… Девушка с кукольным лицом, улыбаясь, смотрит, как мальчик бегает по маленькому, аккуратному садику за рыжим, толстым котом. Её лицо выражает радость и заботу, но глубоко в глазах — оценивающее внимание. Мальчик проносится мимо, заливисто смеясь, кот ловко ускользает из его рук, тяжело шмякается на траву и переворачивается на спину, дрыгая всеми четырьмя лапами…
… Повзрослевший мальчишка, теперь уже угловатый подросток лет тринадцати, смотрит на расставленные на клетчатой доске фигуры. Тут же, рядом, в кресле, ничуть не изменившаяся девушка. Мальчик поднимает взгляд от доски, что-то спрашивает. Девушка качает головой и только улыбается — нежно… расчётливо.
…Выросший мальчик — семнадцатилетний юноша — мечется по пустой комнате, крутя в руках кинжал. Решительное выражение на лице, злость в глазах. Услышав звук открываемой двери, он резко разворачивается и… похожая на куклу, девушка ловит кинжал, спокойно улыбаясь…
…Опустив голову, всё тот же юноша сидит на кровати, богато украшенной позолотой. Его поза выражает крайнее отчаяние. Сжатые в "замок" руки дрожат… Одетая в шёлковое, розовое платье, девушка подходит, становится перед ним на колени, что-то говорит. Потом обхватывает шею юноши руками, прижимает его голову к своей груди и тихо шепчет…
…Огромный зал, полный одетых в богатые платья людей. Облачённый в белый с золотом камзол, юноша ведёт под руку девушку с кукольным лицом. На лице у него — высокомерие, почти брезгливость. Девушка вежливо улыбается, ни глядя ни на кого…
…Тихо потрескивает единственная свеча в ночнике. Девушка полулежит на кровати, внимательно читая какой-то документ — мелкая вязь букв, скачущих по гербовой бумаге. Справа, живописно раскидав подушки, спит юноша, носом уткнувшись девушке в бок. Во сне его лицо расслаблено, на губах — лёгкая улыбка…
Ещё мгновение — и все эти яркие картинки разлетятся бесчисленными осколками. Сиренити держится за это мгновение, не желая терять человека, ставшего для неё близким — а она и не осознавала, не чувствовала, запретив себе думать о нём, как о друге, зная, что всё равно придется расстаться, что он только лишь орудие…
— Кто вы? — в голосе всадника слышится нетерпение.
Сиренити заставила лицо принять равнодушное выражение — очередная маска — и, глядя прямо на юного императора, чётко произнесла:
— Ваше Величество?
Юноша нахмурился, сосредоточенно рассматривая её.
— Я вас знаю? Кто вы?
Сиренити натянуто улыбнулась.
— Простите мою непочтительность, Ваше Величество. Мы не можем быть знакомы. Я просто путешественница. Для меня честь говорить с вами. А теперь, с вашего позволения…
Она резко развернула коня. Ветер взметнул длинные чёрные волосы. И снова гул в ушах, но теперь напоминающий стон боли, змейка дорожки — бесконечный лабиринт, и позади тот, кто думал, "ты нужна мне". Тот, кто сейчас недоумённо глядит ей вслед — будущий великий диктатор мира Соесити.
Сиренити никогда не оборачивается. Перед ней открываются другие миры — бесчисленные маленькие звездочки, сияющие перед глазами, лучащиеся странными мелодиями. И пусть хочется вернуться — её ждёт Долг. И нет возможности им пренебречь.
* * *"Приветственное" письмо Наллис, советник короля демонов Руадана, состряпал быстро, легко, а главное, с удовольствием. Повелительницу магов Сиренити он недолюбливал, а сказать по правде, презирал, справедливо считая, что та не обладает необходимыми для правителя качествами. То ли дело Его Величество! Его рука в нужный момент не дрогнет, пусть хоть тысячи детей вокруг завывают — а впоследствии не будет ползать на коленях, рыдая, что из-за своей глупой жалости потерял целый мир, и заклинание срикошетило, превратив процветающие города в пустыни. И уж тем более не будет искать случайных связей в каждом мире, западая на всевозможных красавцев, с которыми приходится работать. И как при этом королеве удавалось оставаться девственницей — Наллис недоумевал. Но, видимо, удавалось, — вопрос чести среди волшебниц всегда стоял остро. Хотя демон подозревал, прозорливая — когда это касалось её личных интересов — Сиренити смогла решить и его.
Письмо получилось исключительно наглым и по мере возможности нецензурным. Оставалось представить его Совету демонов, согласовать с Его Величеством и подписать звучным словом "ультиматум". А там уж война неизбежна — маги подобное оскорбление точно не пропустят. Всем известно сколь ранимо самолюбие волшебников. И пусть Сиренити хоть костьми ляжет, она наверняка станет единственной противницей войны. А какой бы сильной колдуньей она ни была, идти против мнения большинства ей не с руки. Придётся либо принять ультиматум, либо начать войну, хоть и понятно, что специально созданная ситуация не оставит волшебникам шанса. Демоны долго готовились к этому. И перетянуть чашу равновесия в свою пользу останется только делом времени.
Пожалуй, единственной сложностью будет уговорить Его Величество. Король странно привязан к этой взбалмошной и вечно себе на уме Сиренити. Пусть других демонов это удивляет, Наллис знал причину: Руадан почему-то считал, что они с Сиренити похожи. Хоть, по мнению советника, сильнее отличающихся друг от друга существ ещё поискать, Руадан упорно верил в эту "связь" между ним и колдуньей. Возможно, путешествия по мирам и преданность Долгу действительно накладывают отпечаток. Но на Сиренити это никак не отразилось, считал Наллис. Однако Руадан упорно считал королеву магов своим другом — или, по крайней мере, союзником. Что, конечно, играло Сиренити на руку и раздражало демонов, привыкших к постоянным войнам с магами.
Но сейчас, когда обстановка настолько накалилась, а маги истощены последней войной — междоусобной — лучшего времени заставить их признать силу демонов не найти. Руадан, как никто, должен понимать это.
Бережно свернув письмо, Наллис положил его в узорчатый конверт, сунул подмышку и, воспользовавшись специальным порталом, отправился прямо в Зал Стихий, где сегодня проходило совещание.
До возвращения Его Величества из Средних миров оставалось два часа.
* * *— Куколка, развлечься не хочешь?
Темноволосая девушка, завёрнутая в чёрный плащ, медленно обернулась. Хмуро с головы до ног осмотрела подвыпившего мужика, похожего на вставшего на задние лапы медведя. Под взглядом девушки мужик чудесным образом уменьшился в размерах и кажется, даже, протрезвел.
— Нет? — неуверенно промычал он. — Ну, я тогда пойду…
— Хочу, — удивительно красивым, завораживающим голосом неожиданно произнесла девушка. И протянула мужику полную бутыль дорогого вина. Как оно оказалось в этом всеми богами забытом трактире, осталось загадкой даже для хозяина. Девушка то платила за обычное пиво.
— Выпьешь со мной? — серые, пронзительные глаза смотрели на мужика в упор.
— Отчего ж не выпить, — осклабился тот, усаживаясь на соседний стул и как бы невзначай обнимая девушку, которая старательно делала вид, что её это не волнует. Или и впрямь не волновало.
— Тебя как зовут-то, куколка? — поинтересовался мужик, опрокинув в себя первый стаканчик вина. Чудесный, пряный напиток огнём растёкся в груди, на губах остался сладковатый привкус.
— Сиренити, — выдохнула девушка, наливая стакан себе и внимательно рассматривая на свет его содержимое. Что она хотела увидеть сквозь пыльные стенки?
— Случилось чего? — после второго стакан мужик подобрел, особенно учитывая, что девушка спокойно "разрешила" ему поглаживать бёдра. Решив форсировать события, мужик потянулся к спрятанной под плащом груди. — Таких, как ты здесь нечасто встретишь?
Девушка медленно повернулась и мужик резко отдёрнул руку.
— Каких — таких?
— Ну…, - выпивоха озадаченно нахмурился. — Таких… бла-а-ародных.
От пронзительного взгляда девушки даже дорогое вино стало горчить. Мужик раздражённо крякнул — и опрокинул в себя ещё стаканчик. Для храбрости.
— Благородных? — пробормотала девица.
— Ага, — мужик откинулся на спинку стула и снова обнял девушку. А вдруг пронесёт? — Вот и думаю, случилось чего, раз пришла сюда напиваться.
— Случилось, — вздохнула девушка. И, глядя в стенку тихо произнесла. — Война у меня случилась, вот что.
— Война? — изумился выпивоха. — Так мы ж вроде уже лет пять ни с кем не воюем. Ты что, крошка?
— Демоны сегодня ультиматум прислали, чтоб их бездна всех пораньше забрала! — словно не слыша, продолжала нести ахинею девушка. — Ну, за что мне всё это? И так тошно, а они ещё воевать вздумали. Межрасовая ненависть, бездна их задери! — язык девушки слегка заплетался. — А по мне, что здесь — гадюшник, что там — крысятник! Маг — демону смертельный враг, — передразнила она невесть кого. — Бездна!