- Знаешь, может, спринт кому-то и нравится, но я хочу нормального развития, человеческих отношений.
- Классических? - ехидно улыбнулась Мила. - Со вздохами, охами, букетиками, свиданиями?
- Да, хочу. Наверное, каждая девушка этого хочет.
- Послушай, Тая, ты Мишке понравилась. Никогда ему ухаживать, ему жениться надо.
- Я тебя, Мила, не понимаю. Да и понимать не хочу. Мне твой Мишка не понравился.
После этого разговора Мила отдалилась от Таи. Они и раньше не были подругами, но симпатизировали друг другу, а теперь только здоровались и разговаривали по необходимости.
Первое письмо от Анатолия пришло через две недели. Письмо как письмо, ничего особенного. Просто написал человек из вежливости случайной знакомой. Тая ответила ему таким же безликим письмом. Они начали переписываться. Сначала писали по письму в месяц, потом письма стали приходить чаще и от письма к письму становились теплее и душевнее. Их переписка длилась почти год. Анатолий писал о своей работе в конструкторском бюро, о маленькой сестренке Варе, которая родилась за год до его ухода в армию, и которую он очень любил. Тая писала об институте, о своей студенческой жизни. Ничего о любви, никакого романтизма. Иногда в письмах Анатолия прорывались горькие нотки одиночества, но Тая как-то серьезно к этому не относилась. Незадолго до летних каникул в одном из писем Анатолий написал что-то о Михаиле и добавил: "Теперь нас осталось двое". Тая спросила о Гиви. "Гиви умер в прошлом году, через месяц после нашей встречи в Харькове", - ответил Анатолий. "Как? Почему?" - спрашивала Тая в своих письмах, но Анатолий оставил эти вопросы без ответа. Тая решила узнать об этом у Милы Топчий.
- Мила, ты не знаешь, почему умер Гиви? - спросила она, улучив удобный момент.
- Знаю, конечно, - Мила грустно посмотрела на Таю. - Он повесился.
- Как? - ужаснулась Тая. - Почему?
- Потому что все они в ракетных войсках служили, - сказала Мила.
- Ну и что? - не поняла Тая.
- А то, что не мужики они теперь, - ответила Мила.
- Как это? А кто же?
- Да ты что, Кириленко, дура совсем? Я ведь этого раньше не знала. Когда они к нам приехали, я на Толика запала. В ночь перед отъездом к нему пришла, - она вздохнула и махнула рукой.
Тая почувствовала, как у нее сжалось сердце.
- Ну и что? - спросила она хриплым от волнения голосом.
- Ну и ничего, полшестого, - Мила вынула сигарету, закурила, протянула Тае пачку: - Ой, я забыла, что ты же очень правильная, - сказала она.
- Да нет, Мила, я обыкновенная, - Тая не решалась вернуться к прерванному разговору. - А как Миша поживает? - спросила она просто для того, чтоб не молчать.
- А что Миша? - Мила глубоко затянулась. - Женился было, да ведь природу не обманешь. Какой девчонке нужен муж не рабочий? Вот и ушла она от него. Он перед ней на коленях стоял, умолял ребенка ему оставить. Умудрился же как-то ее обрюхатить, так она молча ушла и все. Мишка бухает сейчас по-черному, от водки не просыхает. Он от водки, а мамка от слез. Веселуха! А вот ты бы, Кириленко, так с ним не поступила. Правда?
- Правда, - прошептала Тая.
- Вот поэтому я и хотела тебя с Мишкой окрутить. Жили бы себе тихо, мирно. Он ведь по характеру хороший, заботливый. Успел бы тебе тогда еще дитенка забацать. И все бы хорошо было. Эх, да что теперь говорить! - Мила бросила окурок, зло раздавила его носком туфельки и пошла в корпус.
Как-то июльским утром Таю разбудила мама:
- К тебе какой-то парень пришел, - сказала она.
- Какой парень? - Тая протерла заспанные глаза.
- Не знаю. Высокий, интересный такой. С вещами.
Тая надела халат и вышла в комнату. На пороге стоял Анатолий. Он неловко перекладывал с руки в руку дорожную сумку.
- Извини, что так рано, я с вокзала прямо.
- Толя! - Тая бросилась к нему, обняла за шею.
Она сама не ожидала, что так образуется его появлению. Анатолий прижал к себе ее хрупкое, распаренное сном тело, и вдруг заплакал.
- Ты что, Толя? Что случилось?
- Мишку сегодня хоронят, я на похороны приехал.
- Боже мой, - Тая тоже заплакала.
Она была тонкослезая, всегда близко воспринимала чужое горе. Мама вошла в комнату и, увидев обнявшихся и плачущих молодых людей, очень испугалась.
- Мама, это Толя Кучеренко. Я с ним переписываюсь, ты же знаешь, - Тая усадила Толю на диван, вытерла ему слезы. - Он приехал на похороны своего армейского друга Миши Топия. Это брат Милы Топчий, с которой я вместе учусь.
- Боже, какое несчастье, - мама участливо похлопала Толю по плечу. - Давай, Толя, ополоснись под душем с дороги, сейчас позавтракаешь с нами и тогда пойдешь уже к другу.
- Я не хочу есть, - сказал Толя.
- Ты это брось, - строго сказала мама. - Смерть - это ужасно, но живой должен жить. Ты ведь живой? - улыбнулась она Толе.
- Пока да, - серьезно ответил он.
- На полотенце и в ванну, - приказала она. - Не нравится мне его настроение, - сказала мама Тае. - Что-то он слишком тяжело это воспринимает. Друг умер, это конечно, горе, но он ведет себя так, будто что-то случилось с ним лично.