Просто
в нем бурно и явно происходят процессы, которые, возможно, свойственны остальным элементам, но протекают в них крайне медленно и потому
незаметно. Так возглас одного человека выдает во мраке бесшумное дыхание множеств. Радий представляет собой элемент, который разрушается и
распадается. Но, быть может, все элементы претерпевают те же изменения, только с менее заметной скоростью. Это, несомненно, относится к урану, и
к торию - веществу этой раскаленной газовой мантии, и к актинию. Я чувствую, что мы лишь начинаем длинный список. И нам уже известно, что атом,
который прежде мы считали мельчайшей частицей вещества, твердой и непроницаемой, неделимой и... безжизненной... да, безжизненной!.. на самом
деле является резервуаром огромной энергии. Вот каковы удивительные результаты этих исследований.
Совсем недавно мы считали атом тем же, чем мы считаем кирпичи, - простейшим строительным материалом. Исходной формой материи, единообразной
массой безжизненного вещества. И вдруг эти кирпичи оказываются сундуками, сундуками с сокровищами, сундуками, полными самой могучей энергии. В
этой бутылочке содержится около пинты окиси урана; другими словами, около четырнадцати унций элемента урана. Стоит она примерно двадцать
шиллингов.
И в этой же бутылочке, уважаемые дамы и господа, в атомах этой бутылочки дремлет по меньшей мере столько же энергии, сколько мы могли бы
получить, сжигая сто шестьдесят тонн угля. Короче говоря, если бы я мог мгновенно высвободить сейчас вот тут всю эту энергию, от нас и от всего,
что нас окружает, осталась бы пыль; если бы я мог обратить эту энергию на освещение нашего города, Эдинбург сиял бы яркими огнями целую неделю.
Но в настоящее время никто еще не знает, никто даже не догадывается, каким образом можно заставить эту горстку вещества ускорить отдачу
заключенных в ней запасов энергии. Она и отдает их, но тоненькой, тоненькой струйкой.
Уран очень медленно превращается в радий, радий превращается в газ, называемый эманацией радия, а это вещество - в то, которое мы называем
"радий А". И этот процесс продолжается непрерывно с потерей энергии на каждом этапе, до тех пор, пока мы не достигнем последнего этапа, которым,
насколько мы можем в настоящий момент судить, является свинец. Но ускорить этот процесс мы не в силах.
- Понятно, - шептал про себя вихрастый юноша, и его красные руки стискивали колени, словно тиски. - Понятно. Ну, дальше! Дальше!
Помолчав, профессор продолжал.
- Почему это изменение является постепенным? - спросил он. - Почему в каждую данную секунду распадается лишь крохотная частица радия?
Почему он выделяет эти частицы так медленно и так точно? Почему весь уран разом не превратится в радий, а весь радий - в следующее вещество?
Почему этот распад идет по каплям? Почему эти элементы не распадаются целиком?..
Предположим, в скором времени мы найдем способ ускорить этот распад.
Вихрастый юноша энергично закивал. Сейчас он услышит чудесный, неизбежный вывод. Он подтянул колени к самому подбородку и от волнения
заерзал на сиденье.
- Почему бы и нет? - прошептал он. - Почему бы и нет?
Профессор поднял указательный палец.
- Подумайте, - сказал он, - какие возможности откроются перед нами, если мы его найдем! Мы не только сможем использовать уран и торий; мы
не только станем обладателями источника энергии настолько могучей, что человек сможет унести в горсти то количество вещества, которого будет
достаточно, чтобы освещать город в течение года, уничтожить эскадру броненосцев или питать машины гигантского пассажирского парохода на всем его
пути через Атлантический океан.