— Если ты уж в таком отчаянном положении, то можешь провести у меня пару ночей, — сказал он. — Но ко мне приехала Ванда, а ты знаешь, какая у нас маленькая квартирка.
Ванда мне не очень нравилась. Я поблагодарил его и уведомил о том, что подумаю. Я тут же переключился и начал размышлять о каком-нибудь другом варианте.
То, что я мысленно вернулся к предложению Тремьена Викерса, было просто неизбежным.
Я позвонил Ронни Керзону и напрямую все ему выложил.
— Ты сможешь запродать меня тому тренеру скаковых лошадей?
— Что?
— В свое время он предлагал мне стол и жилье.
— Не части, расскажи все по порядку.
Я выполнил его просьбу, но он все равно был против.
— Будет лучше, если ты продолжишь работу над своей новой книгой.
— Гм, — промычал я, — чем выше поднимается воздушный шар, чем разреженней становится воздух и чем ниже давление, тем больше этот баллон распухает, поднимаясь все выше и выше, и распухает он до тех пор, пока просто не лопнет.
— Что?
— Сейчас слишком холодно для того, чтобы заниматься сочинительством. Как ты думаешь, я смогу выполнить то, о чем просит Тремьен?
— Думаю, что нечто сносное у тебя должно получиться.
— Сколько времени это может отнять?
— Не берись за это, — вновь посоветовал он.
— Напомни ему, что я, в конце концов, блестящий писатель и могу начать работу без проволочек.
— Ты сошел с ума!
— Я ничуть не хуже других сумею разобраться в скачках. Почему нет? Я обыграю это в книге, а к тому же я езжу верхом, скажи ему об этом.
— Твои необузданные порывы как-нибудь сведут тебя в могилу.
Мне бы стоило прислушаться тогда к его мнению, но здравый смысл проиграл.
Я так никогда и не узнал, что именно сказал Ронни Тремьену, но, когда днем я перезвонил ему, его голос звучал торжественно, как на похоронах.
— Тремьен согласился с тем, что ты сможешь написать для него книгу. Похоже, что вчера ты понравился ему, — пессимизм Ронни так и вибрировал в телефонной трубке.
— Он согласился гарантировать тебе, — продолжал Ронни, — твой гонорар. — Ронни назвал сумму, которая позволила бы мне прокормиться этим летом.
— Гонорар будет заплачен в три приема, — уточнил он. — Четверть суммы через месяц работы, еще четверть — после того как он одобрит всю рукопись, и половина — после публикации. Если я смогу найти тебе официального издателя, который возьмется ее напечатать, то заплатит он, в ином случае сам Тремьен. Он также согласился на то, чтобы ты работал из сорока процентов авторского гонорара, а не из тридцати. Он согласен оплачивать все твои расходы за то время, пока ты будешь изучать его жизнь. Это означает, что если тебе понадобится отправиться к какому-нибудь его знакомому за интервью, то за транспорт будет платить он. В общем-то, это довольно неплохие условия. Ему показалось странным, что у тебя нет автомобиля, но я напомнил, что у людей, живущих в Лондоне, довольно часто не бывает собственных машин. Он говорит, ты сможешь пользоваться одной из его. Ему было приятно услышать, что ты умеешь сидеть в седле. Он сказал, тебе следует взять конноспортивную форму, а также захватить смокинг, поскольку Тремьен бывает в гостях и хочет, чтобы ты сопровождал его. Я сообщил ему, что ты профессиональный фотограф, поэтому он просил, чтобы ты захватил свою камеру. Полное и абсолютно ясно различимое отсутствие энтузиазма в голосе Ронни могло бы остудить мои порывы ничуть не хуже, чем это удалось тетушке, когда она поставила меня в тупик своим требованием оставить ее дом в трехчасовой срок.
— Когда Тремьен ждет меня? — задал я вопрос.