Лика неуверенно вскрикнула, а затем ее желудок вновь подскочил вверх, и она бросилась в туалет, где ее вырвало зеленоватой желчью.
«Хорошо, — подумала она. — Если эксперты найдут следы вчерашней рвоты, можно смело говорить, что тошнило сегодня».
Она выползла из туалета и, стараясь не глядеть на покойника, прошла к телефону, выдохнула несколько раз, а потом, скривившись, завыла в трубку, умоляя о помощи.
Полицейский наряд приехал быстро, а следом потянулись и судмедэксперты. Лика забилась в уголок, всхлипывала, но в целом, старалась держаться внешне в более-менее вменяемом состоянии. Не хватало еще, чтобы вкололи успокоительное, там и выболтать что не надо можно. Наконец, очередь дошла и до нее. Майор с киношной фамилией Миронов начал задавать стандартные вопросы, и Лика отвечала: да, вчера вечером видела его в последний раз. Нет, он не звонил. Нет, утром не видела ничего подозрительного, разве что сигнализация была выключена, а дверь открыта, но она подумала, что Яков Семенович уже открыл салон… Нет, накануне все было как обычно… Кто приходил? Несколько постоянных клиентов и бывшая ученица Коростылева, подруга Лики — Александра Ковалевская…
Сдав Сашку, Лика испытала легкое злорадство, а затем мысленно стукнула себя кулаком по лбу: Сашка же видела шкатулку! Но отступать назад было поздно. Миронов, кстати, услышав Сашкино имя, нахмурился и — чудо из чудес — выудил ее номер из телефонного справочника — позвонил и пригласил прийти в салон, разговаривая как со знакомой. Это Лике совершенно не понравилось.
Сашка явилась через час и стала заторможено давать показания, с ужасом поглядывая на труп, который ворочали туда-сюда медики. Лика тоже была занята: составляла возможный список украденного. Сашка пару раз бросила на нее недоуменный взгляд, а потом надолго притихла, когда покойника уложили в синий пластиковый мешок и вынесли вон.
Сашка уехала, а Лика осталась, давать показания. Через пару часов ее, совершенно выжатую, отпустили домой, и она, сохраняя на лице скорбное выражение, ушла, радуясь, что так легко удалось одурачить полицейских. Внутренне она была готова, что ее поволокут в кутузку прямо из салона, и то, что этого не произошло, показалось Лике удивительным.
Сергей, напротив, не увидел в произошедшем ничего странного.
— Я же говорил: менты — идиоты. Через пару недель они найдут какого-нибудь бомжа, повесят на него это дело, а мы преспокойно отправимся загорать на Мальдивы. Никому и в голову не придет, что мы как-то связаны с убийством…
— Замолчи! — воскликнула Лика, к горлу которой вновь подступила тошнота. Перед глазами встал разбитый череп Коростылева, а тошнотворный запах ударил в нос. — Не произноси это слово!..
Сергей, валявшийся на диване, посмотрел на Лику тупым сонным взглядом, сгреб в ладонь чипсы из миски, отправил в рот и захрустел, перемалывая жженый картофель могучими челюстями.
— Да расслабься ты, — равнодушно промычал он. — Через пару дней, когда все успокоится, мы свалим из города, поделим добычу, сбросим пацанов с хвоста и ищи свищи… Кстати, а для Мальдив нужен загранпаспорт?
— Загранпаспорт везде нужен, — раздраженно ответила Лика, подумав, что прекрасный принц после первого серьезного испытания оказался ничтожеством, и если кто кого и сбросит с хвоста, так это она его, как только камень окажется у нее в руках. Пока же Сергей таскал его при себе, и даже в квартире спрятал так, что она не могла найти. — Даже в Турции и Египте.
Сама Лика на Мальдивы не собиралась, во всяком случае, с Сереженькой. Лучше в Эмираты или Бангкок, где знали толк в драгоценностях. Более того, у нее даже были записаны телефоны партнеров Коростылева, давно занимающихся эксклюзивными цацками, но делиться ими с Сереженькой и его бандой она не хотела. Провезти через таможню бриллиант не так уж сложно. Камень звенеть не будет, запаха не издаст. Сунула в рот — и прошла. Даже глотать не надо. Или вон, прицепила на шею вместе с дешевой бижутерией, никто и не подумает, что эта сверкающая глыба — настоящий бриллиант.
— Значит, паспорт надо сделать, — вздохнул Сергей и вновь зашуршал чипсами. — Надо этим заняться, как только все устаканится.
Лика поглядела на него с отвращением. Боже мой, и вот с этим убожеством она делила кров, пищу и постель? Подумать только, что до появления проклятого бриллианта она всерьез считала, что Сергей вполне подходит для «строительства отношений», как велеречиво размусоливали ведущие одного из каналов, вот уже десять лет строящие любовь на ограниченном периметре. Для той, добриллиантовой жизни Сергей вполне подходил, а вот сейчас она не могла даже смотреть на эту лоснящуюся физиономию. Завладей Лика камнем, только бы ее тут и видели. С деньжищами, вырученными за его продажу, она могла бы позволить себе куда более красивых и приятных мужчин, с внушительным состоянием, чуть ли не наследных принцев, образованных, светских, прекрасных во всех отношениях. Видимо, в легендах о драгоценностях, сводивших владельцев с ума, была толика правды. Камень всего-то ничего у них в руках, а Лика уже готова была избавиться от всей компании, включая когда-то любимого.
«И избавлюсь, — подумала Лика, льстиво улыбнувшись Сергею, — только бы все прошло хорошо!»
Сергей совершенно верно понял ее намек, похотливо улыбнулся и начал стаскивать с себя спортивные штаны. Лика улеглась на него, сорвала с себя халат и проведя языком по твердой груди ненаглядного, мурлыкнула:
— Сереженька, я хочу на него посмотреть. Покажи.
Сереженька хохотнул и начал шарить рукой в промежности, а затем вытащил руку.
«Так и знала», — удовлетворенно подумала Лика и восторженно выдохнула:
— Какой громадный!