– Губернатор действительно горюет.
– Несомненно. А если убить террориста я смогу, лишь убив и девушку?
Диннисен вздохнул.
– Значит, вы убьете обоих.
– Да, он, безусловно, любит свою дочь, этот политикан. – Найтхаук криво улыбнулся. – Как приятно осознавать, что за сто лет ничего не изменилось.
– Послушайте, он бы предпочел, чтобы вы вызволили его дочь и привезли ее целой и невредимой. Это идеальный вариант.
– Вы слишком долго проработали адвокатом. И не сможете говорить конкретно, даже если от этого будет зависеть ваша жизнь. – Найтхаук раскурил бездымную сигару. – Ладно, оставим в стороне мотивы отца. От меня требуется спасти похищенную девицу и убить похитителя, именно это я и постараюсь сделать. – Пауза. – Видать, он известный террорист, если его смерть – главная часть моего задания. Большая у него армия?
– Не знаю, – ответил Диннисен. – Думаю, что большая.
– Настолько большая, что Кассий Хилл не верит, что кто‑то попытается получить назначенное вознаграждение?
– Если кто‑то сможет найти девушку, разумеется, они обратятся за вознаграждением.
– Но против Ибн‑бен‑Халида они не пойдут. – Вопросительные нотки в голосе Найтхаука отсутствовали.
– Пожалуй. Его информаторы разбросаны по всему Пограничью. Внедриться в его организацию практически невозможно. – Диннисен пристально смотрел на Найтхаука. – Если кому это и удастся, так только вам. Это одна из причин, побудивших Хилла обратиться в нашу фирму. Вы не только лучший… вы не показывались в Пограничье больше ста лет. Агенты Ибн‑бен‑Халида не знают, кто вы, им не распознать в вас охотника за головами и наемника Кассия Хилла.
– Вы продешевили.
– Что?
– Если Хилл боится послать планетарные войска против армии Ибн‑бен‑Халида, вы взяли с него слишком мало денег.
– Дело не в страхе. Все упирается в законы и затраты. Юрисдикция Перикла V не распространяется на Внутреннее Пограничье, а если бы и распространялась, снаряжение военной экспедиции обошлось бы в миллиарды.
– Тем более стоило утроить предложенную им сумму. Если альтернативный вариант – вбухать миллиарды в боевую операцию, которая опять же не гарантировала жизни его дочери, он бы заплатил.
– Надеюсь, вы не собираетесь вновь поднять цену?
– Нет, я получил то, что хотел. Но для хорошего адвоката вы очень уж плохо торгуетесь, мистер Диннисен. Поневоле задаешься вопросом, почему?
– Заверяю вас…
– Заверения оставьте при себе, давайте вернемся к делу. К губернатору поступало второе требование о выкупе?
– Нет. После трагедии на Рузвельте III похитители не давали о себе знать.
– Позвольте убедиться, правильно ли я вас понял. Ибн‑бен‑Халид через посредников связался с Хиллом, сообщил, что похитил его дочь, и потребовал два миллиона кредиток за ее возвращение. Хилл послал на Рузвельт III своего человека с деньгами, его убили, а деньги украли. Так?
Диннисен кивнул.
– Так.
– Есть ли доказательства, что убийство – дело рук Ибн‑бен‑Халида?
– Кто же еще мог это сделать?
– Тот, кто хотел получить два миллиона кредиток наличными.
– Это был он, поверьте мне на слово.
– На слово я вам верить не собираюсь, – ответил Найтхаук. – Пока вы не скажете мне, каким образом стало известно, что дочь губернатора находится у Халида, я не поверю, что он – похититель. Возможно, он просто узнал, что девица пропала, и попытался урвать с горюющего папашки пару миллионов, пока она где‑то развлекается с любовником.