— Не знаю. Он никогда не распускался ещё, ты ведь понимаешь: я никогда такого не делал.
— Но он точно распустится, если мы…
— Да, я слышал, что так и бывает. Просто внутри есть такая штука… которая заставляет цветок открыться, если на неё как следует надавить пестиком.
— Чем надавить? — переспросил я, хлопая глазами.
— Пестиком. — Флар быстро дотронулся до моего члена и отдёрнул руку, но этого хватило, чтобы меня охватило возбуждение. — Может быть, у вас он по-другому называется… и выглядит… но, похоже, строение у него такое же. Так что, думаю, всё получится.
— Ох… — Я не знал, что на это сказать.
— Так он не кажется тебе уродливым?
— Ну что ты! Мне нравится.
— Правда? — Инопланетянин просиял. — Мне твой тоже!
Я закашлялся. Не уверен, но о таких вещах вряд ли стоило говорить вслух.
— Э-э… А дальше что?
Оркид сунул палец в рот, как ребёнок, старающийся найти ответ на непростой вопрос:
— Кажется, чтобы цветок раскрылся, нужно под особым углом вставить.
— «Под особым углом»? — воскликнул я.
То, что я слышал о человеческих отношениях, было не таким мудрёным.
— Да, и нам нужно найти его. — Флар залез на кровать, смущённо поманил меня.
— А как ты узнаешь, что это именно он? — поинтересовался я, залезая к нему.
— Почувствую. Говорят, что сразу поймёшь, если всё как надо. Давай попробуем?
Юноша раздвинул колени, опуская голову на подушку. Его волосы распустились вокруг как сияющие лучики.
— Ты красивый, — признался я.
— И ты. — Оркид закрыл глаза ладонью, потом выглянул из-под неё. — Я очень рад, что именно ты поможешь моему цветку распуститься.
«А уж я-то как рад!» — подумал я, и это было правдой. Даже думать не хотелось о том, что кто-то другой стал бы с ним это делать!
Оркид выжидающе посматривал на меня из-под ладошки, нетерпеливо покусывая губы. Я устроился между его колен и попытался просунуть в него член. Инопланетянин поморщился, приподнимая колени:
— Нет… не тот угол. Вытащи… это больно.
Я отодвинулся. Дыхание разом сбилось, в висках застучало — такое непривычное, но приятное ощущение!
Оркид перекатился на бок, приподнимая бёдра:
— Может, так?
Мы перепробовали кучу поз, но ничего не получалось. Я распалился окончательно, весь горел, теряясь в желании… Я не хочу прерываться! Никогда прежде такого не чувствовал, но я точно знаю: хочу, чтобы он слился со мной, стал со мной одним целым, вобрал меня всего в себя и не отпускал. А Оркид… лишь досадливо повторял:
— Не то…
Его кожа блестела в полумраке отсека, губы подрагивали, но он не казался взволнованным или возбуждённым. Видимо, ему действительно нужен был тот самый «угол».
В конце концов, я свалился на спину, закрывая лицо руками:
— Не могу больше! Я с ума сойду, если ничего не произойдёт.
— Он у тебя такой стал… интересный. — Флар коснулся моего члена, я застонал, а инопланетянин испуганно воскликнул: — Я сделал тебе больно?
— Нет… наоборот…
— О, мы так ещё не пробовали… — Флар залез на меня сверху.
Я не ждал, что получится, но — получилось! Лицо Оркида вдруг залилось краской, он сжал низ живота руками, вытянулся как струна и глухо застонал.
— Что? — испугался я.
— Это оно… то, что нужно… я чувствую… — сбивчиво пробормотал он, и довольная улыбка осветила его уставшее лицо.
— В самом деле?
— Да. О, Саймон… это так…
Флар прогнулся назад, почти касаясь моих колен кончиками волос, и его тело напряглось, показывая мне все свои изгибы и впадинки. Дух захватывало, как это было красиво! Я провёл ладонью по его груди до «цветка», чувствуя кончиками пальцев дрожь его кожи.
— Ох… это так… пугающе… — Оркид упёрся руками мне в живот, волосы полностью скрыли от меня его лицо.
— Не больно? — хрипло выдавил я, чувствуя, что меня переполняет это пылающее чувство близости.
— Нет. — Он откинул волосы с лица, поднял руки, с прежним изяществом закусывая пальцы. — Потрясающе… Я словно… заново рождаюсь.
Инопланетянин качнулся из стороны в сторону, я невольно тоже, поскольку его тело очень плотно меня обхватило, и ощутил, что головка касается чего-то бархатистого, кажется даже с ворсинками, судя по приятному щекотанию. Наверное, именно об этом и говорил Флар: «цветок» распустится, если надавить посильнее. Но что это и как привести это в действие? Размышлять о чём-то серьёзном было просто невозможно: юноша томно закрыл глаза, из его губ вылетали лёгкие стоны. Чёрт, как меня это заводило! Инстинкты овладели сознанием и подсказывали, что нужно сделать. Человеческие инстинкты. Но ведь Оркид был «другого рода»…
— Я чувствую его… весь… — Флар приоткрыл глаза, на его щеках заиграл румянец. — Если ты… то он, наверное… Понимаешь?
Я сжал его колени, массируя их, и попытался сделать так, чтобы мой член пришёл в движение, интуитивно догадываясь, почти бессознательно.
— Да, — прошептал он, и его лицо снова засияло улыбкой, — ты даже не представляешь, что я чувствую!
— Ещё как представляю… — выдохнул я, балдея от наслаждения.
Его тело дарило потрясающие ощущения. Головка тёрлась о ворсинки и так наливалась страстью и вожделением, что мне даже казалось: ещё немного — и она просто лопнет. Горячие волны ходили по телу, но одновременно с этим мышцы бёдер сводило прохладной дрожью.
— Если… если ты продолжишь так… — бормотал Флар, задыхаясь, — он точно распустится… Я чувствую, как он… он…
С его «цветком» происходили метаморфозы, видно было и невооружённым глазом. Центральный бугорок пульсировал, набухая. Венки на нём наливались и вспухали, делая его поверхность ярче. Я приложил к нему ладонь и почувствовал биение, словно там было маленькое сердечко, которое стучало всё чаще. Два маленьких бугорка по бокам таяли на глазах, как будто центральный вбирал в себя их силу.
«Цветок» реагировал на каждое моё движение. Флар, похоже, находился в каком-то трансе, покачиваясь и делая руками замысловатые жесты. Янтарные отблески в его глазах становились всё ярче.
— О, Саймон! — воскликнул он, и я понял, что ошибался: инопланетянин полностью осознавал, что происходит. — Сейчас… прямо сейчас…
«Цветок» дрогнул и раскрылся на пять или шесть лепестков, которые завернулись кольцами, встопорщилось несколько тычинок, сердцевина (похожая на вогнутую пуговичку) буквально взорвалась, и в воздух вырвалось янтарное облачко пыльцы. Это было так красиво, что я замер, очарованный. Янтарные пылинки медленно падали вниз, и на меня в том числе, превращаясь в густые капельки. Воздух был полон какой-то неизведанной сладости.
— Боже… — выговорил я, пожирая взглядом всё его существо.
Ресницы Флара дёрнулись, он испуганно посмотрел на меня:
— Тебя это шокировало? Тебе не нравится?
— Да ты что! Это… это потрясающе! Это прекрасно! — Я не мог найти слов, все они казались лишь блеклой оболочкой, не способной вместить всю полноту моих чувств и ощущений. — Можно я…
Флар кивнул, и я осторожно коснулся пальцем лепестков «цветка». Они были перепачканы в янтарной пыльце, от них веяло теплом. Сердцевина сочилась и дрожала, я коснулся её пальцем — она подалась внутрь, образуя ямочку. Инопланетянин выдохнул и почти упал на меня, прижимаясь ко мне всем телом:
— Саймон… Саймон…
Какое-то время он просто повторял это, потом глубоко вздохнул и зашептал:
— Я и не думал, что это так прекрасно… даже не представлял…
— Тебе было приятно?
— Не то слово! — Юноша улыбнулся. — Меня переполняют чувства… как будто вся Вселенная влилась в меня, как будто я сам Вселенная… Понимаешь?
Я кивнул, осторожно обнял его за талию. Даже сейчас его кожа оставалась прохладной, в отличие от пылающей моей. Я прикоснулся губами к его плечу и ощутил во рту терпкую сладость. Как будто я сам Вселенная… да, именно так… Я приподнял юношу за плечи, ссадил с себя и покрыл его тело поцелуями.
— Что ты делаешь? — Флар заёрзал. — Это щекотно…