- Я помогала готовить пунш, - прервал его мысли голос девушки. - Могу гарантировать его качество. Хотите ещё?
Бейли увидел, что его маленький бокал пуст. Он улыбнулся и сказал:
- Да.
Овальное лицо девушки можно было бы назвать красивым, если б не крупноватый нос. Светло-каштановые волосы множеством колечек спадали ей на лоб. На ней было скромное платьице. И выглядела она довольно-таки мило…
Следующую порцию пунша они уже пили вместе, и ему стало лучше.
- Джесси… - произнёс Бейли, смакуя каждый звук её имени. Красиво звучит. - Вы не против, если я буду вас так называть?
- Конечно, нет. Если хотите. А вы знаете, от какого имени оно образуется?
- Джессика?
- Ни за что не догадаетесь.
- Больше ничего не приходит на ум.
Она засмеялась и игриво сказала:
- Моё полное имя - Джезебел.
Вот тогда-то в нём и вспыхнул интерес к ней. Он опустил свой бокал и недоверчиво воскликнул:
- Не может быть!
- Честное слово. Я не шучу. Это моё настоящее имя. Джезебел. Оно стоит во всех моих документах. Моим родителям нравилось, как оно звучит.
Она прямо-таки гордилась своим именем, хотя во всём мире трудно было найти менее подходящую Джезебел.
- Я уже сказал, что моё полное имя Элайдж, - многозначительно произнёс Бейли. - Наверняка вам известна одна библейская история.
Его слова не произвели на неё никакого впечатления.
- Элайдж был злейшим врагом Джезебел, - пояснил он.
- Серьёзно?
- Ну конечно же. Только в Библии Элайдж - это Илия, а Джезебел - Иезавель.
- Да? А я не знала. Слушайте, как это забавно! Надеюсь, это не значит, что вы должны стать моим врагом в реальной жизни.
Об этом не могло быть и речи с самого начала. Сперва именно благодаря совпадению имен она стала для него больше чем просто приятной девушкой, разливающей пунш. А затем он обнаружил, что она и весёлая, и отзывчивая и, в конце концов, даже хорошенькая. Особенно ему нравился её оптимизм. Его скептический взгляд на жизнь нуждался в противоядии.
А Джесси, по-видимому, вовсе не смущало мрачное выражение его вытянутого лица.
- О господи, - говорила она, - ну и что с того, если у тебя действительно вечно кислая физиономия? Я знаю, что ты в душе совсем другой, и вообще мне кажется, что, если бы у тебя всегда рот был до ушей, как у меня, мы просто лопнули бы, сойдясь вместе. Оставайся таким, какой ты есть, и не давай мне витать в облаках.
А она, в свою очередь, помогала Лайджу Бейли держаться на плаву. Он подал заявление на небольшую квартиру для новобрачных и получил ордер, вступавший в силу с момента регистрации брака. Он показал его своей возлюбленной со словами:
- Джесси, сделай, пожалуйста, так, чтобы я мог выехать из общежития. Мне там не нравится.
Возможно, это было не самое романтичное предложение в мире, но Джесси оно понравилось.
Бейли помнил лишь один случай, когда привычная весёлость Джесси изменила ей, и это опять же было связано с её именем. Произошло это на первом году их совместной жизни, когда у них ещё не было ребёнка. Точнее, как раз в тот месяц, когда Джесси забеременела. (Их коэффициент умственного развития, статус генетической ценности и занимаемая Бейли должность давали им право на двух детей, причём первый мог появиться на свет на первом году супружества.)
"Может быть, - думал Бейли, мысленно возвращаясь к событиям тех дней, - её необычная раздражительность и объяснялась тем, что она ждала Бентли".
У неё портилось настроение из-за того, что он часто задерживался на работе. Как-то она пожаловалась:
- Мне уже неудобно каждый вечер появляться в столовой одной.
Бейли устал и был не в духе.
- А что здесь неудобного? Ты можешь познакомиться там с каким-нибудь привлекательным одиноким мужчиной.
Естественно, она тут же вспыхнула как спичка:
- Думаете, я ни на кого не смогу произвести впечатление, Лайдж Бейли?
Может быть, это произошло просто оттого, что он устал; может быть, потому, что Джулиус Эндерби, его однокашник, обошёл его ещё на одну ступеньку по служебной лестнице. А может, это случилось просто из-за того, что ему надоело её вечное стремление соответствовать своему имени, хотя никакого сходства с библейской тезкой у неё не было, да и не могло быть.
Так или иначе, он ответил колкостью:
- Полагаю, сможешь, только не думаю, что ты станешь это делать. Жаль, что ты не в силах забыть своё имя и быть самой собой.
- Какой захочу, такой и буду.
- Старания быть Джезебел ни к чему хорошему тебя не приведут. Если хочешь знать правду, это имя значит совсем не то, что ты думаешь. Библейская Джезебел, по свидетельствам о её жизни, была верной и заботливой женой. Насколько известно, у неё не было любовников; она никогда не устраивала шумных оргий и строго блюла свою мораль.
Джесси сердито посмотрела на него.
- Неправда. О ней говорят "нарумяненная Иезавель". Я знаю, что это значит.
- Может быть, ты и думаешь, что знаешь, но вот послушай. После того, как муж Иезавели, царь Ахав, умер, на престол взошёл её сын Иорам. Один из военачальников его армии, Ииуй, восстал против него и убил его. Затем отправился в Изрель, где жила старая царица-мать Иезавель. Она узнала о его приближении и поняла, что у него могла быть только одна цель - убить её. Гордая и мужественная, она нарумянила своё лицо и оделась в свои лучшие одежды, чтобы встретить убийцу сына, как подобает величественной и непреклонной царице. Он приказал выбросить её из окна дворца и растоптать. По моим понятиям, она достойно встретила свою смерть. Вот что подразумевают люди, когда говорят о "нарумяненной Джезебел", знают они эту историю или нет.
На следующий вечер Джесси негромко сказала:
- Я читала Библию, Лайдж.
- Что? - В первый момент Бейли никак не мог сообразить, о чём идёт речь.
- Те места, где говорится о Джезебел.
- А! Джесси, прости, если я тебя обидел. Я вёл себя как мальчишка.
- Нет, нет, - она холодно сбросила его руку со своей талии и опустилась на краешек дивана подальше от него. - Всегда хорошо знать правду. Не хочется попадать в дурацкое положение из- за того, что чего-то не знаешь. Вот я и прочла о ней. всё-таки она была порочной женщиной, Лайдж.
- Ну, то писали её недруги. Её мнения о себе мы не знаем.
- Она убивала всех пророков господа, которые только попадали в её руки.
- Опять же это говорят её враги. - Бейли порылся в кармане в поисках жевательной резинки. (Позже он бросил привычку жевать, потому что Джесси сказала, что с его длинным лицом и печальными карими глазами это делает его похожим на старую корову, у которой застрял в горле пучок травы, и она не может проглотить его, но и не хочет выплюнуть.) - А если ты хочешь разобраться в её поступках, я мог бы привести кое-какие доводы и в её пользу. Она ценила религию своих предков, живших на той земле задолго до прихода иудеев. У иудеев же был свой бог, и, больше того, они считали, что, кроме него, других богов нет. Они не довольствовались тем, что сами ему поклонялись. Они хотели, чтобы все вокруг поклонялись только ему.
Джезебел была консервативной по натуре. Она оставалась верна старой вере и не желала принимать новую. В конце концов, если в новой вере было больше нравственного содержания, то старая доставляла больше эмоционального удовлетворения. Тот факт, что она убивала священников, просто характеризует её как дитя своего времени. В те дни это был обычный метод обращения в свою веру. Если ты читала "Третью книгу царств", то должна помнить, что Илия (на сей раз мой тезка) устроил соревнование с восемьюстами пятьюдесятью пророками Ваала, чтобы определить, чьи молитвы будут услышаны и чей бог ниспошлет огонь с небес. Илия одержал победу и тут же приказал толпе убить восемьсот пятьдесят ваалитов. И народ ему повиновался.
Джесси закусила губу.
- А как насчёт виноградника Навуфея, Лайдж? Жил себе этот Навуфей, никого не трогал. Единственная его вина была в том, что он отказался продать царю свой виноградник. Тогда Джезебел устроила так, чтобы люди лжесвидетельствовали против него. Они показали, что Навуфей богохульствовал или что-то в этом роде.
- Его обвинили в том, что он "хулил бога и царя", - подсказал Бейли.
- Да. И его казнили, а после конфисковали его имущество.
- Они поступили несправедливо. Конечно, в наше время, да даже и в среднюю эпоху с Навуфеем обошлись бы не так сурово. Если бы его собственность понадобилась городу, решением суда ему приказали бы убраться, а в случае необходимости выдворили бы насильно, заплатив при этом справедливую, с их точки зрения, сумму в качестве возмещения убытков. У царя Ахава не было такого выхода. И всё же решение Джезебел было несправедливым. Единственным оправданием ей может служить то, что Ахав так горевал из-за виноградника, что даже заболел, а она считала, что её любовь к мужу важнее благосостояния Навуфея. Я ещё раз говорю тебе, она была воплощением верной же…
Джесси отпрянула в сторону. Лицо её пылало от гнева.
- Ты низкий, злой человек!
Он посмотрел на неё в полном недоумении:
- Что я такого сделал? Что с тобой?
Она выскочила из квартиры, не удостоив его ответом, и провела весь вечер и полночи на этажах субэфирного видео, где нетерпеливо переходила с сеанса на сеанс, израсходовав свою двухмесячную квоту, а заодно и квоту мужа.
Когда она вернулась домой, Бейли всё ещё не спал, но ей уже нечего было сказать ему.