- Я все скажу ей сам, - резко произнес герцог и, не дожидаясь ни ответа, ни ухода дворецкого, вышел из своих апартаментов и быстрым шагом удалился. По тому, куда он направился, Рон догадался, что герцог решил навестить своих дочерей, не дожидаясь завтрашнего дня, и передать леди Гиз ответ герцогини.
Герцог, отперев переход, прошел в крыло, отведенное его дочерям, и, рывком открыв дверь, вошел в комнаты леди Гиз. Та сидела за туалетным столиком с распущенными волосами. Испуганно обернувшись на звук распахиваемой двери, она поспешно встала и, чуть склонив голову, тихо произнесла:
- Я не ждала вас сегодня, Ваша Светлость. И очень надеюсь, что впредь, прежде чем войти, Вы предварительно хотя бы постучите.
- Считаете, что я должен стучаться, прежде чем войти куда-либо в своем собственном замке? Так вот, предупреждаю заранее: этого не будет! - резко ответил ей герцог. - И если Вас это шокирует, можете хоть сейчас убираться отсюда. А королю я передам, что опекунша, позволяющая себе вовремя не доложить о прибытии в замок, не может находиться на службе короля. Вы, леди, видимо, забыли, на каких условиях Вас прислал сюда король… Так мне нетрудно и напомнить! Кстати, сейчас у Вас последняя возможность покинуть этот замок, больше я не буду просить Вас покинуть его… а если Вы еще хоть раз позволите себе что-то подобное или будете разговаривать со мной в таком тоне, то я прикажу стражникам наказать Вас, причем так, чтоб даже мысли о возможности подобного поведения навсегда исчезли из Вашей головы.
- Ваша Светлость, - леди Гиз потрясенно воззрилась на герцога, - Вы говорите это мне?
- А кому же еще? По-моему, кроме нас двоих, в комнате больше никого нет.
- Вы действительно осмелитесь велеть наказать меня, Ваша Светлость?
- Действительно. И чтобы это не было для Вас неожиданностью, предупреждаю заранее, - произнес он тоном, не терпящим возражения. - Поэтому если Вы намерены еще хоть раз позволить себе что-то в этом роде, Вам следует покинуть замок.
- Ваша Светлость, - леди Гиз в изнеможении взялась рукой за стул, - позвольте мне сесть…
- Садитесь, - сухо кивнул герцог.
- Вы знаете, Ваша Светлость, - опускаясь на стул, проговорила она, - какие обстоятельства стали причиной моего появления здесь, как и то, что я не могу уехать… мне некуда уезжать.
- Это мне известно, - герцог усмехнулся. - Я не гоню Вас, Вы можете остаться. Однако если не хотите быть наказанной, постарайтесь больше не давать мне повода быть недовольным Вами.
- Я постараюсь, Ваша Светлость… - с трудом выговорила леди Гиз. Она явно старалась взять себя в руки и успокоиться, но это никак не удавалось ей. Губы ее тряслись, она с трудом дышала.
Внимательно посмотрев на нее, герцог подошел к столу, взял графин с водой и налил в стоящий рядом стакан. Потом взял стакан и протянул его взволнованной даме.
- Выпейте и успокойтесь, Розалинда. Я пока еще не отдал приказ о Вашем наказании, и если буду видеть, что Вы стараетесь, не отдам его и впредь…
- Благодарю, Ваша Светлость, - леди Гиз взяла стакан и судорожно приникла к нему.
Выпив воды, она почувствовала себя лучше. Отставив стакан, леди Гиз легким движением руки подобрала волосы, быстро, несколькими шпильками заколола, придав им вид небрежно уложенной прически, и поднялась:
- Ваша Светлость, я поняла, что недозволительно вела себя с Вами, и постараюсь, чтобы подобное не повторилось, - проговорила она, склонив голову.
- Прекрасно, Розалинда, - герцог удовлетворенно кивнул, - Я надеялся, что мы найдем общий язык. Сядьте, и пока окончательно не придете в себя, можете не вставать.
- Мне уже лучше, Ваша Светлость. Я постою.
- Как пожелаете, Розалинда, - герцог равнодушно пожал плечами.
- Вы хотели бы узнать что-то о дочерях, Ваша Светлость?
- Да, только вкратце.
- Они здоровы. Я заказала им из тех средств, что Вы выдали мне, платья наиболее приличных из того, что смогла найти в тех местах. Надеюсь, их доставят к завтрашнему дню. Сейчас я отправила Ваших дочерей спать. Они устали в дороге. Завтра я их подготовлю к встрече с герцогиней. Они, правда, пока еще плохо представляют себе правила придворного этикета, но я думаю, что сумею объяснить им, как должно вести себя с ней… и надеюсь, они произведут на нее благоприятное впечатление.
- Розалинда, я очень бы хотел, чтобы Вы свели это представление к минимуму и чтобы впредь юные леди имели как можно меньше возможностей для общения с герцогиней. Я не хочу, чтобы они хоть как-то досаждали ей… Поэтому постарайтесь сделать так, чтоб они не имели возможности выходить из этого крыла замка. Найдите им учителей, учите их чему-нибудь… я полностью полагаюсь в этом на Вас.
- Но девочкам такого возраста трудно целыми днями заниматься, Ваша Светлость, - растерянно произнесла та, - они вряд ли смогут.
- Заставьте!
- Но свежий воздух, Ваша Светлость… Он необходим детям в таком возрасте…
- Хорошо, можете выводить их гулять, но лишь тогда, когда герцогиня уедет из замка на прогулку или по делам и когда в замке нет гостей.
- Хорошо, Ваша Светлость… Я поняла, что моей главной задачей является свести к минимуму общение герцогини с Вашими дочерьми.
- Вы чрезвычайно понятливы, Розалинда. Если Вы сумеете добиться этого, я буду доволен.
- А если герцогиня сама будет настаивать на беседах с ними? Я могу ей отказать?
- Нет, конечно. Запомните: ее слово здесь - закон. Просите, уговаривайте, объясняйте, что девочки чем-то заняты, но отказывать не смейте. Храни Вас Бог, если она хоть раз пожалуется мне на Вас, что Вы не выполнили какое-нибудь ее требование или девочки чем-то досадили ей…
- Я поняла, Ваша Светлость, и постараюсь выполнить все Ваши указания.
- Что ж, леди Гиз, я удовлетворен нашей беседой. Завтра герцогиня сообщит Вам, когда сочтет нужным встретиться с юными леди.
Герцог распахнул дверь и удивленно замер на пороге. У противоположной стены коридора стояла Кэти, которая, как только увидела его, бросилась ему навстречу и, прижавшись, крепко обняла.
- Отец, я так рада…
Алекс Тревор холодно отстранил дочь от себя и, взяв ее за плечо, повернулся к стоявшей в глубине своей комнаты леди Гиз.
- Розалинда, Вы сказали мне, что отправили моих дочерей спать…
- Да, Ваша Светлость, я отвела леди в их комнаты и велела им ложиться.
- Значит, как я понимаю, Кэти, ты нарушила приказ вашей опекунши. Она не объяснила вам, что вы должны слушаться ее?
- Объяснила, отец, - Кэти растерянно смотрела на него, не понимая, чем вызвана такая его холодность и суровость в обращении с ней. Герцог и раньше не отличался особой нежностью по отношению к дочерям, но Кэти всегда чувствовала, что за скупыми фразами отца стоит сердечная забота о них и отеческая любовь. Сейчас же за ледяным тоном герцога угадывалось лишь плохо скрываемое раздражение, и только.
- Тогда почему ты здесь?
- Я услышала Ваши шаги, отец… я так долго ждала и так волновалась за Вас… - на глаза Кэти навернулись слезы.
- Ты нарушила правила поведения, которые здесь неукоснительно соблюдаются. Поэтому леди Гиз вправе наказать тебя так, как посчитает нужным, для того, чтобы больше это не повторялось. Надеюсь, это послужит тебе хорошим уроком, и впредь ты будешь послушна.
Герцог подтолкнул испуганную дочь в комнату леди Гиз и добавил, обращаясь к той, - Я надеюсь, Вы догадываетесь, Розалинда, что чем жестче Вы накажете эту своевольную юную леди сейчас, тем менее вероятно, что Вам придется это делать регулярно в будущем.
Леди Гиз успела лишь кивнуть, прежде чем герцог стремительно вышел. Катарина, оставшаяся стоять посреди комнаты, прижала руки к лицу и заплакала.
Розалинда Гиз несколько минут растерянно молчала, а потом, достав из комода большой носовой платок, решительно шагнула к плачущей Катарине.
- Вот что, юная леди, - сурово сказала она, - сумели провиниться, умейте достойно и отвечать за свои проступки. Надо уметь выглядеть должным образом в любых обстоятельствах.
Она насильно вложила платок в ее руки. Потом налила в стакан воду и протянула Кэти:
- Выпейте, леди Катарина, это поможет Вам успокоиться.
Та, отерев платком слезы, послушно взяла стакан и выпила воду.
- Ну вот, уже лучше… - с сочувствием посмотрела на нее леди Гиз и спросила, - Герцог когда-нибудь раньше наказывал Вас?
- Нет… - Кэти потупила взгляд, - никто и никогда не наказывал ни меня, ни сестер…
- Что ж, все когда-нибудь происходит впервые… - философски заметила леди Гиз, - Пойдемте, юная леди, как Вы, надеюсь, понимаете, я не могу ослушаться приказа герцога.
И она вывела из своей комнаты покорно склонившую голову Кэти.
На следующий день леди Гиз с раннего утра наставляла своих воспитанниц, готовя их к встрече с герцогиней.
Она прежде не была знакома с герцогиней и видела ту лишь мельком, однако много слышала о ней. Участие короля в судьбе несчастной кузины, которая, покорившись его воле, покинула монастырь, где воспитывалась и вышла замуж, как оказалось, за заговорщика, которого король сам же вскоре приказал казнить, будоражила весь двор.