— Что — я?
— Ты почему не встал на учет?
— У меня — особая история, — отмахнулся Искин. — Длинная, безрадостная и полная цензурных вставок.
Баль хмыкнул.
— Ну, да, только это у всех так.
— Что, все бежали из Шмиц-Эрхаузена?
Баль побледнел.
— Лем, ты не рассказывал…
— Я и не бежал. Просто, Генрих мой Отто, мне сорок два. А девчонке — семнадцать-восемнадцать. Или вообще — шестнадцать. И она — никто. Она вряд ли, даже неосознанно, могла куда-нибудь вляпаться. Максимум — фигурирует в общем списке, в котором: «Фольдландс штаатсполицай просит экстрадировать на родину следующих лиц, заподозренных в незаконном пересечении государственной границы…» и так далее. Ей будет достаточно заполнить форму об угрозе политического преследования, и никто ее обратно не вышлет. Для меня же, мой дорогой друг, в противовес ей, Фольдланд — это богатое на взаимное неприятие друг друга прошлое.
— Ну, Лем, я же это… — виновато пробубнил Баль. — Если ты говоришь, что надо, так я ей скажу.
— И постарайся быть убедителен, — наставил палец Искин.
— Постараюсь, — кивнул Баль.
— И денег что ли… — Искин, порывшись в карманах, выудил несколько мятых банкнот в одну марку. — Дай ей от себя и от меня тоже.
— Лем…
— Дай, дай. Тощая же, как… И вообще — срам один, — сказал Искин, бросив взгляд на прозрачные трусики. — Может, приоденется.
— Я лучше ей на блошином рынке что-нибудь подберу.
— Ну, или так. Все! — Искин мотнул головой, показывая Балю на место у кровати. — Вставай на точку, свети.
— Руки мои, руки, — со вздохом сказал Баль, поднимая фонарь.
Вспыхнул свет.
Протягивая пальцы к ловушке, Искин случайно задел сосок. Сделалось неловко. Он подсел ближе, жмурясь, окунулся в конус света.
— Посвети девчонке на лицо.
— Понял, — сказал Баль.
Свет сдвинулся. Искин, сосредотачиваясь, зажмурился, накрыл ловушку ладонью с немеющими пальцами.
Холодно. Очень холодно. Больно!
Ах! Отдача от импульса, казалось, встряхнула внутренности. Искин дернулся, подбив затылком конус фонаря.
— Лем…
— Держи! Выше!
— А че ты дергаешься?
— Биопак пробивает. Получал разряд когда-нибудь?
— А-а.