Следующие два часа Поттер просто таскал его коляску по саду: разгонял ее, по определению Драко, “до сверхзвуковой скорости”, заставляя Драко утопать в спинке кресла; опробовал маневренность на поворотах и просто с силой толкал и тут же отпускал перед собой. К этому времени Драко уже совсем одурел от его развлечений, беззаботности его болтовни, от его тепла и постоянного присутствия рядом. И если бы только от этого.
Кто бы знал, что Поттер совершенно не умеет держать руки при себе. Он постоянно хватался за Драко, пихал в плечо, призывая оценить его шутку, склонялся над ним низко-низко и даже, несмотря на гневные окрики Драко, несколько раз пытался взъерошить ему тщательно уложенные волосы. Драко уже просто перестал что-либо понимать. Если в начале прогулки он мечтал о поттеровских прикосновениях, то к концу они стали просто невыносимыми: хотелось сильнее, хотелось больше, хотелось навсегда. Как все это выносит Уизел? Хотя вряд ли Поттер нравится рыжему так же сильно, как самому Драко.
— Поттер, отвяжись ты уже от меня, — в тысячный раз взмолился Драко, когда тот прикатил его коляску к летному полю за домом, втайне надеясь, что Поттер, конечно же, его не послушается.
И тот полностью оправдал его надежды:
— Наверное, хочется сыграть в квиддич? — небрежно поинтересовался он, выруливая коляской к самой кромке поля.
Драко от такого вопроса уже просто дошел до крайней точки кипения:
— Тебе так нравится меня доводить? — сухо выплюнул он.
— Почему? — Поттер казался искренне удивленным. — А что в этом не так?
Неудержимая обида на жизнь, на судьбу вырвалась на волю так быстро, что Драко не успел ее удержать:
— Всё не так, Поттер! Совсем всё не так!!! — выкрикнул он. Напускная маска равнодушия моментально слетела с него, предательски обнажая настоящие чувства. — Потому что я ничего не могу! И никогда не смогу больше! Потому что ты видишь, что со мной происходит, и дразнишь будто специально! Вот я и спрашиваю, зачем?!!
В ответ на свою высказанную боль Драко ожидал чего угодно — насмешек, жалости — но только не того, что Поттер снова низко склонится над ним, заглядывая через глаза в самую душу. Впервые за маской радушного беззаботного парня из его зрачков на Драко глянуло что-то настоящее, горькое, а еще плеснулись такие уверенность, мощь и сила, что Драко зачарованно замер.
— Потому что ты полетишь, Малфой, — сдерживаясь с видимым усилием, тихо ответил он. — Мне плевать как. Но ты это сделаешь! Надо будет — на руках тебя в воздух потащу. На метле рядом со мной сидеть будешь! Ясно?
Не ожидавший от него такого напора и страсти, Драко смог лишь растерянно пробормотать:
— Зачем тебе это?
Он тревожно замер, ожидая ответа, но Поттер уже распрямился и ответил по-прежнему беспечно и легко:
— А мне играть не с кем. Рон так и не научился. Гермионе не до того. А Джинни, конечно, хороша, но она…
При имени ненавистной соперницы Драко неожиданно вспыхнул. Слишком больно оказалось услышать ее имя именно сейчас, после того, как случайно увидел его настоящего.
— Пошел вон, Поттер! — вспылил он. — Отвяжись от меня и вали! Кому сказано!
Но тот, скользнув по нему глазами, даже ухом не повел. Башкой своей лохматой не качнул даже:
— Ну куда я сейчас уйду, Малфой? Рано еще. Потерпишь. Нам еще два круга положено сделать.
— Кем… положено? — выдохнул Драко, стараясь не сорваться.
— Ну нас так в академии гоняют. Вроде как тренировка. А я буду тебя, — Поттер усмехнулся и, с силой разогнавшись, резко затормозил рядом с газоном.
— А я просил тебя, Поттер? Просил? — Драко, которого снова чуть не размазало от перегрузок по креслу, попытался извернуться, чтобы в который уже раз отпихнуть его от себя, но Поттер непринужденно отшвырнул его руки в стороны.
— Знаешь, Джинни тоже всегда любит… — начал он оживленно, и Драко взбесился.
— Ненавижу тебя! — прошипел он в бессильной ярости и вцепился в бордовую форму руками. Неожиданно накатившая ревность придала Драко недюжинных сил, и в этот раз ему удалось даже опрокинуть Поттера на газон. Но тот, впившись в него как клещ, сделал какое-то неловкое движение ногой, и Драко, вылетев из коляски, рухнул следом за ним на траву.
— …Ты идиот, Поттер? Нет, ты ответь, ты совсем идиот?
Они лежали на земле совсем рядом, и Поттер с виноватым видом помогал Драко отряхнуть его мантию.
— Ну раз уже все равно упали, давай полежим? — Гарри провел рукой по его груди, словно стряхивая невидимую пыль и искательно заглянул Драко в глаза. — И погода хорошая…
— Гриффиндорский кретин, — Драко обреченно откинулся на спину и уставился на пушистые облака. Глупо было спорить, когда самому ужасно хотелось того же.
Мягкое, уже почти осеннее солнце ласково гладило его по лицу, теплый ветер обдувал шею и скулы, а слева оживленно возился неугомонный Поттер. И все вместе это было так хорошо, что Драко невольно улыбнулся восхитительным ощущениям. И закрыл глаза, расслабляясь.
Но как выяснилось, с Поттером этого делать не стоило. Выждав пару минут, видимо, для приличия, тот зажал в зубах колосок на длинной ножке и принялся водить Драко по лицу, вызывая волны щекотки.
— Поттер! — Драко возмущенно приподнялся на локте.
Он не понимал, как можно объяснить этому идиоту, что взрослые люди так не делают. Ну просто не делают так, и всё! Но втолковать тому это было невозможно — прищуренные от смеха глаза без очков, разъезжающиеся в хохоте губы с зажатой в зубах травинкой и лицо его близко-близко.
— Ну все, Поттер, отстань! — Драко попытался увернуться, чувствуя, как его рот против воли тоже начинает разъезжаться в улыбке.
— А ты заставь меня, — в этот раз надоедливый колосок ткнулся куда-то в ухо, и Драко раздраженно прихлопнул его ладонью.
— Поттер!!!
Проклятый Поттер фыркнул и встал на четвереньки, нависая над Драко и явно намереваясь зайти с другой стороны. Драко не мог понять сам себя. Все это было очень неправильно. Он должен был отогнать приставучего Поттера. Выпереть его из мэнора и забыть о нем навсегда. Но он не мог этого сделать, не находил в себе сил. Было так здорово просто валяться на зеленой траве. Здесь, рядом с ним, лежа посреди травинок и солнечного света, без своей опостылевшей коляски, Драко чувствовал себя здоровым и живым. Настырный колосок снова ткнулся куда-то под подбородок, и Драко, разозлившись, не выдержал, схватил вражескую шею в захват, а другой рукой ухватившись за тонкий стебель, принялся выдирать его из поттеровского рта.
— Нравится? Нравится? — приговаривал он, вырвав колосок из его зубов и принимаясь тыкать им в Поттера куда попадется. Тот хохотал и уворачивался от него, но рассерженный Драко был неумолим.
— Ну все, Малфой, все! Я сдаюсь! — вопил Гарри, отбиваясь, но Драко, доведенный до точки кипения, продолжал тянуть его на себя и тыкал носом куда-то себе в мантию, не желая его отпускать.
Почти перевоспитанный Поттер внезапно захрипел и, испустив долгий вздох, упал на траву без движения.
— Кончай прикалываться, — Драко потряс его за плечо, но Поттер не подавал признаков жизни, и Драко забеспокоился.
— Поттер! Ты там живой? Ну, Поттер… Ну чего ты? Давай прекращай. Ну, Гарри…
Тот мгновенно приоткрыл один глаз и весело фыркнул:
— Значит, Гарри?
Драко возмущенно хмыкнул и сердито пихнул его в бок:
— Идиот ты! Придурок шрамоголовый!
Но Поттер, давно привычный к его оскорблениям, лишь приподнялся на локте, разглядывая его лицо.
— Раз ты назвал меня “Гарри”, теперь я тоже могу называть тебя “Драко”? — довольно спросил он.
Драко, не выдержав, усмехнулся и снова уставился в небо:
— Попробуй.
Гарри тоже откинулся на спину и улегся рядом, задевая его руку своей.
— А что? Мне нравится, — умиротворенно пробормотал он. — Драко. Др-р-р… Др-р-рако, — несколько раз произнес он, старательно раскатывая языком букву “р”, словно пробуя слово на вкус, и повторил, уже мягко приседая на гласных: — Дра-а-ако-о-о. Др-р-р-р-р-а-а-а-а-а-а-к-о-о-о-о.