Валя вспомнила, как однажды в их заводь, как огромный белый лебедь, заплыла яхта. Высокий мужчина с неопрятной бородой остался у трапа, он все время курил, и глаза у него были красные, как свежие раны. Женщина снесла с катера ребенка, мальчика. Он иногда открывал глаза, но казалось, что смотрит он вглубь себя. Бабушка пригласила женщину с ребенком в дом. Та начала что-то говорить, но бабушка остановила ее жестом. Слова здесь были не нужны. Из дома мальчик вышел сам. Он зажмурился от солнечного света, а потом заметил Валю, играющую с куклой на берегу.
— Дай! — он требовательно протянул руку к кукле, и Валя прижала ее к груди. Еще чего! Эту куклу они сами сделали вместе с бабушкой. У нее волосы из серебристой лески, а глаза — голубые пуговицы. Рот бабушка вышила красными стежками, и кукла всегда улыбается до ушей. Потом они пошьют ей целый гардероб, бабушка обещала.
Мальчик нахмурился и топнул ногой.
— Хочу! Дай!
Мама подтолкнула Валю в спину и громко зашептала:
— Отдай, я тебе куплю новую, в магазине. Красивую, не такое чудище, как эта. Видишь, мальчик выздоровел!
— Не отдам! — возразила Валя, пряча куклу за спиной. — Пусть ему его мама купит. И вообще, мальчики с машинками должны играться. А эта кукла — моя!
И мальчик заплакал. Он визжал и размазывал по щекам сопли. Но вот странно, мужчина у яхты тоже плакал. Он присел на корточки и закрыл глаза руками, но Валя видела, как сквозь рыдания прорывается смех. Женщина вышла из дома. Она все бросалась целовать бабушке руки, и однажды той пришлось даже поднимать ее с колен. Тогда женщина обняла мужчину, и они так радовались, глядя на плачущего мальчика, как будто прекраснее ничего в жизни не видели. А мальчик орал все время, пока они возвращались на яхту, поднимали трап, отчаливали, и даже когда они отплыли довольно далеко, Валя слышала требовательный рев. Она еще тогда подумала, что этот мальчик на редкость противный…
— И как ты собираешься помочь мне?
— Любина душа пришла ко мне не просто так. Значит, я могу помочь. В интернете я нашла подробности дела. В убийстве и похищении подозревались твои конкуренты. Но слова Любы о том, что ты не виноват в ее смерти, наталкивают на мысль, что убийцу надо искать в ее окружении.
Паша устало сел рядом с Валей, потирая перебинтованную руку, растревоженная рана никак не хотела успокаиваться.
— Да нет никакого окружения. Люба родом из Тулы. Родители умерли, братьев-сестер нет. Есть дядька-алкаш, Люба ему раз в полгода деньги высылала. Так он, когда очередную подачку не получил, звонил и возмущался. Я ему — умерла Люба, а он мне — а как же деньги. В общем, не заинтересован он был в ее смерти, совсем. Подруги со временем отсеялись. У всех своя жизнь, свои заботы. Кто-то завидовал. В бассейн она ходила, чтобы прийти в форму после родов, но ни с кем там не общалась. Люба плавала как рыба, без остановки, в душевой трепаться тоже не особо удобно. А в последний год учудила — устроилась на работу. Мне назло. Я предлагал — неймется тебе, давай к себе устрою, так нет, все сама… Хотела доказать что-то. Ребенка годовалого на няньку. А ведь мы Динку так долго ждали — моя вина, когда студентами еще были, Люба залетела, а я на аборт отправил. Думал — рано, побоялся. Потом еле родили. Люба почти всю беременность в постели пролежала. Расплылась, конечно. Вот и ходила бы в бассейн, или там на шейпинг. А на работу зачем? — Паша возмущенно посмотрел на Валю, будто ища поддержки, а потом махнул рукой. — Коллег опрашивали — там такие мыши серые, укусить не способны, не то что загрызть.
— А няня что? Она точно ни при чем?
— Няню в первую очередь проверяли. Она по рекомендации, из агентства, Динка ее любила, звала — мама Рая. Люба ревновала страшно, а все равно на работу ходила. Раиса очень переживала, когда все это произошло. Она без вопросов на детектор лжи согласилась, и плакала все время. Алиби у нее железное — ее тогда в больницу положили аппендицит вырезать. Прохора я нанял год назад, Юру — чуть раньше, я одно время сильно пил, — признался Павел, — и не мог ездить за рулем, да и рука… а сейчас привык к водителю — удобно.
Валя немного смутилась, но все же спросила:
— А у Любы не было соперницы? Женщины, желающей занять ее место?
Павел походил по комнате, спрятав руки в карманы.
— Не стану врать, у меня была любовница, но мы расстались с ней за несколько лет до того, как… И она вышла замуж и укатила в Америку, прислала как-то фотки — на фоне коттеджа, под пальмой, с ребенком на руках, счастливая. На работе влюбленных в меня секретарш не имеется. Поверишь ли, одни мужики.
— Что же это за бизнес такой? — удивилась Валя.
— Айтишная контора, — пожал плечами Павел. — Оно и удобнее. В самом начале взяли секретаршу. Леночку. И однажды трое влюбленных программистов начистили друг другу физиономии, выяснив, что Леночка не хранила ни одному из них верность. Секретаршу уволили, больше девушек не брали. В итоге все прекрасно: никаких служебных романов, от работы ничего никого не отвлекает. Правда, однажды к нам гей затесался, но вскоре сам уволился, наш брутальный коллектив ему не подошел.
— Милиция все еще занимается расследованием?
— Наша доблестная милиция давно сложила оружие, взятки берут охотно, но ничего не делают. Они говорят, ну… что если прошло столько времени, то скорее всего Динка…
— Она жива, — уверенно сказала Валя.
— Я нанял очередного детектива. Андрей Синицын, хороший парень, с рекомендациями. Он расследует версию, по которой в случившемся виноваты именно мои конкуренты.
— Думаю, мне стоит попробовать устроиться на работу в Любину контору, — решила Валя. — Если это единственный ее личный круг общения. Внедрюсь в коллектив и постараюсь выведать что-нибудь. В газетах писали, что она работала бухгалтером, но название фирмы не упоминали. Мне нужна эта информация. Она ведь не была просто приложением к мужу-бизнесмену. Она жила своей жизнью, общалась с друзьями, интересовалась чем-то… Я хочу хотя бы попытаться найти Динку.
— Спасибо, — искренне поблагодарил ее Паша. — Скорее всего, ты… ну, немного не в себе, может, с некоторыми необычными способностями…
Валя укоризненно на него посмотрела.
— Я рад, что ты здесь, — смутился Павел. — Понимаешь, все говорят, что я должен жить дальше, смириться, но я не могу. Не могу! Каждую минуту, каждую секунду я думаю о том, где моя дочь, что с ней сделали. Что с ней могли сделать. Иногда я думаю, лучше бы она умерла. И я бы узнал, что она не страдает. И то, что я увидел, когда обнаружил Любу… Эта картина постоянно всплывает у меня перед глазами. Я закрыл спальню и детскую, я никогда туда не захожу. Я бы продал дом и перебрался назад в Москву. Мы с Любой переехали сюда только ради ребенка — чище, спокойнее — вот ирония, да, — невесело ухмыльнулся он, — хотя я и стал проводить полжизни в пробках. Но у меня все еще есть надежда, что однажды похитители позвонят сюда. Или Динка убежит от них и найдет дорогу домой, хотя, скорее всего, она и меня не помнит, не то, что дом. Ей было всего два годика…
Девушка замерла и приложила палец к губам. Паша услышал шепот за дверью.
— А я говорю случилось что-то! Никогда он баб на ночь не оставлял.