— Раз забияки, значит, легко могут убить кого-нибудь. Осталось их только этому научить да в нужное время обидеть. Страшная сила! А что бузят — так вспомните, сами вы каковы были?
Стас и Лэри посмеиваются. Да, в казармах таких быстро обламывают... Такие же.
А сейчас группу собранных новобранцев надо довести до пункта сбора. Это тоже приключение. Иногда поход заканчивается быстро, иногда приходится учить недоумков уму-разуму. И по шее приходится давать, и оружием угрожать. Всяко бывает. Сейчас, вот, сидят у костра, учатся варить походный ужин. Взятые с собой продукты Михал рекомендует экономить.
— Вам, ребята, ещё завтра топать. А если что случится — то и послезавтра. Так что особо не жируйте, поверьте, лучше если хлеб с салом за плечами в котомке, чем в животе. Ведь ближе к вечеру то, что в котомке — греет душу надеждой об ужине. А что в животе — только мечтой о ближайшем кустике.
Смеются... Ну, пусть смеются. А теперь — караулы. В караул назначаются четверо. Трое из новобранцев и кто-нибудь из них. И разводящему спать точно некогда — надо обучить мужиков хотя бы основам военной науки. Хотя бы тому, что от их внимательности зависит жизнь и судьба всех спящих. Часто они не верят, поэтому приходится идти на какие-нибудь хитрости. Это развлечение для самих командиров — придумать что-нибудь такое, чтобы утром караульный лупал глазками и растерянно оглядывался перед ржущим строем:
— Ой... Это ж как это?
— А если бы это был враг? — проникновенно говорит кто-нибудь из них. — Лежал бы ты сейчас дохленький и никому не нужный. Зачем тебе это? Тебя в караул поставили — значит, доверились! Жизни наши в твоих руках. А ты? Разве такой достоин доверия?
Вот и сейчас: костёр почти догорел, в лесу кричит ночная птица, кто-то похрапывает... Вот ещё чуть-чуть посижу, и пойду, стащу шапку у кого-нибудь. Или руки свяжу, если уснул под деревом...
— Господин сотник! — раздаётся возбуждённый голос и молодой парнишка, чуть не моложе самого Лэри, вываливается из кустов к костру. — Я дракона видел! Там!
— Тихо. Не кричи. А кроме дракона никого не было? Ну, там, горные великаны не проходили?
— Господин сотник! Я правду говорю! Вот вам крест, видел!
— Благодарю за службу! Если тебя благодарит за службу старший по званию, надо вытянуться и отвечать: "Служу королю!"
— Служу королю!
— Молодец! Пойдём, поглядим на твоего дракона.
— Так он улетел!
Лэри послушал, где паренёк видел дракона, какого он был размера, куда тот полетел... И подумал, что завтра надо будет Михалу доложить. Заметить ночью дракона, размеры, направление полёта... Не растеряться, не испугаться... Подающий надежды!
— Если ещё раз дракона увидишь — тогда кричи. А пока возвращайся на пост.
— А мы не будем будить остальных?
— Пока — нет. Мы не представляем интереса для дракона. Вот если нападёт... Хотя, если на нас нападёт дракон — мы всё равно ничего не успеем сделать.
Парень ушёл в темноту, а Лэри сунул палочку в угли, следя как над ней завивается дымок и появляется язычок пламени.
— С другой стороны, — сказал он вслух. — Может, это и к лучшему? Они всё равно ничего не успеют сделать и умрут спокойно, во сне. Драконы не любят суеты.
— А ты откуда знаешь? — раздался за спиной спокойный и негромкий голос.
Лэри обернулся почти не удивлённый. Да, это опять была она. И опять голая.
— Я не знаю. Я предполагаю.
Он снял камзол и предложил:
— Накинь.
— Мне не холодно. Или тебе опять хочется со мной спариться?
— Я-то ладно. А вот если тебя увидят остальные...
— И что будет? — она присела рядом с ним на бревно и позволила укрыть плечи.
— Как минимум, подумают, что я приятно провожу время с девочкой, а им не даю.
— И что, вот то, что ты тогда делал — это действительно приятно?
— Конечно.
— То-то ты сбежал, поджав хвост.
— Прости меня, — сказал Лэри, сам удивляясь, как это получилось спокойно. Он думал, что придётся долго объяснять, доказывать... А тут всё получалось само собой. — Я был тогда удивлён и растерян. И всё сделал не так.
— А что ж ты не так сделал? Тебе кто-то мешал?
— Да.
— Кто? — она насмешливо прищурилась, и блики ярко вспыхнувшего на миг пламени резко очертили ухмылку.
— Я сам. Я же сам не умею любить. А тут... В общем, я растерялся и поступил глупо. Глупо и неправильно.
Удивительно, но она смутилась. Опустила голову, скрыв лицо в копне густых рыжих волос.
— А ты откуда здесь взялась?
— Пролетала мимо. Смотрю — люди лежат. Может, думаю, какая помощь нужна!
— На драконе? — радостно обрадовался Лэри. — Так это твой дракон?
— Ну... Можно и так сказать.
— А чем бы ты могла помочь?
— Мало ли? — она дёрнула плечиком и камзол чуть не съехал с него. — Могла.
— Понятно. Нет, мы идём на войну.
— Так вы не туда идёте! Война воон там! — она махнула рукой.
— А ты там была? Расскажи, что там?
Но их посиделки прервали. Проснулся Стас, приподнялся, вглядываясь с две фигуры. Выполз из-под одеяла и направился к ним.
— Ну, я пошла, — девочка встала, спокойно вернула Лэри его камзол. — Я тебе потом расскажу.
И ушла в темноту.
— Стой! Кто идёт? — крикнул где-то в темноте, караульный, но Лэри оборвал его:
— Поздно. Она уже обратно идёт. Всех здесь убила и спокойно ушла. Тоже мне, караул, называется...
— Кто это? — пристал Стас.
— Это могущественная волшебница. Она пролетала мимо на своём драконе и спустилась узнать, всё ли у нас хорошо.
— Тьфу ты... Ну, дурак... Так и скажи, что не хочешь говорить. А то держишь меня тут за пентюха...
Утром Лэри повторил свои слова Михалу, но, похоже, поверил в них только тот самый мальчишка, который видел дракона своими глазами. И по его взгляду было понятно: он безумно жалеет, что не встретился с могучей феей... То, что проштрафившегося караульного взгрели — это было привычно. Но то, что Лэри перед всеми похвалил того другого — Михал недоумённо поднял брови, но ничего не сказал. И уже когда они сдали всех на сборочный пункт, тихо подошёл и спросил:
— Так что, дракон и правда был?
— Да.
— И фея тоже?
— Она не фея. Но тоже.
Михал внимательно посмотрел ему в глаза, но делиться своими подозрениями не стал. И ладно.
Недолго продолжалось счастье, сколь бы относительным оно ни было. А понимаем мы об этом именно тогда, когда оно заканчивается. За периодом сбора войск наступил неизбежный период применения этих войск. А этот дурдом настолько разительно отличался от мирных прогулок по деревням, во время которых можно было и пожрать домашней еды, и девку на сеновале подкараулить, и поспать в своё удовольствие...
Сейчас же сон медленно отступал в разряд преданий старины далёкой. И если кто-то думает, что десятнику проще, чем рядовому солдату — ну, пусть попробует вместе с солдатами сначала бегать собирать войсковое имущество, потом попытается организовать это стадо на укладку и надевание оного, потом получит втык от сотника за неаккуратность и халатность... Это после всех усилий! Дальше надо вместе со всей колонной двигаться на север, к месту боевых действий... Потом организовать это уставшее стадо на отдых, как будто он сам устал меньше! А потом, когда они все уже завалились спать — надо в штаб, докладывать о результатах переклички, о наблюдениях за поведением вверенного личного состава, выслушивать новости о боевых действиях, планах командования... А рано утром нужно встать раньше этих охламонов, узнать насчёт завтрака, распределить авангард и арьергард, получить втык от сотника за халатность и недальновидность, чертыхнуться и снова всё переиграть...
То ли дело — рядовой! Идёт себе спокойно, всех-то делов — тащить что выдали, да ноги переставлять. Иногда даже поют! Правда, что тут таить, пели все. Песня в походе поднимает настроение, сплачивает! И ничего, что голоса нет — не на сцене, в общем хоре и незаметно. Зато как расправляются плечи, как легчает ноша, как загораются глаза!