Подпоясавшись, они намеревались усердно поработать, но Макхонлал, младший брат Фотика, неожиданно уселся на бревно. Увидев такое пренебрежение к их затее, мальчишки сначала растерялись, но вскоре один из них подошел и тихонько толкнул Макхонлала. Это не произвело никакого впечатления. Юный философ продолжал безмолвно размышлять о суетности всех игр.
— Смотри, стукну! Сейчас же встань! — закричал Фотик на брата.
Но Макхонлал едва шевельнулся и уселся поудобнее.
Конечно, чтобы сохранить свой престиж, надо было тут же надавать непокорному брату по щекам, но у Фотика не хватало решимости. Мальчик сделал вид, будто ему ничего не стоит покарать Макхонлала и не делает он этого только потому, что придумал игру поинтереснее. Он предложил столкнуть бревно вместе с восседавшим на нем братишкой.
Макхонлал представил себе, как это будет восхитительно. Но что в этом бравом деле таится какая-то опасность, ни ему, ни другим и в голову не пришло.
С криками: «Подтянись! Еще сильней подтолкни!» — мальчики стали толкать бревно.
Не повернулось бревно и вполоборота, как Макхонлал со всей своей выдержкой и философией оказался на земле. Это превзошло все ожидания мальчишек, и они разразились хохотом, однако Фотик немного смутился. Макхонлал вскочил на ноги и ринулся на брата с кулаками. Потом, весь исцарапанный, он с плачем побежал домой. Игра была испорчена.
Фотик вырвал травинку, уселся на нос полузатопленной лодки и стал сосредоточенно жевать стебелек.
В это время к берегу причалила незнакомая лодка. С нее сошел средних лет мужчина с черными усами и седой головой.
— Где дом Чокроборти? — спросил он Фотика.
Мальчик, продолжая жевать, ответил:
— Там.
Но нельзя было понять, в какую сторону он показывал.
— Где? — повторил вопрос незнакомец.
— Не знаю, — ответил на этот раз Фотик.
Тогда мужчина обратился за помощью к другому мальчику и затем направился к дому Чокроборти.
Вскоре пришел Багха Багди.
— Фотик, иди, тебя зовет мать, — сказал он.
— Не пойду.
Багха насильно взял его на руки и понес, а Фотик отчаянно размахивал руками и ногами. Разгневанная мать, едва только увидела Фотика, закричала:
— Опять ты избил Макхона?
— Я не бил, — ответил мальчик.