То, что король тут же нашел ей нового супруга и осыпал его благодеяниями, многие воспринимали как факт, доказывающий, что король сам неравнодушен к своей кузине, и видели в ней новую фаворитку короля. Однако то, что ее супругом стал герцог Тревор, столь ревностно охранявший честь своей покойной жены, что ради этого пожертвовал своим положением при дворе, заставлял в этом усомниться. К тому же слухи, подтвержденные самим королем, что именно Алекс Тревор помог раскрыть заговор, возглавляемый первым супругом герцогини, давали пищу разговорам, что как раз герцог Тревор подстроил все так, чтоб кузина короля стала его законной супругой.
Все спорили, что скрывается за всей этой историей. Ни у кого не вызывало сомнения лишь то, что в любом случае появившаяся при дворе кузина короля имеет на того очень большое влияние, и что ее интересы, так же как и интересы вновь приближенного ко двору герцога Тревора король блюдет с особой тщательностью. И с этим теперь необходимо считаться.
Поэтому леди Гиз очень старалась, чтобы дочери герцога Тревора произвели на герцогиню впечатление воспитанных, послушных, образованных и тихих особ, про которых в соответствии с желанием герцога можно забыть и не вспоминать.
Девочки, к ее большой радости, все утро были послушны и покладисты, они старательно делали и повторяли все, что она им велела. Младшие потому, что очень хотели понравиться новой супруге своего отца, а Кэти после вчерашнего наказания была настолько подавлена, что даже глаз не поднимала.
Но даже, несмотря на столь тщательную подготовку, когда ближе к вечеру пришел дворецкий и объявил, что герцогиня просит их прийти, у Розалинды Гиз от волнения заалели щеки. Однако, не показывая вида, что хоть немного взволнована, она приказала старшим девочкам взяться за руки, сама взяла за руку Луизу и повела дочерей герцога в приемный зал.
Герцогиня встретила их, стоя посреди зала для приема гостей. Девочки, как их научили, поспешно присели в низком реверансе, склонили головы и прощебетали: "Добрый день, Ваша Светлость". Леди Гиз, довольная поведением своих воспитанниц, тоже склонила голову: "Рада приветствовать Вас, Ваша Светлость".
Она ожидала от юной герцогини стандартного приветствия и безразличного вопроса по поводу того, как они доехали и очень ли устали в дороге, но этого не произошло.
Герцогиня внимательно посмотрела на дочерей своего супруга и лучезарно улыбнулась им. Она заметила, что девочки были очень привлекательными: светловолосыми и с тонкими чертами лица. А так как герцог был темноволос и черты его лица утонченностью не отличались и были скорее грубыми, то было ясно, что девочки, видимо, унаследовали внешность своей покойной матери. Все трое были бы очень похожи, если бы не волосы. Волосы двух старших дочерей были тяжелые и прямые, а у младшей нежными волнами струились по плечам и очаровательными локонами обрамляли лицо. Она понравилась герцогине больше всех, и, шагнув к ней навстречу, Алина Тодд склонилась к девочке:
- Как тебя зовут, моя радость?
- Луиза, - улыбнулась в ответ та.
- Какое замечательное имя, я всегда мечтала, чтобы какую-нибудь из моих подруг звали Луиза. Может быть, ты согласишься со мной дружить? Тогда бы ты исполнила мою мечту… - в глазах герцогини заплясали озорные огоньки, - Если согласна, давай свою руку.
- Конечно, Ваша Светлость, - Луиза осторожно высвободив руку из руки не посмевшей ее удерживать леди Гиз, протянула ее герцогине.
- Алина, просто Алина. Ты же согласилась быть моим другом. А друзья зовут друг друга просто по имени. Ну-ка повтори, как ты будешь меня звать.
- Алина, - восторженно глядя на нее, весело произнесла малышка.
- Может быть, твои сестры тоже захотят со мной дружить? - не переставая лучезарно улыбаться, герцогиня взглянула на державшихся за руки старших сестер Тревор.
- Конечно, - радостно проговорила Луиза и, шагнув к средней сестре, потянула ее за руку ближе к ней, - Это Мария и Катарина. Они очень хорошие. Они тоже захотят дружить с Вами. Ведь правда? - она взглянула сестрам в глаза и, споткнувшись о холодный и мрачный взгляд Кэти, подавленно добавила: - но лучше спросите их сами.
- Конечно, спрошу… - любезно кивнула герцогиня и выпрямилась.
Леди Гиз поняла, что она несомненно заметила этот обмен взглядами и перемену настроения Луизы. Однако ничего предпринять не успела.
Мельком взглянув на нее, герцогиня проронила, - Оставьте нас и подождите в холле, я пошлю за Вами позднее.
После этого она повернулась к Марии, - У тебя не менее чудесное имя, чем у сестры, и улыбаешься ты тоже чудесно. А что ты еще умеешь? Читать умеешь?
Лучезарная улыбка по-прежнему озаряла лицо герцогини. Что ответила Мария, леди Гиз уже не слышала. Повинуясь отданному распоряжению, она вышла за дверь. Однако ждать в холле она не стала и быстро направилась к дворецкому:
- Рон, проводи меня к герцогу.
- Он разве звал Вас, леди Гиз? - удивился тот. - Он гневается, если кто-то приходит к нему без вызова.
- Нет, он не звал меня, но я думаю, он разгневается еще больше, если ты сейчас же не проводишь меня к нему.
- Да, леди Гиз, - сказал дворецкий и провел Розалинду Гиз к апартаментам герцога.
Там он постучал, вошел, чтобы доложить, после чего распахнул перед ней дверь: - Герцог ждет Вас, леди Гиз.
Леди Гиз вошла и, дождавшись, чтобы Рон закрыл дверь, приблизилась к сидевшему в кресле герцогу и опустилась перед ним на колени:
- Ваша Светлость, если Вы сейчас же не вмешаетесь, я не смогу выполнить Ваше требование.
- Что случилось, Розалинда?
- Герцогиня очень старается расположить девочек к себе. Она велела мне ждать в холле. Но даже то, что я видела, достаточно, чтобы понять: и Луиза, и Мария в восторге от Вашей супруги, Ваша Светлость. Лишь Катарина еще не попала под ее обаяние, да и то лишь потому, что вчера Вы были очень холодны с ней и приказали мне наказать ее, и она несомненно винит в этом герцогиню, - леди Гиз пристально посмотрела на герцога.
Герцог Тревор стремительно поднялся:
- Я рад, что не ошибся, оставляя на Вас попечение о моих дочерях, Розалинда… Теперь я уверен, что Вы умеете понимать все без лишних слов. Пойдемте, нарушим их уединение.
Розалинда шла следом за герцогом и радовалась, что догадалась доложить о происшедшем ему. Она не знала, почему для него столь важно изолировать своих дочерей от своей супруги, но ему для чего-то это было нужно, и она была готова в этом ему помочь. Она всегда предпочитала занимать сторону сильного, а сейчас в замке Телдом сильным и строго следящим за порядком хозяином был именно герцог.
Войдя в зал без стука, герцог почтительно склонил голову:
- Миледи.
Герцогиня сидела на одной из мягких кушеток, которые стояли вдоль стен зала, возле нее сидела Мария, а на ее коленях Луиза. Они рассматривали какую-то большую книгу, которую герцогиня держала в руках, и, улыбаясь, что-то тихо обсуждали. Рядом с ними стояла Катарина и исподлобья наблюдала за ними.
- Я чрезвычайно рад видеть Вас как в добром здравии, так и в таком замечательном расположении духа, - глядя на улыбающуюся супругу, продолжил герцог.
- Мы также счастливы видеть Вас, милорд, - поворачиваясь к нему, ответила она.
Ни от леди Гиз, вошедшей следом за герцогом, ни от Кэти, стоявшей с герцогиней рядом, не укрылось то, что улыбка на ее лице при виде герцога тут же померкла, а глаза, в которых еще минуту назад прыгали веселые, задорные огоньки, заледенели.
Увидев отца, Луиза спрыгнула с колен герцогини и с криком "Папочка!" метнулась к нему. Однако герцог резким жестом вытянутой рукой остановил ее, не дав даже приблизиться к себе. Потом, кивком подозвав к себе леди Гиз, указал ей на дочь, и, дождавшись, чтобы та отвела ее в сторону, с легкой улыбкой проговорил:
- Мне бы очень хотелось узнать, миледи, почему Вы отбираете хлеб насущный у того, кому он должен принадлежать по воле короля?
- Что Вы имеете в виду, герцог? - вставая, проговорила герцогиня ледяным тоном.
- Вы отбираете работу у той, кому ее даровал сам король. У нашей несравненной леди Гиз. Мало того, Вы даже лишили ее возможности наблюдать за поведением ее подопечных… А оно, как оказывается, - герцог кивнул в сторону притихшей Луизы, которую крепко держала за руку леди Гиз, - оставляет желать много лучшего. Как же она может после этого нести за них ответственность, как перед нами, так и перед королем?
- Так Вы об этом… Хорошо, герцог… пусть она присутствует, я не против… А что до Луизы, так она ребенок, ее поведение естественно. Она давно Вас не видела, она обрадовалась. Чем Вы недовольны? У Вас замечательные дочери, герцог.
- Существуют правила поведения, и семь лет - это не тот возраст, герцогиня, когда эти правила невозможно понять. Поэтому я очень надеюсь, что леди Гиз удастся внушить эти правила всем моим дочерям. Если, конечно, Вы не вмешаетесь и не поставите себе задачей вырастить из моих дочерей особ, не имеющих даже элементарных понятий о придворном этикете.
- Я поняла… и постараюсь учесть…. все эти… претензии… - герцогиня медленно опустилась обратно на кушетку рядом с испуганно притихшей Марией. Казалось, что она роняет не слова, а из ее рта падают маленькие льдинки, от которых веет холодом и стужей.
- Ваша Светлость, заметьте, что Вы нарушили весь распорядок дня моих дочерей, - герцог не сводил с нее пристального взгляда. - Они пропустили часть запланированных на сегодня занятий и пропустят еще больше, если Вы не соизволите их отпустить.
Герцогиня глубоко вздохнула, помолчала немного, а потом на удивление спокойным и размеренным голосом проговорила: