– Ты никогда не ошибаешься.Но ты бы лучше дедуцировала, куда этот Чен Те-Шенг делся.Тебе твоя трубка ничего про это не говорит?
А про трубку он зря иронизирует.Папироска очень даже помогает думать.Секрет фирмы: если осторожно вдувать дым от «травки» в кружку с кофе, будет совсем незаметно, что кофе желудёвый.
– Семья Чен.Давно они в Хьюстоне?Соседи что про них говорят? – Спрашиваю я.
– Относительно давно.В Пятом Китайском – чуть меньше двух лет.Но соседи о них толком ничего не знают.Замкнутые, говорят, нелюдимые, вот и всё.
– А Чен-старший чем занимался?
– В основном, огородничал.Ещё изредка помогал сыну чинить компьютеры и другую электронику.
– Понятно.Если бы ты сказал, что Чен-старший изготовлял наркотики, можно было бы поверить и в галлюцинацию.А так, простейшая рабочая версия: глупая шутка Виктора Чена. Кишковёрт , естественно, настоящий, а кровь свиная, как в старых голливудских боевиках.
– Ты Тана больше слушай.Тоже мне: специалист-кинематографист!В боевиках использовали томатный соус!
– Да чёрт с ними, с боевиками.Я про наше дело, о пропавшем теле.Мотив отсутствует!И шутка откровенно дурацкая.И Виктор Чен уже не в том возрасте, чтобы делать такие шутки, особенно с Полицией.Ты одного возраста с Виктором Ченом.Ты бы вот стал такое делать?
– Я разноцветные грибочки не употребляю, ты же в курсе.
– Версия номер два.Отец Виктора Чена куда-то исчез, уехал по-тихому, а сын зачем-то хочет представить это исчезновение убийством.Далее свиная кровь, и всё такое – по версии один.
– Уже лучше, Холмс.Предположим, Виктор Чен хочет, чтобы Полиция расстаралась и нашла его сбежавшего папашу.А отвёртку он принёс, чтобы повысить приоритет дела.
– Овчинка выделки не стоит.Если не найдём или найдём мёртвым – сынок на подозрении за убийство.Если найдём живым, папаша расскажет, как дело было, и сынка привлекут за лжесвидетельство.А ещё, свиная кровь не сработает.Кроме Люминола, у экспертов есть лабораторные методы.Они быстро нароют, что кровь не человеческая – и тоже ничего хорошего.
– А если кровь – человеческая?
– Вся тряпка была в кровище.Дырявить человека, чтобы отлить столько крови?К тому же, если бы Виктор Чен хотел изобразить несуществующее убийство, зачем ему замывать следы крови на полу?Кстати, последнее автоматически означает, что у Виктора есть сообщник.Тань видел кровь, а когда вы с Виктором пришли, крови уже не было.Ты же Виктора из поля зрения не терял, так?
– Ни на секунду!
– Нет, Уотсон.Версия номер два тоже не работает.Если бы Виктор Чен хотел найти сбежавшего папашу, он бы просто пришёл к нам в Околоток и заявил о пропавшем.Мы не в Лос-Анджелесе, слава Богу.В Техасе Полиция работает нормально.Честно регистрируем, усердно ищем, и часто находим.Без всяких там окровавленных тряпок.
– Вы, как всегда, правы, Холмс.Ещё версии будут?Что Ваша трубка Вам говорит?
– Моя трубка говорит мне, что есть ещё и третья версия.Если отбросить глупую шутку и намеренную инсценировку, получается, что кого-то в той хижине всё-таки продырявили отвёрточкой, так?
– Так.
– Ну вот.Предположим, мы сидим тут, у себя дома, в четыре часа дня.Хорошая погода.Солнечно.Детишки из школы притопали.Женщины ужин стряпают.И даже уже мужики с работы начали подтягиваться.Вообразил?
– Легко.Хотя я не помню, когда это мы с тобой возвращались со службы в четыре часа дня.
– Тут я, ни с того, ни с сего, достаю кишковёрт , и делаю в тебе дырку.
– Ты опасный человек.
– Ты меня не видел в ярости.Далее три варианта.Вариант первый.В тебе дырка, кровища хлещет, ты выскакиваешь из нашей холупы и…
– И натыкаюсь на соседских пацанов.«Что это с тобой, дядюшка Ким?»
– Правильно!Значит, первый вариант нам не подходит.Отбрасываем.Вариант два.Я тебя заколола сразу насмерть, причём очень тихо, никто не услышал.Высовываюсь наружу.Дальше?
– А что – дальше?
– Ну, если это буду конкретно я, девочка на скейте, у меня-то шансов вообще никаких.Поэтому я тебя дома убивать не буду, не волнуйся.Я что-нибудь поинтереснее придумаю.
– Ты придумаешь.Курнёшь свой «Та-Ма-Гочи».
– Шутки в сторону.Пусть это буду не я, а двое здоровых мужиков, и с ногами.Значит, здоровые мужики хватают твой труп за руки – за ноги, выходят такие из нашей халупы и…
– Те же пацаны!«Дядюшки, а вы кто?И что это с нашим дядюшкой Кимом?»
– Точно в цель, Уотсон!Или если человек с трупом им знакóм, они мчатся по тропинке и орут: «Убили!Тётушка Кэйт дядюшку Кима грохнула!»Как ты думаешь, далеко я уеду с твоим хладным телом на моем-то скейте?Да и со здоровыми ногами преступники так запросто не смоются.А если и убегут, бросив тело, у нас будет двести свидетелей.
– Ага.И четыреста совершенно разных фотороботов…
– Да хрен с ними, с фотороботами.В нашем-то случае, никто вообще ничего не видел!И брошенного тела нет.Значит, второй вариант тоже отпадает.Кофе ещё налить?
– Кофе уже остыл.Кстати, где ты купила такие классные печеньки?
– Зажигай примус, привереда.Холодный кофе ему не нравится.Всю мою зарплату тратим на керосин.А про печеньки – не скажу.А то твоя мама меня приревнует…Ладно, шучу.Рассказываю страшную тайну.Клянёшься, что никому не разболтаешь?
– Клянусь.Я – хороший полицейский.Партнёров не предаю.
– Принимается.Значит так.Если не нестись сломя голову на велике… как некоторые, а двигаться рассудительно, на скейте с парой деревянных колодок, то в определённом месте…Ладно уж, эпическую сагу рассказывать не буду.Как раз напротив нашего Околотка мне вчера повстречался одноногий дядечка-инвалид с передвижным киоском.Он эти печеньки сам стряпает прямо на месте и продаёт ещё горячими.А мне он продал со скидкой, потому что у меня на одну ногу меньше… чем у него.Про печеньки не волнуйся, будешь хорошо себя вести, я таких ещё куплю.Значит так.Два варианта у нас отпали.Третий видишь?