Мужество капитана Плюма - Кервуд Джеймс Оливер

---------------------------------------------

Джеймс Оливер кервуд

Глава I. ДВЕ КЛЯТВЫ

В один из дней раннего лета 1856 года, в послеобеденные часы, Натаниэль Плюм, капитан и владелец шхуны «Тайфун», был погружен в чрезвычайно серьезное и захватывающее дело — он курил… Клубы удушливого дыма, пронизанные лучами заходящего солнца, уже более получаса стояли над ним неподвижным облаком. Несмотря на мрачный характер его размышлений, лицо его выражало полнейшее удовольствие. Капитан Плюм был в некотором роде философом и благодаря этой счастливой способности умел сохранять равновесие духа при самых двусмысленных обстоятельствах. Он был еще молодым человеком, не старше двадцати восьми — двадцати девяти лет, и его строгое сухощавое лицо, обветренное от постоянного пребывания на море, оживлялось блеском бесконечно-добродушных глаз, которые были готовы в любой момент заискриться смехом.

В настоящее время мысли капитана Плюма были ограничены пределом озера Мичиган. Утром он еще мог различить неясные очертания берега Мичиганской пустыни в двадцати милях к востоку, но сейчас, при вечернем свете, это было невозможно.

Прямо перед ним в роскошном пурпуре заката вырисовывались темные причудливые контуры двух небольших островков, и между ними на три мили дальше силуэт «Тайфуна» казался сказочным видением. Кроме островов и шхуны, глазам Плюма не на чем было остановиться. Как он ни всматривался, он не мог увидеть нигде ни одного паруса.

Зелень деревьев и дикого винограда, расположенных за ним, скрывала его совершенно, и если бы не маленькая лодка, причаленная у Бивер-айлэнда, его местопребывание оставалось бы совершенно скрытым. Так, по крайней мере, считал капитан Плюм. С этим сознанием он начал тихо насвистывать какой-то игривый мотив и, окончив наконец курить, в виде очередного развлечения приступил к осмотру длинноствольного револьвера, который вытащил из-под лежащей недалеко куртки. Пули, порох и капсюли были в полном порядке. Капитан Плюм потуже затянул пояс, спрятал револьвер в кобуру и, дотянувшись до куртки, извлек из ее внутреннего кармана письмо. Это было измятое, зачитанное письмо. Действительно, он читал его уже много раз, тем не менее он вновь перечел его, потом набил трубку и сел в прежнее положение — спиной к скале. Он устроился очень удобно. Устремив взгляд на далекую шхуну, капитан Плюм вновь погрузился в созерцание, но в быстро наступавшей темноте ее силуэт все больше и больше сливался с темным фоном горизонта и наконец растаял совсем.

Капитан Плюм посмотрел на часы. Он должен еще немного подождать, прежде чем пуститься в приключение, ради которого оказался в этом уединенном месте. Капитан Плюм, прислонив голову к скале, терпеливо ждал.

В нескольких шагах сзади него, в густых зарослях, легкий шорох блуждающего зверька, сонное чириканье птички, шелест чьих-то утомленных крыльев, рассекающих темноту в поисках ночного приюта, изредка нарушали царившую вокруг тишину.

Капитан Плюм был совершенно один. Это сознание, подчеркнутое окружающей тишиной и мраком, вселяло в него холод и тоску. Это были бы новые неприятные ощущения для капитана Плюма, впервые испытываемые, если бы нечто подобное он не пережил две недели тому назад в Чикаго. В тот день ему доставили это письмо. С тех пор оно лежит камнем на его душе и постоянным укором на его совести. Раз или два он уже было совсем собрался уничтожить это письмо, но в последнюю минуту каждый раз боязнь раскаяния брала верх. Сейчас во внезапном протесте против своей слабости он энергично смял письмо в комок и бросил его по направлению к белой полосе берега. В ту же секунду густая стена зелени сзади него пришла в движение.