Я нахмурилась. Совсем не похоже было на отца, чтобы он отдал свою любимицу за подобного человека. Как бы не был знатен жених, не думаю, что Молчан пошел бы на такое, даже ради выгоды. Все знали, как он любит свою прекрасную Айге, и просто души в ней не чает, ведь она и характером и добрым нравом, ласковым голосом и лицом так походила на его любимую покойную жену. И тут такое? Я не верила своим ушам.
- Возможно, ты ошиблась? - спросила я, - Может ты приняла за своего жениха просто не того человека?
Айге разрыдалась еще сильнее.
- Нет, все верно, - ответила она, - Отец сам представил меня ему. О, сестрица, я в таком отчаянии. К тому же он сказал, что свадьбу намерен сыграть в своем доме, и приехал сюда лишь для того, чтобы забрать меня.
Я обняла сестру, и она прижалась к моему плечу, все еще вздрагивая от рыданий.
- Ну, перестань, - наконец, спустя какое-то время сказала я и отстранила Айге от себя, - Пойди, поговори с отцом, может он еще передумает?
- Не передумает, - Айге вытерла лицо ладонями, - Я уже пробовала, ходила, а он только сказал, что все уже решено. Завтра он отдаст меня этому северянину, и я покину родной дом. Я не переживу этого! - она снова зарыдала. Я встала и посмотрела на Айге. Сестра легла на застеленную лавку, лицом вниз, тихо всхлипывая в одеяло. Я погладила ее по плечу и вышла из комнаты. Что я могла сделать? Чем помочь? Я не знала, и от этого мне становилось как-то не по себе. Я посидела с ней, пока она не успокоилась и только потом вышла из комнатки, осторожно прикрыв за собой дверь, оставив ее лежать одну, бездумно глядя в потолок.
Вернувшись на кухню, встретилась глазами с тетей, но к моему удивлению, она ничего не сказала про мое отсутствие, вероятно, поняв, что Айге я была больше нужна, чем здесь. Я подошла проверить тесто. Оно уже совсем поднялось, выползая наружу и приподняв накрывавшую его ткань. Я перенесла тесто на стол и, еще раз хорошенько вымесив, снова поставила в тепло. Затем занялась потрошением кур и их жаркой. Время до ужина пролетело незаметно. Я готовила, мыла, нарезала, пекла... После работы на кухне меня определили подносить пиво приехавшим воинам. Большой обеденный зал был заполнен гостями. Я едва успела умыться и сменить одежду, а затем поспешила в зал. Все это время меня не оставляли мысли о сестре. И странное любопытство одолевало меня. Я хотела взглянуть на человека, который так напугал мою сестру. На ее будущего мужа.
Заставленный длинными столами, уставленными блюдами, зал оживленно гудел множеством голосов, что было так непривычно для моего слуха. Обычно тут ели только отец, сестра и тетка да несколько человек из отцовской немногочисленной дружины. Теперь же здесь было полным полно незнакомых мужчин. Окинув быстрым взглядом присутствующих, я успела заметить возле отца нашего соседа, купца по имени Жадан. Меня передернуло, когда наши взгляды встретились. Он подозвал меня рукой, я подхватила кувшин с пивом и нехотя приблизилась. Я всегда не любила этого человека, возможно из-за его маленьких скользких глаз, которыми он при каждой встрече казалось, раздевал меня догола, или за то, что всегда старался ущипнуть или ненароком прикоснутся ко мне своими толстыми пальцами, усыпанными золотыми перстнями. Жадан казался мне скользким, как червь и был похож на толстую лягушку, что ничуть не красило его в моих глазах. Подавив в себе брезгливость, я налила пиво в его протянутую ко мне чашу и изобразила самую радушную улыбку. Мой отец, сидевший рядом, одобрительно кивнул, глядя на меня, а потом обменялся с купцом странным взглядом, от которого все мое существо охватило странное предчувствие беды. Я бросила взгляд на сидящую подле отца бледную, словно смерть Айге и внезапно наступила тишина. Я увидела, как сестра опустила глаза и повернулась к двери. Мои брови медленно поползли вверх.
Я впервые в жизни видела такого огромного воина. Пригнувшись, он вошел в зал и распрямил спину. Казалось, помещение от его присутствия стало меньше, он словно заполнил его собой. Мужчина был невероятно высоким с широкими плечами. Огромные руки лежали на поясе. Дорогая туника обтягивала мощную грудь и спадала до колен. Высокие сапоги подчеркивали длинные мускулистые ноги. Я перевела взгляд на его лицо. Почти совсем седые волосы, длинные, спадающие ниже плеч были перехвачены темной лентой. А вот короткая борода и усы были едва тронуты сединой. Через все лицо пробегал шрам, уродуя его черты. Я вспомнила, как его называли - Хаген Молчаливый. Странно, но мне он старым не показался, да и страшным тоже. Ему явно было за тридцать, но, по моему мнению, это был вполне подходящий возраст для мужчины, хотя обычно к таким годам они все оказывались уже женатыми и имевшими с полдюжины сопливых ребятишек. За его спиной возникло несколько северян, некоторых из них я видела ранее во дворе перед домом. Все как на подбор крупные, плечистые, жилистые, наверняка лучшие из его людей.
Оглядев присутствующих, воин посмотрел на моего отца, потом на свою невесту, сидящую с белым, бескровным лицом и старательно не глядящую в его сторону и шагнул по направлению к ним. Его люди сели за отведенный для них стол. Я отошла, пропустив воина мимо себя, невольно заметив, что ростом он был выше меня на две головы, а может даже и больше, хотя я сама была не маленького роста. А еще мое внимание привлекли его глаза. Холодные голубые озера с льдинами на поверхности. Едва взглянув на меня, он сел за стол на почетное место. Голоса зазвучали вновь, наполняя зал гомоном и весельем. Я подошла к воину и налила ему пива. К моему удивлению, он посмотрел мне в глаза. Я заметила определенный интерес. Меня словно окатило холодной волной от пронзительной глубины его взора. Я замешкалась и Жадан, воспользовавшись моментом, не преминул ущипнуть меня чуть пониже спины. Находясь словно в замешательстве, я оглянулась на купца и едва сдержалась, чтобы не выплеснуть на него остатки пива из кувшина, который судорожно сжала в руках.
- Иди уже, - махнул на меня рукой отец. Я поклонилась и поспешно удалилась от стола, краснея от негодования и стыда. Весь оставшийся вечер, я ходила между столами, следя за тем, чтобы ни у кого из наших гостей не были пустыми кружки, и старалась как можно реже приближаться к Жадану, но даже когда подходила, то становилась так, чтобы он не смог незаметно прикоснуться ко мне. Все это время я следила за своей сестрой. Весь ужин она просидела бледная и отрешенная, почти не ела и не разговаривала. Я заметила, что она даже боится посмотреть на своего жениха, который в свою очередь разглядывал Айге не без интереса. Моя сестра была очень красивой девушкой, изящная и хрупкая с тонкой талией и стройным станом, похожая на молодую березу. Я в сравнении с ней всегда проигрывала, потому что была слишком высока для женщины, достигая ростом почти отцовского уха, да и кость у меня была широкая, вследствие чего я казалась довольно крупной, хотя и не имела ни грамма лишнего жира на теле. Вздохнув, я отставила кувшин и стала убирать опустевшие блюда. Быстро снесла их на кухню, где тетка тут же нагрузила меня жареными курами и отправила назад.
Пиршество длилось до полуночи, потом все постепенно стали расходится. Первой ушла Айге, следом за ней стали расходится дружинники. Когда я и еще несколько женщин остались убирать со столов, за ними остался только мой отец и Жадан. Я возилась с мокрой тяпкой, протирая один из столов, когда Молчан подозвал меня к себе. Я нехотя приблизилась, стараясь находится вне пределов досягаемости шаловливых ручек купца. Мужчины смотрели на меня как-то торжественно, словно сейчас хотели сказать мне нечто такое, что в один миг могло и должно было по из разумению осчастливить меня. Мое сердце беспокойно застучал, когда отец заговорил:
- Вот что, дочка, - начал он, - Ты уже давно знаешь моего друга Жадана? Он самый богатый и уважаемый купец на много миль в округе, - он выдержал паузу и продолжил, - Так вот, он сегодня через меня просил позволения заслать на неделе к тебе сватов. Как ты на это посмотришь?
Я побледнела и стала, наверное, лицом похожа на бедную Айге. Мое сердце пропустило удар. Я покачнулась и взглянула на улыбку, расплывающуюся по лоснящемуся лицу Жадана. Его масляные глазки пробежались по моему телу, и я почувствовала приступ тошноты, только представив себе, как его толстые пальцы прикасаются ко мне.
- Нет, - выдохнула я.
Брови отца взлетели вверх. На его лице отразилась целая буря эмоций.
- Что? - удивился он, словно я только сама до этого и мечтала до этого стать женой купца, а теперь вдруг капризно заупрямилась. Он выглядел искренне раздосадованным.
- Никогда, - твердо сказала я.
Лицо Молчана вмиг покрылось красными пятнами. Он всегда становился таким, когда начинал злиться и, обычно, я боялась его в таком состоянии, но только не теперь, когда решалась моя судьба. Я не собиралась позволить ему отдать меня этому жирному борову на утеху. Только не ему.
- Да ты понимаешь, от кого отказываешься? - взревел отец.
Я молчала, глядя ему в глаза, полная решимости стоять на своем.
- Жадан самый желанный и самый богатый купец в округе, а ты, хоть и дочь моя, но незаконнорожденная. Он оказывает тебе честь, предлагая стать его женой! Многие ли до него делали это? - проревел отец. Он стал совсем красный. Незаметно для меня помещение как-то быстро опустело. Служанок словно ветром сдуло при виде взбешенного хозяина. Я прекрасно понимала их, мечтая тоже оказаться сейчас подальше от своего отца.
Я подняла голову еще выше. Отец вскочил и подошел ко мне вплотную. Жадан все это время сидел и наблюдал за происходящим, уверенный в том, что я все равно в конечном итоге, соглашусь. Ведь я прослыла послушной дочерью, во всем и всегда повинующейся отцу.
Судорожно сжав в пальцах несчастную тряпку, я стояла перед Молчаном и с вызовом смотрела ему в глаза.