* * *
- Радослава, дочь Сефелея?
Громовой голос вывел меня из состояния затяжной спячки.
- Я же представлялась. - Я скучающе разглядывала собственные ногти.
- Нам по службе положено задокументировать, - с обидой пробасил сутулый мужчина.
Вообще их было двое. Два длиннющих лысеющих чиновника, барабанящих пальцами по столу и надувающих щеки при любом моем глупом ответе. Для важности, что ли.
Спина разнылась от неудобной позы. Предполагаемое мягкое место саднило, нестерпимо чесался затылок. Я бес знает сколько сидела на шатающемся стуле посреди крошечной пустой комнатки. Стеллаж с бумагами, стеллаж без оных, два стола, четыре стула и посеревшее от пыли окно. Малоприятная обстановка.
Подвинуться не представлялось возможным - или сваливалась, или начинали скрипеть ножки, что сильно не нравилось нанимателям.
- Обладаете знаниями в сфере кудесничества? - подозрительно поинтересовался второй мужчина, обмакнув перо в чернильницу.
- Угу, - без особой уверенности согласилась я.
- И желаете практиковать в данной области?
- Угу. - Лицо приняло кислое выражение.
А что делать? Ситуация безвыходная. Или поля вскапывать в ожидании плохенького урожая, или чародействовать. И если второе хоть и отвратительно, но получалось, то вид невспаханной земли вгонял меня в явную тоску. От которой вяла трава, сгнивала картошка и издыхали полевые вредители. Нет, лучше чародейство.
Никакими талантами, как и умом с красотой, боги меня не обременили. Светлые волосы, темные брови, две руки, две ноги - вот и вся внешность. Характер - в меру противный, инстинкт самосохранения отсутствует напрочь. В общем, пропащая личность. Такие или воруют на постоялых дворах, или спиваются, или побираются на улицах некрупных городов.
Родилась в семье крестьян, которые, узнав о способностях дочери, перекрестились и предложили выгнать бесовские происки из тела раскаленным прутом. Бесы воспротивились "изгнанию" и спешно удрали из родительского дома. К сожалению, меня они прихватили с собой.
В мечтах меня бы обучил какой-нибудь малоизвестный ворожей, передал свои навыки и отправил в свободное плаванье. Но смертников не нашлось. Все или были "завалены учениками", или "перестали передавать знания, дабы насладиться покоем", или "не заметили искры таланта", или "не верили в мою усидчивость и возможности".
Возможности, ха! Помнится, как-то в юношестве захотелось мне покрасоваться перед ребятней. Решила сотворить крохотную тучку посреди ясного неба. Слов для волшбы я не знала - действовала только по ощущениям.
Дождь лил неделю.
В итоге меня подобрала старая болотная ведьма, поток желающих учиться у которой почему-то оказался крайне мизерным. Никаким, я бы даже сказала.
Семь лет в пустую голову вбивали колья образования, заставляли шататься по кладбищам, лесам, ночевать на кочках. Ведьмы из меня не получилось. Чародейки, впрочем, тоже. Но от учительницы я сбежала, нагруженная бесценными знаниями: прихватила книгу по бытовой ворожбе да бесконечный страх к любой мертвечине.
И вот, стоит девица на распутье. То ли с позором возвращаться в родительский дом, то ли подрабатывать выездной "ведьмой", то ли облюбовать лес и запугивать народ одним видом. Бесы решили поступить по совести - устроиться на службу. Пока я добралась до столицы, пока отстояла очередь из безработных (в основном - бездомных и плутоватых мужчинок с бегающими глазами и шаловливыми ручонками). Наконец предстала перед важными лицами и, разумеется, забыла упомянуть о своем образовании.
- Обучались у столичного ведуна?
- Почти… - уклончиво ответила я, потупив взор аки нецелованная дева.
- Почти обучались, почти у столичного или почти у ведуна? - хохотнул чиновник, не понимая, что трижды попал в цель.
Я неоднозначно ухмыльнулась.
- Рекомендательные письма предоставите?
"Если дадите перо да бумагу - обязательно", - подумала я, усердно закивав.
- Обладаете ли стихийным чудодейством? - он продолжил заполнять форму.
- Боги упасли.
- Чудно. Готовы ли служить при княжестве?
Ответом стал изумленный кашель. Я ожидала глухую деревеньку, старушек с освященной водицей, тяжелые роды местных женщин и неурожай пшена. Но княжество? Мор у них там или вурдалаки бушуют - явно дело нечисто.
- А позволите?
- Лерейское княжество давно запрашивает чародея для обучения министерских детей ворожбе. Вы могли бы подойти.
- Другие претенденты на хлебосольное место не воспротивятся?
- Да кому оно надо? - задал резонный вопрос первый чиновник. - Ехать в дальний конец карты, холодина постоянная, ещё и избалованные отпрыски под вашей опекой.
- Зато плата стабильная, - вмешался товарищ, заметив, как я напряглась, - дом предоставляется вместе со всей утварью. С князем познакомитесь, при дворе будете числиться. Соглашайтесь, пожалуйста. А то уже, право слово, замучились отправлять им извинительные письма.
В уставших серых глазах появилась явная мольба. Возможно, так и строятся судьбы? Книжка с чарами есть, теоретические навыки - тоже. Глядишь, окажу пользу обществу.
- А давайте, - я взмахнула рукой.
Стул предательски пошатнулся.
- Когда готовы выехать? - облегченно спросили оба чиновника разом.
- Да хоть сейчас.
Мешок со скудным скарбом валялся под стулом, иных пожитков или накоплений не наблюдалось. Как и дома.
- Имеете ли лошадь?
Отрицательный моток головой.
- Знаете, выпишем одну из государственных. Но, ради богов, отправляйтесь сие же мгновение.
- Но я ведь могу украсть её и никуда не поехать.
- Там такие лошади, - чиновник скривился, - они даром не нужны самому захудалому вору. Удачи на новом месте.
Мне передали направление и спровадили с благодарностями, из-за которых стало ясно - от одного гиблого задания служащие благополучно избавились.
Так молодая чародейка и вступила в новую жизнь. Впереди ждала недельная дорога до княжества, хромая лошадка гнедой масти с редкой гривой, всеобщий хохот при выезде из города на ковыляющем существе (между прочим, на широкой дороге моя "хромоножка" дала такого жару, что я едва не вывалилась из седла) и куча открывшихся перспектив.
Куча - правильное слово.
Во-вторых, не недооценивайте её спутников
"Если на вас напал мертвяк, постарайтесь расслабиться. Незачем омрачать последние мгновения жизни".
Из свитка по выживанию
Весь первый день я тщетно пыталась слиться с лошадью и не вывалиться из старенького седла. Хромоножка тяжко вздыхала после каждой кочки и норовила, подмахивая задом, выпихнуть меня на землю. Наша парочка успешно распугивала редких путешественников - те считали, что я путешествую как минимум на помершей лошади.
Хромоножка великолепно оправдывала статус умирающего существа: она то сильно покачивалась, грозясь завалиться на бок, то замирала и печально рассматривала безоблачное небо, часто дыша, то разгонялась так, что обзавидовались бы скакуны при дворе правителя.
После полудня она зашлась в надрывном кашле и замерла на месте, навострив маленькие рыжие ушки и подогнув неправильно сросшуюся после давнего перелома ногу.
- Решишь помирать - предупреди. Хоть пообедаю. - Я щелкнула лошадку по носу пальцем.
Хромоножка пронзительно чихнула, а затем понеслась с такой скоростью, что ветер завывал в ушах.
Удивляло лишь то, что из сотен развилок, множеств мелькающих полей и манящих пролесков лошадка выбирала те дороги, указатели рядом с которыми отсчитывали версты до Лерейского княжества.
Переночевала я в маленькой деревушке за небольшую ворожбу, которая таковой не являлась. Хозяин дома, добродушный пузатенький старичок, попросил потравить насекомых. Я старательно обследовала все углы, пошептала в ладонь, сплюнула через левое плечо, обогнула дом, обстучала его стены - короче говоря, убедительно доказала причастность к миру чародейства. Ночью нас никто не покусал, и поутру старичок кланялся мне в ноги, радуясь свалившейся на него чудодейке. А после печально заключил, что лошадь моя не сегодня-завтра отправится в лучший мир.
Ох, как же гостеприимный хозяин обомлел, когда ковыляющая лошадка пустилась в грациозный галоп. Я сама не ожидала подобной прыти.
Во второй день заночевать пришлось у дороги. Лицо распухло от комариных укусов. Хромоножку отказались есть даже паразиты.
На третьи сутки моя спутница решила проявить характер. Она очень по-женски прислонилась к стоящей у дороги березке и отказалась двигаться. Хлеб, найденный на дне сумки сахарок, ласка и угрозы - ничто не заставило упрямое животное сдвинуться с облюбованного места. Ничего не оставалось, как усесться с другой стороны той же березы и поискать в книге чары против несговорчивых лошадей.
Внезапно раздался пронзительный свист. А вскоре передо мной из-за высокой полевой травы вырос рыжеволосый парень, в особенности внешности которого стоило бы записать отсутствие трех зубов да наличие двух одинаковых синяков под глазами, а в материальные достоинства - присутствие ржавого ножичка, которым вероятный разбойник поигрывал, надвигаясь на нас.
- Эй, девка, не желаешь познакомиться с красным молодцем?
Лошадь отрицательно помотала мордой, а я навесила на лицо безразличие.
- Да не тушуйся, - загоготал парень. - Что такая начитанная красавица забыла в наших краях?
Он подошел совсем близко. По ноздрям ударил едкий запах пота.
- Лучше не приставай, - скривившись, посоветовала я. - Или тебя не пугает знакомство с чародейкой?