Девушка стала босыми ногами наполи,какбыла,воднойсорочке,
принялась расхаживать по комнате. Проходя мимо кровати АнрииЛеноры,она
накинула на них соскользнувшее одеяло; они крепко спали, как спят в детстве,
и не пошевельнулись. Альзира, соткрытымиглазами,неговорянислова,
перелегла на теплое место старшей сестры.
- Эй, Захария!Иты,Жанлен!-повторялаКатринапередкроватью
братьев; они лежали лицом вниз, уткнувшись в подушку.
Ей пришлось схватить старшего брата за плечоипотрястиего,-тот
начал ругаться; тогда она стянула с них одеяло. Это развеселилоее,иона
засмеялась, глядя, как мальчики отбивались голыми ногами.
- Глупо же, оставь меня! - ворчал Захария, садясь на постели; он былв
плохом настроении. - Не люблю я таких проделок... Бог ты мой,каквставать
не хочется!
Тощий, неуклюжий, с длинным лицомиреденькойбородкой,сбелесыми
волосами, он казался малокровным, как и вся семья.Рубашкаприподняласьу
него до живота, и он ее спустил, но не от стыдливости, а потому что продрог.
- Внизу уже пробило четыре, - повторилаКатрина.-Живей,ну!Отец
сердится.
Жанлен, свернувшийся клубком, опять закрыл глаза, сказав:
- Отстань, я сплю!
Девушка снова звонко расхохоталась. Жанленбылтакоймаленький,его
тонкие руки и ноги распухли в суставах от золотухи.Катриналегкоподняла
его на руки; мальчик стал бить ее ногами, и его бесцветноеобезьяньелицо,
обрамленное шапкой курчавых волос,сзеленымиглазамиибольшимиушами
побледнело от злости; его сердило, чтоонтакойхилый.Онмолчаукусил
сестру в правую грудь.
- Злюка! - проговорила она, еле удержавшись от крика, и опустила его на
пол.
Альзира тоже проснулась, но лежала молча, натянув одеяло до подбородка,
и больше не засыпала. Она следила умными глазами калеки за сестрой иобоими
братьями, которые стали одеваться. Новая ссоравспыхнулавозлеумывальной
миски; братья толкали и отгонялидевушку,потомучтоонаслишкомдолго
мылась. Скинув рубашки, ещеневполнепроснувшись,ониотправлялисвои
надобности, нисколько не стыдясь,непринужденноиспокойно,какщенята,
выросшие вместе. Катрина была готовапервой.Онанаделаштаныуглекопа,
холщовую блузу, синийчепецнаголову;врабочейодеждеонаказалась
мальчиком-подростком, только легкое покачивание в бедрах выдавало ее пол.
- Когда старик вернется, - злобно проговорил Захария, - постельсовсем
остынет; то-то он будет доволен... Вот я ему скажу, что ты ее застудила.
"Старик" - это был дед Бессмертный. Ночью он работал, а днем спал,так
что постель никогда не остывала: на ней всегда кто-нибудь храпел.
Катрина, не отвечая, поднялаодеялоиприбралапостель.Застеною
послышался шум из соседнего дома.