— Откуда такие познания? — поднял лицо демонессы к себе, заглянул в синие бездонные озера и изогнул насмешливо бровь. — Из журналов с разворотами?
— Не только, — ответно улыбнулась Олимпия, — там, у Нардо, были еще и другие.
— Еще?! — почти прорычал он.
— Вот видишь! Ты против даже печатных изданий ее мира.
— Ну, не совсем и не всех, — обольстительно улыбнулся дьявол. — К тому же я учитывал специфику ее мира, и кое-что предусмотрел.
— Что? Что ты предусмотрел? — заинтересовалась она.
— Галя до сих пор носит пояс чести.
— Люциус! — расхохоталась Олимпия, — Люциус, это невозможно даже представить…!
— А что не так?
— Ее мир все магическое преображает, пояс будет работать иначе. Как… как блокиратор способностей окружающих. Если ты направил к ней посыльных, отзови срочно! Это же Галя!
Олимпия безудержно хохотала, повиснув на его плече, а Люциус, удерживающий демонессу в объятиях, с удивлением смотрел на нее. Он уже слышал, как зовут на помощь целителей в лечебные покои дворца.
— Тебя сейчас позовут посмотреть на раненых, — всхлипнула плачущая от смеха демонесса.
— Ты слышишь тоже?
— Да. — Улыбнулась она. — Хотя, они так кричат, что слышно здесь.
— Возможно. — Улыбнулся Люциус и перебросил ее и себя к источнику криков — в целебный корпус.
Каменное здание, утопающее в кроваво-красной растительности как внутри, так и снаружи, вздрогнуло от очередного утробного рыка. Послышались проклятья на голову иномирянки Гали, затем звук разбившегося стекла и вновь проклятия.
Прежде чем войти в палаты, Олимпия взяла дьявола за руку:
— Чтобы не случилось, не злись.
— Ты что-то знаешь?
— Догадываюсь. — Улыбнулась она.
— О том, что я гонцов послал, тоже догадалась?
— Почти. — Улыбнулась, вглядываясь в его серьезное лицо. — Одна из русалок тебя сдала. Она нечаянно.