Где-то здесь на меня и накатило.
Я бухнулся на колени, да так и замер в обнимку с дробовиком. Кровь из пореза лениво капала на камуфляжные штаны. Уцелей кто-то ещё — взял бы меня тёпленьким. К счастью, других выживших не осталось. Ну, кроме беглецов.
Отчаянную возню и приглушённый шум я расслышал с другой стороны нагромождения трупов. Подняться у меня получилось не сразу. Мёртвая лошадь раскачивалась и дёргалась. Кто-то под ней ожесточённо скрёб по траве ногами в попытке выбраться.
В этот раз я поступил умнее. Взял ружьё на изготовку и зашёл сбоку, тщательно сохраняя дистанцию.
Первое, что я увидел — роскошную гриву длиннющих угольно-чёрных волос. Несколько ярких металлических фенек с цветными стекляшками в этой гриве окончательно убедили меня в том, что передо мной девушка. Хотя ширина плеч и бицепсы вызывали некоторые сомнения. У меня и то скромней будут.
— Фигасе культуристочка, — я обалдел настолько, что сказал это вслух.
Ответом стало приглушённое пыхтение. Вылезти самостоятельно у культуристочки не получалось даже при всей её мускулатуре.
— Давай вдвоём, — я подошёл и ухватился за какие-то ремни в сбруе мёртвой лошади. — Ну? Раз-два!
Так получилось гораздо быстрее. Несомненно женское тело с двумя вполне убедительными выпуклостями размера эдак третьего стремительно выбралось на свободу. В полный рост девчонка оказалась на полголовы меня выше.
Из общего стиля местных заигравшихся ролевиков её одежда выбивалась минимально. Невысокие мягкие сапожки, тугие шорты в обтяжку из грубой ткани, что-то вроде шитой бисером шнурованной рубашки со вполне убедительным вырезом на груди, широкие кожаные браслеты-напульсники с блестящими заклёпками, а также щедрый слой чуть подсохшей лошадиной крови, дорожной пыли и плохого настроения.
— Ну что, будем знакомы? — я протянул девушке руку. — Вадим Колпаков.
И обалдел.
Грязи-то на культуристочке было и вправду изрядно. В луже крови остаться чистой тяжело. Но только сейчас я понял, что кожа у неё действительно оливково-серая — как выгоревшая на солнце камуфляжная сетка, раскосые глаза действительно фиолетовые, как хорошая прицельная оптика, а из-под широких губ торчат едва заметные снежно-белые клыки.
Я кинул быстрый взгляд на трупы всадников. Люди как люди. Обычная грязно-кирпичная пропылённая кожа, совсем как у мартовского бомжа, который последний раз мылся под октябрьским ливнем. Да и зубы у них тоже оказались вполне человеческие — жёлтые, кривые и насквозь прокуренные.
Из обалдения меня вывело только рукопожатие. Культуристочка ухватила меня за руку чуть выше кисти. Тем древним жестом, которым издавна показывали, что в руках нет оружия.
А затем она повисла на мне как бельё на заборе и совершенно искренне расплакалась.
— Колпак, чудила грешный, — пробормотал я, пока у меня над ухом горестно завывала самая натуральная инопланетянка. — Куда же ты попал?
Ответа, разумеется, не последовало. Мою потенциальную собеседницу целиком захватила истерика. Не могу её за это винить.
Наконец девушка чуть успокоилась, вытерла слёзы, посмотрела на меня и что-то сказала.
— Не понял, — на пути связного общения между нами встала безжалостная преграда языкового барьера. Культуристочка перебрала ещё несколько языков, но все они так и остались для меня загадкой. Английским она, разумеется, не владела.
— Вадим, — я решил налаживать контакт самым простым способом и ткнул себя в грудь.
— Вадим, — повторила она и улыбнулась.