Выжлятники уже сворили хортов, вязали на длинные ременные поводья. Охотники шутили, хохотали, волокли туши забитых кабанов - секачей, свиней и подсвинков, мерялись и хвастали друг перед другом добычей. Всем было ясно, что наибольшая охотничья слава ныне княжья, но ему не завидовали - на то он и князь, чтоб у него всё получалось лучше иных. Уже трещал костёр, и вкусно тянуло жареным мясом, кто-то откупорил и пустил по кругу глиняную бутыль с медовухой.
- А всё ж главное-то стадо ушло, - сокрушённо бросил старый выжлятник в ответ на чью-то похвалу, глотнув из бутыли, утёр губы и вцепился зубами в горячий кусок мяса, шипящий, брызгающий салом и пахнущий дымом.
- Не жадничай, старик, - засмеялся князь, с наслаждением вдыхая полной грудью живой весенний воздух. - И так добыча хороша…
- Княже! - окликнул сзади Ярко. - Брячислав Изяславич!
Князь глотнул из бутыли и обернулся - отрок стоял саженях в полутора, а рядом с ним какой-то полузнакомый кметь. Должно, боярская челядь какая, - подумал Брячислав, - альбо кто из городовой рати. Он не глядя протянул руку с бутылью кому-либо и раскрыл уже рот, чтобы спросить у кметя с чем он прибыл. Но рука повисла в воздухе. Опричь вдруг враз встал вой и скуление хортов, а средь людей, наоборот, пала тишина. Глаза Ярко округлились и полезли из орбит от непереносимого ужаса, он вспятил, указывая дрожащей рукой куда-то за спину князю. А кметь замер на месте, бросив руку к ножу - шарил по ладно скроённому из турьей кожи поясу и никак не мог найти рукоять, хоть и мял пояс рядом с ней.
Князь уронил бутыль наземь и медленно-медленно оборотился, уже зная, что он там увидит. И всё одно остолбенел.
В прогале меж кустов стояло громадное бурое чудовище, злобно глядело на людей маленькими глазками. Не соврали весяне - и впрямь с доброго быка ростом в холке был вепрь. От него так и веяло какой-то первобытной силой, непререкаемой властью, предвечной жутью - ни у кого из охотников даже и мысли не возникло схватиться за рогатину альбо лук.
Впору было, стойно Ярко, шептать: "С нами крёстная сила!". Да только поможет ли?
Сильный Зверь несколько мгновений люто глядел на испуганных людей, потом утробно хрюкнул, неожиданно легко для такой огромной туши поворотился и почти бесшумно исчез в зарослях. Средь охотников пронёся единодушный вздох облегчения. Псы разноголосо скулили.
- А ну, друже, проверьте-ка - никто в штаны не наделал со страху? - зубоскалил неуёмный дружинный старшой Юрец.
Кмети неохотно отбрехивались:
- Себя проверь!
- Эк какой шустрый после времени!
Князь нагнулся, подобрал обронённую бутыль - рука показалась чужой. Глотнул раз и другой, не чуя хмеля.
- Слухи ходят разные про Сильных Зверей, - негромко говорил кому-то рядом старый выжлятник. - Им от их прапредка Велеса дар оборотничий дан, они в людей оборотиться могут…
А старик-то - язычник, гляди-ка, - с туповатым безразличием подумал князь. Снова глотнул и вяло возразил сам себе. - Станешь тут язычником, пожалуй.
- Да и колдуны ещё, - бубнил своё старик. - Эва, гляди-ка, нам глаза отвёл, в человека оборотился, да средь нас же и затерялся. А потом и вышел…
Верно, - подумал князь, почти не слушая. - Глаза отвёл и стадо увёл, слабых нам бросил. А княжья добыча - это кто-то из кабаньих воев жизнь за вождя отдал.
Князь, сам того не сознавая, мыслил уже про зверей, словно про людей. А чего ж…
А ведь этот вот Сильный Зверь в здешних местах и есть настоящий владыка, - смятённо подумал Брячислав. - А что они, люди, перед такой предвечной мощью? Как пришли, так и уйдут. А он, Сильный Зверь - останется.
Князь содрогнулся и зарёкся про себя на будущее охотиться в здешних краях. Вестимо, у людских князей одна власть, а у Лесных Владык иная, да только мало ль… Невестимо ещё, чем бы и ныне окончило.
- Княже, - вновь окликнул его Ярко из-за спины.
Хлопнув себя по лбу, князь оборотился - это ж надо было даже и забыть про гонца. Кметь уже отошёл от испуга и глядел весело, разбойно-бедово. Нет, это не боярский кметь, - вспомнил Брячислав. - Этот из городовой рати. И зовут его… Летко… нет… Нечай, вот как! Князь вяло улыбнулся, радуясь тому, что вспомнил, и негромко спросил:
- Чего у тебя?
- Весть к тебе, княже, срочная, - полочанин под княжьим взглядом приосанился и вскинул голову. Охотники невольно залюбовались - горд парень, ох и горд. Такого не враз и согнёшь, даже и перед княжьей волей.
- Что ещё за весть такая? - нахмурился князь. Ну что такого срочного и важного могла сообщить ему сейчас посадская господа после того, что они только что видели? По спине вновь побежала морозная змейка, сводя кожу меж лопаток судорогой.
- Так… сын у тебя родился! - весело возразил кметь и, не сдержав чувств, расхмылил во всю ширину рта. Глянул на князя радостно. - Наследник!
Брячислав, расслабленный радостью от удачной охоты, хмелём и страхом от встречи с Сильным Зверем, не вдруг и понял. Отмахнулся было - будет, мол, болтать-то - да так и замер с поднятой рукой.
- Ну?! - неверяще переспросил он, впиваясь в кметя взглядом. Во рту разом пересохло.
- Да… вот солнце, княже, - парень махнул рукой в сторону солнца и довольно улыбнулся. - Соврать не даст.
- Ну… - князь не враз и слова-то нашёл, чтоб ответить. Первое, что нахлынуло вдруг - какая-то странная слабость в ногах. Потом выросло откуда-то из глубин души неудержимое ликование, стремление прыгать, вскочить на коня, куда-то срочно скакать. Ну как куда… в Полоцк, вестимо. Ан до Полоцка вёрст с полсотни. Ну и что же? Силу вдруг в себе ощутил - горы бы своротил. Снова поворотился к кметю. - Какой награды для себя просишь?!
Сын, наконец-то сын… Брячиславу Изяславичу было уже за тридцать лет, а в таком возрасте сын - отрада. Особенно после двух подряд дочерей.
- Не, - весело отверг молодой кметь, решительно мотнув разбойно-вихрастой головой, глянул озорно. - Никоей награды не надо мне от тебя, княже!
- Чего так? - князь непонимающе выгнул бровь.
- А у меня тож сын родился, так потому, - всё так же весело пояснил кметь.
Средь дружины прошёл удивлённый гул.
Князь расхохотался.
- Ну… коль так… чару ему!
Кто-то из ловчих протянул из-за спины бутыль:
- Чар с собой нету, княже, не обессудь, - с деланным сокрушением прогудел он.
- Выпей, - князь протянул кметю бутыль. - За Брячиславича и Нечаевича. Так?
- Так, княже, - весело подтвердил Нечай, принимая княжье подношение, глотнул как следует. Покосился на князя, не отрывая бутыли от рта, понял, что можно ещё. Глотнул и ещё, и опять - как следует.
- А за радостную весть я тебя всё ж награжу, - бросил Брячислав как о решённом. - В дружину ко мне пойдёшь?
Кметь от неожиданности поперхнулся.
- А и пойду, княже, коль берёшь, - отдышась, сказал он и улыбнулся, не сумев удержать удовольствия. - Честь немала.
Уже на обратном пути, когда завиднелись в вечерних сумерках стены Полоцка, Брячислав негромко спросил у Нечая - кметь ехал невдалеке и по первому знаку князя оказался рядом.
- Как сына-то назовёшь?
Нечай, помедля с полмига - негоже вслух произносить имя только что рождённого младеня, да ещё посередь леса, - всё ж решился - уж кому-кому, а князю-то сказать можно:
- Несмеяном назвать думали.
Теперь если и слышала его нечисть лесная, ничего сделать мальчишке не сможет - он ведь не сказал, что мол, Несмеяном назвали. Думали только.
- У нас в роду всех мужиков на "не" кличут. Меня - Нечаем вот, отца моего Некрасом, а деда - Немиром.
- Крестить думаешь? - отрывисто и всё так же негромко спросил Брячислав.
Нечай замялся. Князь с любопытством ждал, уже заранее зная ответ - решится парень сознаться в приверженности к старым богам или нет. Всё ж Нечай решился - князь Брячислав николи никем не был замечен в числе ревнителей Белого бога христиан:
- Жена против, - выдавил он, глядя в сторону. - Да и сам я…
Кметь недоговорил. Князь только задумчиво покивал. Могущество старых богов, Древних Хозяев земли и народа своего он видел воочию только что на охоте. После такого что-то не тянуло кого-нито наказывать за сомнения в силе веры Христовой.
Епископ прознает - будет всем на орехи, подумалось князю с каким-то весельем даже.
Епископ Мина в Христовой вере был твёрд, его же радением в Полоцке ныне воздвигался Софийский собор, чему Брячислав препятствовать не стал. Зачем? Любой собор, прежде всего, знамено величия города, а Полоцк через тот собор на одну ступень с Киевом да Новгородом станет - плохо ль. Умный да разумеет…
- Сильного Зверя-то видел ли? - спросил Брячислав вроде бы и невпопад. Спросил, словно забыл, что гонец был с ним рядом.
Нечай вздохнул тихонько, словно вновь переживая страх, и кивнул. Брячислав Изяславич покосился на кметя, чуть усмехнулся - в душе Нечая явно царила та же самая смесь из страха и восторга, кою испытал он, князь.
- Я вот и думаю - не знамение ли то мне Велес подать хотел, - всё так же негромко сказал князь. И намертво умолк, словно вспомнив что-то, о чём иным людям и ведать-то не след.