- Она разговаривает.
- Только-то и всего?!
Алина беспомощно посмотрела на меня.
- Ты меня не понял, - произнесла она неуверенно. - Я сказала, что она разговаривает.
Я сел рядом с Алиной и обнял ее за плечи. Она дрожала.
- Успокойся, - приказал я как можно увереннее. - Здесь разговаривают все, кому не лень: лисы, вороны, гномы и прочие.
- Гномы? - переспросила она тихо.
- Гномы, - подтвердил я.
- Про гномов ты мне не рассказывал.
- С одним из них я познакомился только что.
- А!..
- Где твоя говорящая сорока? Улетела?
- Нет, вон - на ветке.
Я поднял глаза. На нижней ветке березы сидела самая обыкновенная сорока, с любопытством таращась на нас. Созерцание нашей растерянности явно доставляло ей удовольствие.
- Эй! - крикнул я довольно-таки невежливо. - Ты, что ли, тут говорящая?
- Да, я - говор-р-рящая сор-р-рока, - протрещала она.
- Чего тебе?
- Пр-р-риказ! Я пр-р-рочитала пр-р-риказ!
- Чего-чего? - прорычал я. - Чей приказ? Повтор-р-ри! Не р-р расслышал.
Пр-роще пр-р-ростого! - застрекотала сорока. - Пр-р роще пр-р-ростого! Пр-р-риказ Р-р-распр-р-ремудр-р рой. Всем людям, пр-р-ребывающим в прр-ределах Зоны, пр-редписано добр-р-ровольно пр-р-рибыть во двор-р-ец. Пр-ротив упр-р-рямых пр-р-редусмотрено пр-р-рименение пр-ринудительных мер-р-р.
- Чего-чего? - спросил я с угрозой. - Каких еще мер?!
- Пр-р-ринудительных, - повторила сорока, взлетев. - Тр-р-ри часа на р-р-размышления. Пр-р-ривет! - Она скрылись за деревьями.
- Так. проговорил я. - Это уже интересно. Тебе она то- же самое говорила?
- Да, - ответила Алина тихо и испуганно. - Так, - повторил я.
- Я боюсь, - прошептала Алина. - Чего?
- Ну… всего этого. А может, мы оба сошли с ума?
- Оба? Ну уж нет! Так не бывает. Любой из нас в отдельности - пожалуйста, но - оба!..
- Давай уйдем отсюда, - предложила девушка.
- Давай, - согласился я. - Тем более, что Шурик не появится. Если верить гному, он не то вывалился, не то выпал зоны, в которой мы имеем счастье "пр-р-ребывать".
- Как выпал? - удивилась Алина.
- А вот мы пойдем сейчас и посмотрим, как это ему удалось.
- Куда пойдем? - На тридцать первый километр. Он, говорят, там.
- А где это? - А черт его знает! Выйдем на шоссе, там видно будет, собирайся.
Алина заставила меня отвернуться и быстро переоделась в свой бело-черно-импортный костюм. - Расческа есть? - спросила она.
- Есть, - ответил я смущенно, - только она, понимаешь, не первой молодости и свежести. - Ладно уж, давай, - вздохнула она.
Я протянул свою щербатую и забитую расческу. Алина пристроила мое зеркальце для бритья на крыше палатки и принялась расчесывать свои длинные вьющиеся волосы цвета красного дерева.
- Химия? - поинтересовался я, коснувшись ее локонов.
- Сам ты - химия, - обиделась девушка. - Я не делаю завивку, у меня свои такие.
- А красишь "Татьяной" или "Рубином"?
Алина повернулась и с любопытством посмотрела на меня.
- Смотри-ка, разбирается! - произнесла она с легкой иронией и добавила: - Я не крашусь. Я мою волосы оттеночным шампунем "Татьяна". Брови не выщипываю, ресницы и челюсти - свои. Не замужем. Еще вопросы будут?
- Нет, - буркнул я уязвленно.
С собой я взял охотничий нож, моток лески, пакетик крючков и грузил, деньги, документы, носовой платок, авторучку и блокнот. Больше в карманы джинсов ничего не вошло. С сожалением повертел в руках начатую бутылку "Белого аиста", заткнул ее пробкой, скрученной из газеты, и спрятал в дальнем углу палатки.
"Что же делать с рыбой? - соображал я. - Засолить, а потом повесить вялиться?"
Я направился на берег за ведром с уловом. Там я быстро убедился, что вопрос о рыбе отпал - у пустого ведра облизывалась лиса. Мне ничего не оставалось, как смотать удочки во всех смыслах.
- Готова? - спросил я Алину, вернувшись к палатке. Она кивнула.
Я застегнул палатку и приколол грозную записку: "Находится под охраной Распремудрой. Всякий прикоснувшийся подлежит наказанию посредством сжирания Змеями Горынычами о трех, шести и т. д. головах, либо прочими птеродактилями, людоедами и иродами по усмотрению автора записки.
Вовчик Перепелкин.
Постскриптум. Шурик, не путайся - это не про тебя. Если разойдемся в дороге, знай: меня похитила прекрасная кареокая фея. При случае познакомлю. Привет родным и близким. (Жене - ни слова!) Не доверяй говорящим лисам - они воруют чужую рыбу. Не пей сырую воду. Сморкайся в платочек. Заначку начал, но тебе оставил".
Алина прочла записку и фыркнула:
- И вовсе не умно!
- Зато жутко страшно, - заявил я.
Солнце прилипло к зениту. Ветра не было. Трещали кузнечики. В лесу чирикали, каркали, кричали и пели птицы… Делали они это, как и обычно, по-своему, по-птичьи. Ни одна из них даже не пыталась запеть человечьим голосом. Неотвязно вертелась мысль: не было никаких говорящих тварей, не было Змея Горыныча и затонувшего "Яка" - все показалось. Хотелось лечь на травку и сладко вздремнуть под теплыми и ласковыми лучами солнца.
Я вздохнул и взглянул на часы. Под стеклом перекатывалась вода, секундная стрелка не двигалась.
- Идем? - спросила Алина.
- Идем, - сказал я.
И мы пошли по узкой, извилистой лесной дороге в сторону автострады. Следом, на некотором расстоянии от нас, шла говорящая лисица. После сытного обеда ей не хотелось плестись за нами, но что-то заставляло ее делать это.
2
Избушка стояла в кустах возле перекрестка, там, где к. тянущейся с востока на запад автостраде приткнулось не широкое, но заасфальтированное шоссе с юга. С севера на перекресток выводила извилистая лесная дорога, по которой шел я с Алиной.
Я мог поклясться, что неделю назад, когда мы с Шуриком искали свороток к Верхнему озеру, никакой избушки здесь не было.
- Ой, - сказала Алина. - Какой милый домик! Не иначе здесь поселился дизайнер. Ты только посмотри, какая прекрасная стилизация под старину.
- Угу, - промычал я, чтобы хоть как-то поддержать светскую беседу. Появление хибары в кустах у меня восторга не вызывало.
Мы Пересекли пустующую автостраду и подошли к зарослям боярышника, из которых торчал верх избушки. Тропинки к избе не было.
- Странно, - проговорила растерянно Алина. - А как в нее попасть?
- Очень просто, - сыронизировал я, - только нужно знать заветное словечко или иметь связи в горторге.
Алина хмыкнула и заявила:
- Шутить неумно тебе не идет.
- Эт надо же, - сказал я тоном пана Спортсмена из благополучно скончавшегося телекабачка "13 стульев".
Мы прошли по автостраде метров сто на запад, потом Двести - на восток и снова вернулись к перекрестку. Обнаружить тропинку к избушке мы так и не смогли.
- Странно, - еще раз задумчиво проговорила Алина. - а может, напрямую, через кусты попробовать?
- А ты хоть раз через заросли боярышника продиралась?
- Нет. А что?
Я осторожно наклонил ближайшую ветку и, раздвинув листья, показал Алине шипы.
- А я думала, шипы - только у роз, - сообщила она Изумленно, изучив ветки поближе.
- Увы, не только. У некоторых женщин - тоже, - глубокомысленно резюмировал я, осматриваясь.
Ни одного километрового столба поблизости не было.
"Как же узнать, - ломал голову я, - в какую сторону и по какой дороге надо топать, чтобы найти тридцать первый километр, а заодно и "выпавшего из Зоны" Шурика?"
- За спиной что-то ухнуло, словно в землю одним ударом вогнали сваю. Мы с Алиной одновременно оглянулись. Невесть откуда рядом с нами возник указатель. Секунду назад он не существовал.
Белыми буквами по голубому фону, указатель гласил:
"На восток пойдешь. - назад придешь.
На запад пойдешь - погибель найдешь.
На юг пойдешь - хорошо отдохнешь".
- Хм! - сказал я. - Это как понимать?
- Не знаю, - прошептала Алина, испуганно прижавшись ко мне.
- Эй! - крикнул я. - Есть тут кто-нибудь?
Избушка в кустах вдруг скрипнула, покачнулась, развернулась вокруг вертикальной оси и с треском поплыла на нас через кусты. Выбравшись из кустов, избушка остановилась рядом со странным указателем. Она стояла на… страусовых ногах! Дверь, в избушке открылась, и появилась грязная древняя старуха в рваной одежде.
- Ну, чаво раскричалси? - прошамкала она.
- Баба Яга! - тихо вскрикнула Алина и крепко вцепилась в мою руку выше локтя.
- Она и есть, - согласилась старуха и уселась на крылечке, свесив ноги. - Че надо-то?
Старуха зевнула, прикрывая наполовину беззубый рот сухими костлявыми пальцами.
- Э-э-э… - промямлил я. - Может, вы объясните… Я кивнул на указатель.
- Фу, бестолочь! - поморщилась баба Яг-а. - Че не ясно-то?
- Ну, например, как пройти на тридцать первый километр?
- Три копейки, - буркнула баба Яга.
- Что-что? - не понял я.
- Три копейки за справку, - повторила старуха грубо.
Я пошарил в кармане и достал полтинник. Баба Яга взяла монету, повертела недоверчиво в пальцах и ушла в избушку. Минут пять она гремела ключами и замками. Вернувшись, заявила:
- Нету сдачи.
Ну и ладно. - Махнул я рукой.
- Нет, не ладно, - не согласилась баба Яга. - Я на службе и чаевые не беру.
Я пожал плечами.
- Что ж теперь делать?
- Мож, ищо каку услугу надо?
- А что вы можете? - спросила успевшая немного осмелеть Алина.