Похищенная, или Красовица для Чудовища - Чернованова Валерия М.

Похищенная, или Красавица для Чудовища

ЧАСТЬ I

Отравленный любовью

ГЛАВА 1

— Мы не ждали тебя раньше следующей зимы. — Гален Донеган с улыбкой посмотрел на несостоявшегося выпускника, протягивающего ему бокал, на треть наполненный кукурузным виски.

Отец, конечно, придёт в ярость, когда узнает, что Кейран бросил учёбу за несколько месяцев до её завершения. Но сам Гален находил просиживание в университете пустой тратой времени, а потому полностью поддерживал решение бунтаря.

Приземлившись в соседнее кресло, молодой человек с улыбкой проговорил:

— Я и сам себя так скоро здесь не ждал. Но, как оказалось, я совершенно не умею сдерживаться. Руководству Тенненского университета не очень-то понравилось, что время от времени студенты в кампусе превращаются в трупов. Началось расследование. — Кейран вертел в руках бокал, согревая тонкое стекло длинными, как у пианиста, сильными пальцами, в иные ночи, вот как сегодня, способными без усилий свернуть жертве шею. Он блаженно жмурился, вдыхая запах терпкого напитка, наслаждался игрой бликов, отбрасываемых беснующимся в камине пламенем, на грани бокала.

Вот о чём он по-настоящему скучал, протирая штаны в Тенненском университете, так это о хорошем бурбоне. Таком, как этот. Насыщенного золотистого цвета, с неповторимым терпким ароматом и долгим послевкусием.

— И ты поспешил трусливо смыться.

— По-твоему, следовало дождаться ареста, а потом и виселицы? — фыркнул молодой человек, на лице которого появилось так хорошо знакомое Галену ироничное выражение. — Я решил, что безопаснее пастись на родных пастбищах.

Жажда убийства, одержимость проснулись в Кейране прошлой осенью, и с тех пор все его мысли были только об охоте и умирающих от страха жертвах. В Тенненсе было не разгуляться. Город небольшой, все в нём друг друга знают. А в кампусе и подавно. Но здесь, в краю бескрайних болот и дремучих лесов, где рисовые и хлопковые поля простираются до самого горизонта и каждая плантация кишмя кишит невольниками, можно было не беспокоиться о последствиях.

Кому какое дело, если раз в месяц будет исчезать пара-тройка рабов? Их тут же заменят новыми.

Заложив руки за голову, Кейран устало зевнул:

— Да и вообще, я сыт учёбой по горло. Как и тамошними бледнолицыми жеманницами, с которыми как следует и не позабавишься. Им явно не достаёт страсти и темперамента южанок. Кстати, о темпераменте! Катрина сказала, ты притащил в дом какую-то крикливую девицу. Кто она?

— Сестра моей невесты, — немного помолчав, признался Гален. Опрокинув в себя плескавшийся на дне бокала крепкий напиток, протянул ноги в горчичного цвета бриджах и высоких до колен сапогах поближе к согревающему пламени.

Весна в самом разгаре, но вечерами было ещё довольно прохладно.

— И что же сестра твоей невесты делает у нас на чердаке?

— Перевоспитывается.

— Для себя дрессируешь? — хмыкнул Кейран.

— А то! — В серых, почти прозрачных глазах Донегана зажегся огонь желания, стоило ему вспомнить о девушке, с недавних пор поселившейся в его мыслях и в его снах.

— Ну и как сестра твоей невесты в постели? — не без любопытства поинтересовался Кейран, перебирая в памяти лица соседей-плантаторов и их хорошеньких дочерей, с одной из которых, Флоранс Беланже, Гален недавно обручился.

Кажется, когда семь лет назад Кейран уезжал в Тенненс, сестре Флоранс едва исполнилось десять. Это была худенькая девчушка, смуглая, курносая. Неугомонная егоза, повергавшая достопочтенную чету Беланже в шок своими выходками.

И вот теперь за перевоспитание маленькой дикарки взялся Гален. Кейран негромко усмехнулся. Оставалось только посочувствовать девчонке, а брату пожелать удачи.

— В постели? Это мне ещё только предстоит выяснить, — на лице двадцатишестилетнего Донегана появилась мечтательно-предвкушающая улыбка.

— И чего медлишь?

— А куда спешить? Что я, животное какое-то? Пока что девчонка меня боится, но со временем я сумею её укротить и приручить.

— Значит, ласковый и пушистый хищник. — Кейран едва сдержался, чтобы не захохотать в голос.

— Пока что меня это забавляет.

Несостоявшийся студент был уверен, что Гален и выдержка понятия несовместимые. Тем более что одного взгляда, брошенного на брата, было достаточно, чтобы понять: он помешался на своей игрушке.

А значит, очень скоро ему надоест её дрессировать.

Поднявшийся ветер разогнал тучи, густившиеся на небе, и теперь на нём светила полная луна, разливая своё холодное свечение по окрестностям Блэкстоуна. С болот ощутимо тянуло сыростью. Промозглый воздух просачивался сквозь щели выбеленного известкой особняка, принося с собой будоражащие сознание запахи и звуки: пот разгорячённых за долгий день, проведённый на полях, рабов. Их приглушённые, похожие на мышиное шебаршение, голоса. Горячая кровь, густым потоком бегущая по венам. Едва уловимое биение сердец.

Кейран задрожал от предвкушения. Сглотнув осевший в горле ком, поднялся поспешно.

— И всё-таки ты животное, Гален. Такое же, как и я. Пойдём-ка лучше из дома. Пока я ещё в состоянии соображать и сдерживаться. — Покосившись на брата, с мрачной усмешкой закончил: — В противном случае перевоспитывать тебе будет некого.

* * *

За несколько дней до этого…

Кусая в волнении губы, Мишель смотрела на то, как её старшую сестру одевают к помолвке. Как затягивают туго корсет, пытаясь придать соблазнительные очертания не слишком-то изящной фигуре. Как завязывают вокруг ставшей тонкой талии пояс нового муслинового платья с таким широким кринолином, что тот рисковал не поместиться в проёме раскрытой двери.

«И тогда придётся ей выходить к гостям через окно», — злорадно подумала Мишель, борясь с желанием показать отражению старшей Беланже, куклой застывшей перед зеркалом, язык. Или что похуже изобразить.

За то, что Флоранс счастливо улыбалась, в то время как её сестра едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

Устроившись на мягком пуфе и подперев подбородок кулачками, Мишель с грустью наблюдала за тем, как рабыня по имени Серафи, подаренная сёстрам несколько лет назад, споро укладывает волосы наследницы, аккуратно закалывая каждый тёмный завиток и пряча их под украшенную жемчугом сетку. Все эти ухищрения должны были сделать Флоранс красивее, чем она была на самом деле, однако не слишком-то помогли.

С самого детства Мишель только и слышала, что она очаровательнее и миловиднее старшей сестры. Ей всегда доставались комплименты и восхищённые взгляды молодых джентльменов. Да и мальчишки-рабы с плантаций украдкой любовались юной красавицей. Мишель уже давно привыкла к знакам внимания и воспринимала их как должное. Но сейчас это казалось девушке слабым утешением, она бы с удовольствием променяла всех своих поклонников на одного единственного.

Замуж за которого выходила Флоранс.

Случайная встреча под тентом шляпного магазина на одной из главных улиц Нью-Фэйтона изменила жизнь Мишель. Ведь с тех пор в ней воцарился Гален Донеган — красавец-брюнет, сын одного из самых богатых плантаторов Юга. Высокий, загорелый, Гален превосходно держался в седле и слыл лучшим наездником графства. А его глубокий, пронизанный обаянием голос заставлял мурашки бегать по телу. Про взгляд Мишель и вовсе предпочитала лишний раз не думать, дабы не бередить себе душу. От такого замирает сердце, чтобы потом забиться ещё быстрее.

С того памятного вечера молодой наследник завладел мыслями и чувствами Мишель Беланже, потеснив всех остальных знакомых мужчин, которые значительно проигрывали в сравнении с ним.

Казалось, он ей тоже симпатизирует — Гален всегда был безупречно вежлив, внимателен, улыбчив. Даже пару раз пригласил их с сестрой на пикник. Мишель была уверена, что Флоранс сопровождала их, просто чтобы соблюсти приличия. Нельзя же отпускать семнадцатилетнюю девушку и её рабыню одних на прогулку с молодым джентльменом.