«Здравствуй Оля ТЧК Это тетя Маня бабушка Саши ТЧК Если можешь приезжай ТЧК Сашенька нуждается в друге ТЧК Не говори ей что я связалась с тобой ТЧК».
Далее следовал адрес, по которому бабушка Саши и, скорее всего, сама Саша проживали. Не раздумывая долго, Оля купила билеты на поезд и отправила тете Маше ответную телеграмму.
И вот она едет в родной город. И нервничает, потому что не видела подругу пятнадцать лет. Даже в скайпе, хотя девушки все годы были на связи, сначала писали друг другу обычные письма, вскоре электронные, после перешли в агент, затем вацап. Списывались, созванивались. Оля как-то предложила Саше устроить сеанс видеосвязи, но та сказала, что у нее сломана камера на компьютере, и Крестовская не стала настаивать.
На малую родину Ольга отправилась налегке. С собой только дорожная сумка среднего размера. В ней минимум вещей: белье, сменные джинсы, пара футболок и домашнее платье, в котором можно и спать. Плюс любимый фен и планшет. Оля даже косметики не взяла, разве что пудру и блеск для губ. Благо и без макияжа выглядела эффектно. Многие, включая бывшего мужа, считали, что ей даже лучше ненакрашенной. Но Оля, если желала произвести впечатление, наносила косметику. Вот только в родном городе она не собиралась привлекать к себе внимание. Более того, ей хотелось остаться неузнанной.
Подхватив сумку, Оля покинула купе. До ее остановки оставалось еще минут пятнадцать езды, но она решила постоять это время в тамбуре.
— Только не подумайте, что я вас преследую, — услышала она за спиной.
— Я уже сделала это, — бросила Оля через плечо. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это Олег.
— Я шел в свой вагон, только и всего. А тут вы. Сделать вид, что я вас не вижу, было бы невежливым.
Повисла пауза. А все потому, что Оля оставила реплику Олега без комментариев.
— Вы сейчас выходите? — не унимался парень.
Пришлось повернуться к нему — невежливо стоять к собеседнику спиной.
— Да.
— А я на следующей.
— Угу.
— Можно я вам оставлю свой телефон?
— Можно, — ответила Оля, решив, что Олег так быстрее отстанет.
Молодой человек протянул ей визитку. Она, не глядя, сунула кусок картона в карман джинсов.
— Всего вам хорошего.
— И вам.
— Как вас зовут все же?
— Ольга.
— Прекрасное имя.
— Обычное, — равнодушно пожала плечами она. За окном уже показались станционные постройки, значит, через две-три минуты Оля окажется на платформе.
— Мою маму так зовут, поэтому я нахожу ваше имя прекрасным.
— Привет ей от тезки. И прощайте, Олег.
— До свидания.
И скрылся за дверью, из-за которой показалась проводница.
Вскоре поезд замедлил ход и остановился. Оля вышла на перрон.
За те годы, что она не была в родном городе, привокзальная площадь мало изменилась. Здание вокзала все то же, пусть и покрашено в другой цвет. Торговые палатки облагорожены, лавочки заменены на новые, современные, деревья выросли, но… Атмосфера все та же.
Оля сошла с платформы, и ее тут же окружили таксисты. Городок не был туристическим. Курортники редко сюда заезжали, поэтому бомбилы дрались за каждого клиента. Ольга выбрала того, чье лицо ей показалось знакомым.
— А я думал, не признаешь меня, — сказал таксист, подхватив ее сумку. — Не виделись с выпускного!
— Пашка Сорокин, — осенило Олю. Они учились вместе десять лет. — Как я могла тебя не узнать? Ты все такой же.
— Скажешь тоже, — сконфузился Пашка. Что неудивительно, ведь Оля грубо польстила. Пашка обрюзг, полысел и выглядел на десять лет старше своего возраста. — А вот ты все такая же красотка. Нет, даже лучше стала… Поправилась.
— Дурак ты, Сорокин. Разве можно говорить такое женщине?
— Что похорошела?
— Что растолстела!
— Да ты была как глиста, а сейчас справная стала.
Они уселись в старенький универсал фирмы «Опель». Паша завел мотор.
— Надолго к нам? — спросил он.
— На пару дней. А если точнее, на две ночи и три дня.
— Что привело? Я знаю, что твои родители тут давно не живут.
— Я к Саше.
— Пахомовой? — Пашка был явно ошарашен.
— Да. Ты общаешься с ней?
— Давно не встречал. А чего ты вдруг?..
— Почему это «вдруг»? Мы все эти годы общались.
— В реальности?
— Нет, созванивались, списывались.
— Вот и я о том.
— Паш, я чего-то не понимаю?
— Сашка затворница. Она крайне редко покидает свою квартиру. И никого не принимает. Как-то на десятилетие выпуска мы, пьяные, веселые, попытались завалиться к ней… Нам просто не открыли дверь, хотя свет в окнах горел. Пахомова общается с людьми по телефону и в Интернете, но в реальности предпочитает не встречаться. Вот я и удивился тому, что ты к ней приехала. Неужто Сашка тебя пригласила?
— Нет, ее бабка.
— Тетя Маня?
— Она. — Сашину бабулю знали многие выпускники их школы. Она работала в школьном буфете пекарем. Ватрушки от тети Мани были вкуснее эклеров и медовиков.
— Так тебя к Пахомовым везти? Я, правда, не знаю, где они сейчас обитают, но у тебя наверняка есть адрес.
— Нет. В гостиницу «Приморская», я там номер забронировала.
— Отличный выбор. «Приморская» у нас сейчас считается самым топовым местом. Туда иностранцы селятся, если в город приезжают, а в ресторан при отеле ходят местные буржуины.
— Надо же. А когда-то была обычной совковой гостишкой.
— У нас тут много что изменилось.
— Серьезно? Я что-то не замечаю.
— Поющие фонтаны открыли, роллердром построили, возвели смотровую площадку…
— Лучше б дороги сделали, — буркнула Оля, когда машину в очередной раз подбросило на кочке. — А мэр по-прежнему Сашин отец?
— Чего? — Пашка расхохотался.
— Сашка говорила мне, что он выигрывает все выборы на протяжении всех лет.
— А она, оказывается, врушка.
— То есть?..
— Пахомова сняли восемь лет назад. И больше он на пост мэра не баллотировался. Потому что тут его все ненавидят, и у дрессированной обезьяны больше шансов стать главой города, чем у него.
— Чем он так прогневил горожан?
— Он пытался закрыть порт, пусть и на время.
— Но город живет за счет порта…
— Вот именно. Но Пахомов так рьяно взялся за борьбу с контрабандистами и коррупционерами, что готов был и на крайние меры.
— Неужели он надеялся справиться с портовой мафией?
— Прикинь?
— И что, его сняли?
— Да. Состряпали какое-то дело, вылили кучу грязи и… как это называется? О, вспомнил, предали импичменту.
— Хорошо хоть не убили.
— В лихие девяностые точно грохнули бы.
— И чем Сашин отец сейчас занимается?
— Увидишься с ней и спросишь, я без понятия. Кстати… — Пашка взял с приборной панели визитку (у бомбил они тоже имелись, надо же!) и протянул Оле. — Вот мой телефон. Позвони после встречи, расскажи, как она. Ну, и вообще… — Бывший одноклассник засмущался. Мальчишкой он был влюблен в Олю и, видимо, сейчас вспомнил об этом. — Набирай, если довезти надо или просто… поболтать с одноклассником.
— Хорошо. — Оля ободряюще улыбнулась Пашке. — А мы, судя по всему, приехали.
«Приморская», построенная в брежневские времена по типовому проекту, выглядела неказисто. И чтобы придать ей шика, новые хозяева возвели высокое крыльцо и над ним водрузили помпезную вывеску, украшенную, кроме всего прочего, тремя звездами.
— Сколько с меня? — спросила Оля.
— Да ничего не надо.
— Перестань, Паша. — Она вынула двести рублей и положила их на сиденье. Ехали всего минут пятнадцать, и она не думала, что в этих местах таксисты берут больше за столь короткую поездку. — Все, пока. Рада была видеть.
— Ты звони.
— Обязательно. — Оля помахала Пашке рукой и зашагала к высокому крыльцу с покрытыми серебрянкой гипсовыми колоннами.
* * *Оля стояла перед четырехэтажной хрущевкой, выкрашенной желтой краской, и не верила, что пришла по адресу.
Саша Пахомова, девочка, рожденная с золотой ложкой в зубах, живет тут?
Ольга сама была из благополучной семьи среднего достатка. И в первый класс пошла нарядной. Прибалтийская форма (это был последний год, когда форма являлась обязательной) с гофрированным фартуком, гольфы с помпонами, ярко-розовый ранец и того же цвета японские наручные часы. Оля считала, что будет выглядеть лучше всех, пока не увидела Сашу. На той джинсовая тройка (старшеклассницы уже ходили в таких, но из дешевого материала и без лейбла известной американской фирмы), ажурные белые колготки, а в волосах не банты, а диковинные заколки с мордочками диснеевских героев. Но добили Олю кеды со звездами! Все девочки были в босоножках или туфельках, а Саша в немыслимых спортивных чеботах, расшитых разноцветными стразами.
