Они стояли сбоку, наблюдая, как шестеро иков из уличной банды обступают бывшего собрата полукругом. Здесь тоже были тату. Лисы, волки, механические шкатулки. Странная и тупая мода, на взгляд Шмерца, приживалась на нижних этажах кластера.
- Вы присутствовали через одного из парней? - спросил Шмерц.
- Нет, - господин Кеннаски поправил розу. - Не мой уровень. Глупо и непродуктивно иметь армию электронных зависимых болванчиков. Это умаляет инициативу и естественный отбор. Я следил через дрона.
Он поднял глаза.
Шмерц запрокинул за ним голову, и в темноте уходящих вверх перекрытий, надстроек и переходов наткнулся на угловатый силуэт робота-наблюдателя.
- Понятно.
Раскладка была привычная.
Господин Кеннаски видел в шестерке преданность и готовность к исполнению приказов. Одновременно он присматривался к бойцам, оценивая их физический и умственный потенциал. К тому же кровь и схватка его будоражили. Насилие он любил и считал одним из самых действенных инструментов в достижении необходимого результата.
Что еще?
Шмерц взглянул пристальней. Похоже, господин Кеннаски в некоторой степени еще и отдыхал, наблюдая за схваткой.
Ровные тона. Тонкая струйка скуки. Легкий насмешливый интерес к нескольким человеческим силуэтам, прячущимися за окнами своих квартирок и за решеткой арки. Обыватели. Крысы. Вас тоже волнует, когда кто-то дохнет?
Смерть Шмерц ощутил как нечто непреложное. Она должна была произойти. Да. Это было холодное, острое, как язык пламени, движение души.
Дзон-н!
Шмерц вздрогнул от звона обрезков железных прутьев. Парень не собирался сдаваться. Припертый к стене, он яростно отбивался от осторожничающих иков.
Дин-н! Донг! Дан-н!
Железо било о железо. Коротко вспыхивали искры. Тени нагибались и отскакивали. Татуировки щерили пасти и сверкали глазами. Душа господина Кеннаски пела от возбуждения. Шмерц чувствовал исходящие от него жаркие волны нетерпения.
Дзон-н!
Парень пропустил удар и согнулся. Один из нападающих тут же обрушил прут на выставленное плечо. Раздался хруст. Парень, вскрикнув, отмахнулся вслепую, и ближний убийца рухнул с разбитым коленом.
- С-сука-а!
Шмерца, казалось, приподняло на волне ярости от господина Кеннаски. Защищающийся, улыбаясь окровавленным ртом, отбил еще несколько ударов, едва не выколол кому-то глаз, но, в конце концов, раскрылся и поучил удар тяжелым ботинком в живот.
Его железка выпала из руки.
- Бей!
Бойцы, исключая получившего по колену воющего ика, сомкнулись над упавшим врагом. Прут вверх, прут вниз. Выдох: х-хэк! Парень сворачивался эмбрионом и как мог прикрывал голову. Ни хрена это не помогало.
- Хватит!
- Стоп! - сказал Шмерц.
Действие остановилось. В свете лампочки вздернутый прут кровожадно засиял алым.
- Это вы сказали "Хватит!"? - обернулся Шмерц к господину Кеннаски.
- Я, - признал тот.
- Почему?
- Это ты и должен выяснить.
- Вы пожалели парня?
Господин Кеннаски рассмеялся.
- Я? Ты уверен? У меня не было никаких причин его жалеть. Что мне какой-то дохлый ик?
- Но я не вижу...
- Не разочаровывай меня, психопаст. Это вирус.
- Мне нужно забраться поглубже в вас, господин Кеннаски, - заявил Шмерц.
- Потому что ты ни черта не видишь? - спросил господин Кеннаски.
- Возможно, вирус мимикрирует. Запускает нейронные реакции, встраиваясь и тут же видоизменяя мотивационные нейропептидные цепочки.
Они подошли ближе к замершей группе членов уличной банды. Господин Кеннаски, поддернув белоснежные брюки, опустился на корточки.
- Смотри, психопаст, - ухватив за рукав, он заставил Шмерца сесть рядом. - Погляди-погляди.
Кровь текла по асфальту ручейком.
Парень еще прикрывал голову локтем, но, кажется, делал это из последних сил. Удачный удар разбил ему челюсть. Порванная губа висела долькой грейпфрута. Волосы на лбу торчали липким ершиком, портя впечатление от тату.
- Думаешь, мне его жалко? - спросил господин Кеннаски.
- Вы можете отмотать эпизод к моменту перед криком? - спросил Шмерц.
- Конечно.
Ики судорожно задвигали телами, отклоняясь и в обратном порядке нелепо взмахивая прутьями. Парень подтянул ногу к животу, вобрал в себя кровь и залечил челюсть.
- Все! - сказал Шмерц.
Действие снова остановилось. Прогоняя массивы параметров и чередуя меняющиеся графики психопрофиля, Шмерц сдвинул руки. Господин Кеннаски недовольно сморщился.
- Куда ты лезешь?
- Извините, если это неприятно, - сказал Шмерц.
- У меня такое ощущение, будто мне засунули палец в задницу, - сказал господин Кеннаски. - Я еще помню, что она у меня была.
- Можно третий эпизод?
Третий эпизод был наполнен шуршанием и стрекотом.
Собственно, насколько понял Шмерц, человек, который предстал перед ними, в свое время также полностью переселился на смарт-хэды, как и господин Кеннаски. Лицо он имел испуганное и худое. Нос его почему-то был простужено-красен. Странное желание иметь насморк в виртуальной среде.
- Здравствуйте, господин Кеннаски, - сказал человек печальным голосом.
Шмерц повернулся и увидел, что господин Кеннасски раздвоился. Прежний господин Кеннаски в белом костюме, наклонив голову, остался стоять на белом, неясной фактуры полу, а из-за спины его вышел господин Кеннаски номер два - темно-синий костюм, мокасины и ковбойская шляпа.
- Итак, мой дорогой Ривчейз...
Господин Кеннаски номер два развел руки в стороны. Он явно был доволен.
- Я смотрю, ты внял моим словам.
- Да, господин Кеннаски. Я теперь почти не трачу ваши ресурсы.
- Тратишь, по нижней шкале, но тратишь. И не отрабатываешь, Ривчейз.
- Я стараюсь, - произнес человек с насморком.
- Думаю, я был слишком добр к тебе, - господин Кеннаски номер два погрозил пальцем. - Как ты знаешь, моя доброта оплачивается отдельно.
- Вы хотите стереть меня? - спросил Ривчейз.
Глаза его влажно заблестели.
- А что мне остается делать? - вздохнул господин Кеннаски номер два. - Зазывала из тебя плохой, маркер никудышный, фильтр и сторож дерьмовые, а со всем остальным программные модули справляются на порядок лучше. Были бы у тебя деньги, я смог бы продлить тебе аренду моего пространства...
- Я могу работать консультантом.
- Не смеши меня, Ривчейз.
- Оценщиком, аналитиком, курьером, менеджером, гидом, напарником в "Трешоне" или другом каком игровом мире. Могу толкать вирусную дурь!
Господин Кеннаски номер два усмехнулся.
- Желающих толкать дурь у меня - пять нижних этажей кластера. Тем более, ты и так засвечен, Ривчейз.
- Господин Кеннаски!
Человек упал на колени. Его лицо вдруг потеряло черты, сделалось нечетким, одежда утратила фактуру и детали.
- Я могу быть низкополигональным или даже пиксельным! Я ужмусь в памяти и в базе данных! Я ограничусь в траффике!
Господин Кеннаски номер два кивнул.
- Правильно. А я тебе помогу.
Он воздел правую руку, и над Ривчейзом появилось простенькое меню.
- Не надо!
- Ну почему же? - господин Кеннаски номер два посмотрел на человека с удивлением. - Я тебя просто оптимизирую.
Из меню выпал ворох связанных файлов. За ним - еще один. Они повисли в воздухе множеством полупрозрачных иконок. Будто шарики с гелием.
- Зачем вот тебе старые, прижизненные архивы? - спросил господин Кеннаски номер два. - К чему они тебе, человеку без тела, без семьи, упорядоченному скопищу нолей и единичек? Они лишь занимают место.
Он сжал кулак, и файлы со звуком сминаемой бумаги исчезли.
- Видишь, как просто? Что у нас еще?
Шмерц и господин Кеннаски номер один наблюдали, как над Ривчейзом, так и не поднявшимся с колен, появляются и пропадают файлы. Господин Кеннаски номер два, взмахивая рукой, походил на дирижера оркестра, играющего симфонию разрушения.