- Иветта Станиславовна?
- Перед вами, — школьница подошла к окну, дернула шнурок жалюзи, в кабинет скользнули робкие солнечные лучи, пробившиеся сквозь тучи, и Синдия увидела, что «девочке» самое меньшее двадцать восемь – тридцать лет. Подростком она казалась из-за невысокого роста, худощавой, немного угловатой фигуры, нелепой одежды и подростковой прически.
Открыв жалюзи, хозяйка кабинета размашисто шагнула к столу, махнув Синдии рукой на кресло для посетителей:
- Присаживайтесь. Я вас слушаю.
- Я Соболевская, — Синдия вытащила новенькое удостоверение и протянула его через стол.
Иветта внимательно изучила «ксиву», привстала и широко улыбнулась:
- Надо же! Леди-босс! А мы вас ждали! Ну, добро пожаловать в наш зверинец!
Ее улыбка была такой заразительной, что Синдия невольно улыбнулась в ответ.
- Михаил Олегович говорил, что вы уже скоро приступите к работе, — Иветта с грохотом открыла сейф над столом и вытащила пластиковую папку. — Сейчас я вас введу в курс дел. Вы как раз вовремя, у нас тут напряга очень много, и еще, нам тут очень интересную серию скинули. В общем, слушайте…
… - А сейчас наш главный геморрой – это так называемый «человек дождя», — заключила Иветта через час, — его так прозвали за то, что он шурует дождливыми вечерами и ночами. Исключительная ди-намика действий: он появляется как будто из пустоты. В последний раз выскочил из-за шелковицы. Удар наносит только один, смертельный, практически на бегу. И через секунду его уже нет, — Иветта стала прикуривать, и несколько секунд в кабинете было слышно лишь монотонное жужжание лампы дневного света под потолком.
- Честное слово, — проворчала Иветта, бросая зажигалку в ящик стола, — буду добиваться, чтобы сюда провели нормальную лампу, без звука. Дни пока пасмурные, в кабинете полдня темно, приходится зажигать свет, а эта штука гудит как старый пылесос. И без нее уже мозги треугольные. Так, на чем я ос-тановилась? Ага. Моментально исчезает. Ни разу никому не удалось проследить, куда он сдунул. В по-следний раз он совершил убийство на глазах у наряда патрульной службы; пытались преследовать, но он сиганул под мост и скрылся. Там темно было, а он в черной одежде.
- Черная кошка в темной комнате, — пробормотала Синдия.
- И я тоже так подумала. Хорошо еще, что мы тут не суеверные, а то еще подумали бы, что он к нам из параллельных миров бегает. Выскочит, махнет ножом — и привет.
Иветта фыркнула, с силой двинула свое кресло и отошла вытряхнуть пепельницу в корзину. В это время Синдия пролистала дело о «человеке дождя». В графе «Приметы» было всего несколько строк: рост от 180 до 200 сантиметров, телосложение худощавое, спортивное, одежда черного цвета, лицо скры-то под черной маской или капюшоном; характер наносимых жертвам ударов говорит о большой физиче-ской силе, хорошо развитом глазомере (снайпер?) и навыках владения холодным оружием.
- Долго же вы его будете искать с такими приметами, — сказала Синдия, когда Иветта вернулась за стол. Помощница ткнула в розетку у сейфа «вилку» электрического чайника и хмыкнула:
- А другие и взять неоткуда. Мало того, что он носится как чокнутый метеор, так еще ни одного нормального свидетеля, блин, не нашлось! — Иветта достала две кружки, коробку «Липтон Черная жем-чужина». — Хотите чаю? Сейчас заварю. Так вот, свидетелей-то много было, но никто ничего путного сказать не смог. Одни лыка не вязали, другие были далеко и в темноте мало что увидели, третьи перепу-гались до икоты — поработайте с такими! Четвертые вообще уходят от контакта с нами потому, что на-смотрелись всяких дурацких «Бригад» и «Братов» и думают, что все менты — тупицы, оборотни в пого-нах и только и могут, что невинных сажать и задержанных избивать. Ладно, и такие у нас попадаются, но зачем из-за них всех сотрудников МВД подозревать черт-те в чем?!
Чайник вскипел и с тихим щелчком выключился. Иветта бросила в чашки по пакетику чая, залила их кипятком и выставила на стол жестяную коробку с конфетами и вторую такую же — с печеньем.
- И он не в параллельные миры уходит, — Синдия развернула трюфель. — Он отбегает от места преступления, снимает маску — и все. Идет обычный человек в обычной черной одежде. Черный цвет у нас не под запретом, наоборот, он очень популярен. И мало ли в городе высоких худощавых мужчин? Тем более что его рост точно не установлен; 180 сантиметров и 200 — большая разница. Вот почему его не удается проследить. Чтобы снять маску или сбросить капюшон ему нужно секунда или две. А чтобы слиться с обычными прохожими — еще меньше.
- И все-то вы верно говорите, — протянула Иветта, грызя печенье, — да как только его проследить по вашей логике? В дождливый вечер поставить на караул всю патрульную службу, чтобы они по сигна-лу об убийстве прочесывали район места происшествия, хватали и тащили в отделение всех высоких ху-дых мужиков в черной одежде? Едва ли наше ГУВД такое потянет, да и все задержанные в отделении не поместятся. И нет гарантии, что в следующий дождливый вечер наш «дождевик» снова охотиться пойдет. Может, у него своя система, свой график гастролей. А может, он вообще ноги, блин, под мостом промо-чил. Ребята будут под дождем патрулировать до посинения, а он в это время будет дома под пледом ле-жать и «Колдрексом» отпаиваться. Почему-то иногда следаки как бы забывают, что любой преступник устроен так же, как обычные люди: он может заболеть, сломать себе руку или ногу, простудиться, или съесть несвежий пирожок и заработать расстройство желудка. А мы почему-то то и дело начинаем ду-мать, будто преступник — все равно что машина: не болеет, не устает, не ест, не спит, и вообще не уми-рает, как Терминатор-три или Покровитель Тао, — Иветта отпила небольшой глоток чая. — Тао — это герой сериала «Грозовые камни», прошлым летом по региональному каналу шел.
- Знаю. В России «Камни» тоже показывали. Если я правильно запомнила, Тао оказался цифровым человеком? — уточнила Синдия.
- Угу. Но терминаторы и цифровые люди только в фантастических опусах существуют. Во всяком случае, наяву я пока ни одного из их братии не встречала.
- Я тоже, — Синдия невольно улыбнулась иронии Иветты.
- Вот и получается… то, что получается, — вздохнула Иветта. — Вот и бьемся мы с Тошкой… то есть с капитаном Платовым уже почти месяц, а с места почти не сдвинулись. Хотя, вру! На днях Платов мне подкинул интересную версию мотивации действий нашего охотничка, во всяком случае, они в ГУВД отследили некую систематику отбора жертв, — Иветта развернула еще одну папку на своем столе. — Может, лучше, если я сначала прочту вам список жертв? Итак, первый случай. 12 апреля, 23.20. Жертвы — гражданин Белов В.Н., 1959 года рождения, и Уральский Д.С., 1984 года рождения.
- Двое за вечер?
- Двое за секунду. Стартовал он круто. Ну, отчеты и заключения по каждому инциденту вы сами прочтете, а в общем дело было так. Белов — сантехник при РЭП-15; 12 апреля обмывал развод с женой. Выпил — не хватило; подался в круглосуточный магазин за добавкой. Уральский — студент автодорож-ного техникума. Родители у него в тот день укатили в командировку, и парень загулял на радостях; по-шел с компанией тусоваться к знакомой девчонке. Её мать то и дело в отъезде, квартира свободная, и ча-ще всего Уральский с приятелями гуляли у нее. Но в тот вечер вышла незадача. Не успели ребята Шнуро-ва поставить, по бутылочке выпить и первый кайф словить, как мать девчонки вернулась с полдороги. Она в Киев летела, а самолет развернули обратно из-за нелетной погоды, поэтому она приехала домой не в лучшем настроении, а тут еще и в квартире форменный шалман. С виду хозяйка квартиры типичная де-ловая леди, а на самом деле — боевая тетка, валькирия какая-то. Короче, она всю эту лихую компанию выставила за дверь, магнитофон и бутылки в мусорный мешок сгребла и выбросила в мусоропровод, а потом, думаю, дочке задала чертей за то, что та притон дома разводит. Ну и что делать бедным студен-там? Бутылки-то эта мадам все без разбора выкинула, и пустые, и не очень, не лезть же за ними в помой-ку. Тусовка накрылась, ночи впереди еще много, а душа горит, не хочется домой трезвыми идти. Ну, ре-бята вывернули карманы, наскребли двадцатку и пошли в тот же круглосуточный магазин. И как раз ко-гда они заходили, Белов им навстречу выходил, отоварившись. Он посторониться замешкался, и парни на него налетели, чуть об косяк не размазали. Мужик уже был хорошо поддатый, ну и полез разбираться. И эти придурки пошли на вы. Как их пятеро на одного, так они и смелые. Вали, говорят, синяк, а то в ас-фальт закатаем. Белов в ответ начал, как написано в протоколе, «наносить ответное оскорбление путем употребления нецензурной брани». Уральский отвечал ему тем же. Я беседовала с его товарищами по группе и преподавателями техникума, и все мне сказали, что у парня был не рот, а помойка; изъяснялся он преимущественно матом. Так что беседа вышла содержательная. Белов обозлился, что пацаны совсем с цепи сорвались. Уральский на взводе был: он у девчонки с ее матерью заспорил, когда она их выгоняла, огрызаться начал, и дама его огрела шваброй по спине при всех его друганах… Потом Белов пихнул Уральского так, что тот вылетел обратно на крыльцо и шлепнулся на задницу, и дискуссия продолжалась на вольном воздухе. И тут откуда ни возьмись проскакивает высокий парень в черной одежде, с закры-тым лицом, вписывается между ними, делает разворот и смывается, а Белов с Уральским падают, истекая кровью: у обоих перерезаны сонные артерии. Дружки Уральского от ужаса опупели, продавщицы из ма-газина верещат, кто-то из покупателей в милицию звонит, кто-то «скорую» вызывает, но врачам только и довелось, что констатировать летальный исход у обоих.