплатят за все!
То, что Айрин решила идти до конца, было ясно любому.
Как видно, ее поведение очень не нравилось тем, кто наследовал Кирку. Ей вскоре доставили два письма. В первом ей предлагали конкретную сумму за быстрый отъезд, во втором угрожали расправой. Потом кто-то ей прислал мраморный шарик с запиской: "Корнат - родной дядя Властителя, он вам поможет. Но платье должно быть нарядным и очень открытым, для бала."
Собрав все деньги, которые были, она купила себе черный шелк, сшила платье, которое было бы сразу и бальным, и траурным, взяла единственный шелковый шарф, одолжила сережки и брошь у одной из подруг и пошла во дворец.
Когда она поняла, что напрасно потратила все, что имела, то словно застыла. Ей было бы нужно уйти, но сил не было. Стоя у столика с "каплями", Айрин не собиралась играть, хотя Кирк обучил ее этой премудрости. (Он был хороший игрок.) Она знала: никто не позволит сыграть, если нет денег.
Айрин не поняла, почему все затихли, когда незнакомый мужчина, сев к столику, тихо назвал цвет своих "капель": "Золото", - и почему никто не сел напротив, когда он достал столбик новых блестящих монет.
Айрин вдруг ощутила, как сохнет во рту. Этот столбик монет был спасением, он мог помочь ей нормально прожить два-три месяца.
- Кто? - повторил незнакомец, поскольку соседний стул был еще пуст.
- Я, - вдруг громко сказала она. - Я хочу сыграть.