– Вскрытие делали?
– Нет нет, слава богу, нет.
– Начинать нужно бы именно с этого, но теперь уж поздно, без полиции ничего не выйдет. До похорон вскрытие легко объяснить просто любопытством
медиков, а сейчас для эксгумации нужна санкция. Насколько я понял, вы хотите, чтобы я провел расследование и сказал вам, да или нет, не
привлекая внимания полиции.
Файф энергично закивал головой.
– Да да, именно так. Нам не нужен скандал. Могут пойти сплетни…
– Они редко кому нужны, – сухо сказал Вулф. – Но, нанимая меня, учтите: все может кончиться именно скандалом. Вы, конечно, отдаете себе отчет,
что если я обнаружу что то подозрительное, скрыть эти факты или предать огласке – это уже будет не в вашей власти. Если найдутся основания для
подозрения в убийстве, замалчивать их я не соглашусь. И если окажется, что подозрения падают на вас лично, я поступлю так, как сочту нужным.
– Конечно. – Файф попытался улыбнуться, и это ему неплохо удалось. – Только я знаю, что я никакого преступления не совершал и вряд ли чтобы кто
нибудь другой – тоже. Пол, мой брат, по характеру немного импульсивный. Естественно, вам надо с ним поговорить, да и он захочет вас видеть.
– Мне придется поговорить с каждым из них, – Вулф помрачнел. – Работа… – Он ухватился за соломинку: – Но в данной ситуации я должен просить о
задатке – в знак доверия. Скажем, чек на тысячу долларов?
Неплохой ход: лишней тысчонки в кармане заведующего секцией английского языка средней школы может и не оказаться, и тогда сделка не состоится,
но Файф даже и не пытался торговаться. Он, правда, сглотнул слюну, и потом еще раз, после того, как достал ручку, чековую книжку, выписал сумму
и поставил свою подпись. Я встал, принял протянутый мне чек и передал его Вулфу.
– Крутовато, – сказал Файф. Он не жаловался, просто констатировал. – Но ничего не поделаешь. Иначе Пол не угомонится. Когда вы его примете?
Вулф глянул на чек и сунул его под пресс папье – обломок окаменевшего дерева, которым однажды некто, по имени Дагган, раскроил череп собственной
супруге. Он поднял глаза на настенные часы – через двадцать минут уже четыре – время вечернего посещения теплицы.
– Сначала, – сказал он Файфу, – мне нужно поговорить с доктором Булем. Вы можете доставить его сюда к шести часам?
Видно было, что Дейвид колеблется.
– Я могу попробовать. Ему надо ехать из Маунт Киско, а он всегда очень занят. Без него разве нельзя обойтись? Свидетельство о смерти он
подписал, а репутация у него безупречная.
– Без него обойтись никак нельзя. Прежде чем встречаться с остальными, я должен поговорить с ним. Если он сможет в шесть, остальные пусть
подъезжают к шести тридцати. Ваш брат, сестра, мистер Таттл и мистер Эрроу.
Файф выпучил глаза.
– Ради бога, – запротестовал он, – не надо Эрроу. Да он и сам не придет. – Он выразительно покачал головой. – Нет. Я не буду его приглашать.
Вулф пожал плечами.
– Тогда я приглашу. А может быть, лучше… да. Разговор может затянуться, а в семь тридцать у меня обед. Если вы устроите так, чтобы доктор Буль
приехал к девяти, то остальные пусть приходят в половине десятого. Конечно, мистер Файф, есть несколько вопросов, которыми мы могли бы с вами
заняться прямо сейчас, – например, ситуация, которую вы застали в номере после театра, или примирение вашего брата Бертрама с семьей, – но у
меня назначена встреча; да и потом, вечером мы сможем все выяснить более детально. А пока оставьте, пожалуйста, мистеру Гудвину адреса и
телефоны всех причастных к этому делу.