Глаза делали ее моложе своего возраста – вероятно сорока семи или сорока
восьми лет.
– Боже, как здесь жарко, – произнесла она. – Странно, что вы почти не потеете. Я очень тороплюсь, так как должна еще увидеться с мэром по поводу
сценария шествия, устроительство которого он хочет мне поручить, и поэтому не имею возможности пускаться с вами в пререкания, но ваше заявление,
будто я собиралась покуситься на вашу честь, – совершеииейшая глупость. Да, глупость! С вами в роли сыщика получился бы чудеснейший праздник. А
так мне пришлось раздобыть полицейского инспектора, но он только и делал, что хрюкал. Вот так! – и она хрюкнула.
– Если вы пришли, мадам, для того, чтобы…
– Нет, не для того. На этот раз вы мне нужны не для праздника. К сожалению. Дело в том, что кто то пытается меня погубить.
– Погубить вас? В каком смысле? Физически, в финансовых делах…
– Просто погубить. Вам известно, чем я занимаюсь. Я организую праздники для…
– Я в курсе, – оборвал ее Вульф.
– Тем лучше. Мои клиенты – люди влиятельные и богатые. По крайней мере они себя таковыми считают, и, не вдаваясь в детали, скажу, что для меня
важно поддерживать с ними хорошие отношения. Поэтому вы можете себе представить, какой бывает эффект, когда… Подождите, я вам сейчас покажу…
Она открыла сумочку и принялась в ней рыться, словно терьер. На пол упал листок плотной бумаги, и я было поднялся, чтобы вернуть его ей, но она
лишь скользнула по нему взглядом и произнесла:
– Не беспокойтесь, в мусорное ведро. – И я, распорядившись им, как было указано, вернулся на свое место.
Наконец Бесс протянула Вульфу конверт.
– Взгляните, что вы об этом думаете? – сказала она.
Вульф осмотрел конверт с обеих сторон, вынул из него листок бумаги, прочитал и передал мне.
– Это конфиденциально, – встрепенулась Бесс Хадлстон.
– Мистер Гудвин нам не помешает, – сухо произнес Вульф.
Я обследовал предложенные экспонаты. Конверт с маркой и почтовым штемпелем был разрезан по краю. Адрес написан на пишущей машинке:
Миссис Джервис Хоррокс
902 Восточная Семьдесят четвертая улица Нью Йорк
На листке бумаги имелась надпись, также машинописная:
Что побудило доктора Брейди неправильно выписать лекарство для Вашей дочери? Невежество? А может, что то еще? Спросите Бесс Хадлстон. Если
захочет, она расскажет Вам, как рассказала мне.
Подпись отсутствовала. Я вернул листок и конверт Вульфу.
Бесс Хадлстон вновь отерла лоб и шею носовым платком.
– Это письмо не единственное, – произнесла она, глядя на Вульфа глазами, которые, как мне казалось, смотрели на меня. – Было и другое, но, к
сожалению, у меня его нет. Это, как вы видите, было отправлено во вторник, 12 августа, то есть шесть дней назад. А то, другое, днем раньше. Оно
было тоже отпечатано на машинке. Я его видела. Его послали одному очень богатому и известному человеку, и в нем содержалось дословно следующее:
«Где и с кем ваша жена бывает по вечерам? Ответ окажется для вас крайне неожиданным. За более подробной информацией рекомендую обратиться к Бесс
Хадлстон». Тот человек показал мне письмо. Его жена – одна из моих самых близких подруг.
– Позвольте. – Вульф направил на нее указательный палец. – Вы пришли, чтобы со мной совещаться или чтобы нанять меня?
– Я нанимаю вас, – ответила она. – Нанимаю, чтобы вы выяснили, кто распространяет подобные вещи.
– Дело довольно сложное, никаких гарантий. Пожалуй, приняться за него меня может заставить только алчность.