«Как бы вы объяснили смысл происходящего в третьем стихотворении из пастернаковской «Болезни»?»
Может статься так, может иначе,
Но в несчастный некий час
Духовенств душней, черней иночеств
Постигает безумье нас.
Стужа. Ночь в окне, как приличие,
Соблюдает холод льда.
В шубе, в креслах Дух и мурлычет — и
Всё одно, одно всегда.
Ночь тиха. Ясна и морозна ночь,
Как слепой щенок — молоко,
Всею темью пихт неосознанной
Пьёт сиянье звёзд частокол.
Будто каплет с пихт. Будто теплятся.
Будто воском ночь заплыла.
Лапой ели на ели слепнет снег,
На дупле — силуэт дупла.
Кстати, замечательно это — «На дупле — силуэт дупла». Ну, негатив такой. Что происходит? Это описано, на мой взгляд, гораздо точнее в стихотворении Набокова… не в стихотворении, а в рассказе Набокова «Ужас». Вот это безумие, о котором говорит Пастернак, — это мир, увиденный после долгого забытья и как бы вне всех привычных связей, вне флёра ассоциаций; мир, увиденный после болезни, не так, как мы его видели прежде, увиденный с отвычки. Вот у Набокова в «Ужасе» как раз он рассматривает свою комнату и своё лицо в зеркале так, как будто видит их впервые, и поражается страшной этой новизне. Отчасти это напоминает, конечно, «арзамасский ужас» Толстого.
Вот хороший очень вопрос на самом деле: «Многие гуманитарии не нюхали жизни, а пытаются учить нас жить».
Видимо, это и ко мне относится. Понимаете, я не думаю, что надо так уж нюхать жизнь. Вот эти все «нюхатели жизни», которые вообще кричат: «Ты дерьма не нюхал! Понюхай его!» Ну а что за доблесть — постоянно нюхать дерьмо? Это немножко напоминает мне анекдот классический про то, как сантехник старый, высовываясь периодически из канализации, своему ученику кричит: «Давай поворачивайся, а то так и будешь всю жизнь клещи подавать!» Действительно, он стоит и подаёт клещи, а этот сидит весь в дерьме и чувствует себя чрезвычайно полезным и продвинутым.
Я вообще не думаю, что количество жизненного опыта, количество понюханного пороха или дерьма делает человека лучше. Мне кажется, что как раз чем меньше этого негативного опыта, чем меньше вас «забивали по шляпку», тем свежее ваш взгляд на мир, тем вы добрее к окружающим. Я люблю балованных детей, потому что балованные дети что-то такое знают о жизни.
Вот когда-то Тамара Афанасьева, хороший детский психолог, очень точно заметила: «Все цитируют фразу Шварца, которую там говорит атаманша разбойников: «Балуйте детей, господа! И тогда из них вырастут настоящие разбойники». Но никто не обращает внимания на то, что именно маленькая разбойница выросла приличным человеком». И Набоков наоборот на это отвечает: «Балуйте детей, господа. Вы не знаете, что их ждёт в жизни, что их ждёт в будущем».