Проведя рукой по своей вспотевшей на солнце лысине, отшельник по имени Леша отошел в сторону, – Не выделывайся слишком. Я ведь и принять вызов могу…
– Хватит вам! – приказал другой, – Не хватало еще между собой грызться из- за какого- то там белого. Пошли к старейшинам!
Путь показался тяжелым и даже изнуряющим вдоль небольшой горы, наверху которой располагалась плоская каменная площадка с шатром в самом ее центре. От вершины шатра сразу же бросались в глаза канаты с повязанными разноцветными лентами.
– Это нити власти, – восхищенно смотря, отметила Лена, – Символ единения идеи отшельников. Это великая честь предстать перед старейшинами.
Лысый отшельник поприветствовал каких- то людей, походивших скорее на головорезов и поторопился присоединиться к их компании.
– Идиот, – прошипел крепкого телосложения Дима, с нескрываемым презрением осмотрев Сашу, – Что ж, в тебе такого особенного? Многовато чести для таких как вы.
– Почему вы так нас ненавидите? – поинтересовался Саша, поправляя съехавший головник.
Лена и Дима подозрительно посмотрели друг на друга и ничего не ответив, показали в сторону сидящих полукругом старейшин.
Саша неторопливо поковылял в их сторону и наконец смог рассмотреть их, подойдя совсем близко. По краям сидели две пожилые женщины с деревянными прямоугольными масками, почти полностью покрывающими лицо, а в середине величаво восседал человек, богато украшенный перьями невиданных им ранее птиц. Лицо вождя поселения было скрыто под обильно повязанным красным головняком, испод которого торчали маленькие блестящие синие глаза.
– Садись, пришелец, – произнесла старуха по правую сторону, указывая рукой на низкий стул.
Саша послушно занял место и стал ожидать своей участи.
– Так это и есть ты? – удивленно посмотрев, воскликнул старик, – Слишком молод ты для отбора! Такого еще не бывало в нашей борьбе… Ну, да ладно. Я вождь и верховный старейшина отшельников. Мое имя Тамерлан. Это Чолпан- Мульк Ага и Ульджай- туркан ага, они мои жены. Как тебя зовут, дитя?
– Саша, – неуверенно пробубнил он, удивляясь забавным именам, которые при всем желании не удавалось запомнить с первого раза.
– Саша, значит, – он потер рот через головную ткань, – Обычно никто не выходил после суда Ведуна, но ты по какой- то причине выжил. Тебя не принесли в жертву и это очень странно. Опасно и очень странно для нас. Значит, ты хочешь учиться нашему пути и стать одним из нас? Удивительно. Все наши попытки переобучить кого- либо из белых терпели неудачи, и мы со времен моего деда отказались от стараний в этом бесполезном деле, но вот незадача. Это произошло снова и уже во времена моего правления. С одной стороны я рад этому, но с другой меня это очень печалит и угнетает. Как мы можем доверять тебе? Как мы можем обучить того, кто прожил всю жизнь среди роботов и чье сознание неспособно познать жизнь с ее истинной ценностью? Когда смерть так легка и желанна…
Саша понимал, что ему нужно что- то отвечать, чтобы вывести мысли этого старого отшельника в нужное направление, – Нам говорят, что вы дикари, неспособные к состраданию. Я хочу учиться у вас! Научите жить как вы!
– Да, – прохрипел старик, – Хоть это и великий риск, но чужак говорит истину. Мы уже назначили тебе учителем Елену. Она будет обучать тебя нашему пути, а затем ты сделаешь собственный выбор. Мы свой уже сделали.
Одна из старух привстала и нанесла на лоб Саши красную точку какой- то краской, – Теперь ты свободен и тебя никто не имеет право тронуть. Ты больше не пленник – ты ученик великого пути отшельников! Ступай же, юное создание! Ступай и познавай путь ДХА!
Нельзя сказать, чтобы Саша что- то понял, но он все еще дышит и это не могло не радовать. Он молча побрел в сторону небольшой кучки отшельников, которые стояли слегка на отшибе.
– Чего тебе? – прекратив смеяться, с презрением спросил у него главарь шайки с зеленым ирокезом, – Вали отсюда.
– Мне бы Лену найти, – робко пробормотал Саша, сделав на всякий случай пару шагов назад.
Громила с нескрываемым удивлением, перебросил железную цепь через собственное плечо, – Лену? А нафига она тебе? Понравилась что- ль?
Все вокруг расхохотались.
– Нет, мне назначили ее в учителя, – покосившись, ответил он, внимательно следя за цепью, которая в любой момент могла оказаться на его шее.
– Ого, – громила прекратил смеяться и почесал ирокез, – Правда что- ль?
– Походу, – промычал член банды в солнцезащитных очках, – Нас же звать не стали. Вон и метку поставили красную. Обычно если нужно замочить кого- то, они нас подзывают…
– Реально, – сплюнул главарь, – Ну, лан, хрен с тобой. Мочить пока не будем, раз старейшины дали тебе эту… Как ее… Про… Пра…
– Протекцию, – пискнул самый щуплый из бандитов, но все же обладавший серьезной горой мышц.
– Сам знаю! – рявкнул громила и дал смачный подзатыльник мелкому, – ПрАЭкцию!
Мелкий хотел поправить командира, но не решился этого делать.
– Вали короче вниз, там увидишь дым фигачит. Эт мастерская. Наверняка, она там зависает у мастера.
Саша кивнул головой и аккуратно пятясь, пошел вниз по винтовой лестнице, которую кое- как собрали и установили между крупными валунами. Про отшельников нельзя было сказать, что они отличаются интеллектом, но вот их безумной ярости и смелости можно было позавидовать. Мастера они были тоже так себе, но неизвестно на каком уровне развития были бы жители нейтральной зоны без роботов. Так что они вызывали слабое чувство восхищения, когда Саша смотрел сверху на дома- шалаши отшельников, которых здесь проживало тысячи.
По пути вниз он размышлял о таинственном голосе, но все никак не удавалось понять: причудилось, или проведение какое- то?
– О, привет, Саша. Ну, че? Как прошло? – улыбаясь, встретила его возле мастерской Лена, крутя блестящий кинжал в руке.
– Да, нормально вроде. Сказали, чтобы я учился у тебя, – Саша показал пальцем на лоб.
– Ага, вижу… Красным тебя сделали. Ты их, видимо, круто впечатлил.
Саша вопросительно посмотрел, – Почему? Что бывают и другие метки?
– А как же, – ухмыльнулась Лена, – Черная для быстрого убийства носителя, желтая для опускания и красная дарующая статус неприкасаемого. Убивают, как правило, быстро. Видел тех ребят, что стояли неподалеку? Ну, так вот они и убивают обычно носителя метки.
– Жестоко, конечно, получить черную метку. А что еще за «опускание»?
Лена приподняла бровь, – Вы белые вообще странные ребята. Ты че? В правду не знаешь, что это означает?
– Нет, – обиженно ответил он, – С черной и красной метками я понял, а вот с желтой нет.
Лена посмотрела по сторонам и убедившись, что разговор не подслушивается, слегка наклонившись, ответила, – Это когда насилуют, а потом изгоняют из общины.
Саша с удивлением посмотрел на собеседницу, – Насилуют?! Это зачем еще?
– Ну, наказание у нас такое. Говорят, с древних времен идет. С таким человеком нельзя говорить ближе чем на 3 метра, пить, есть с одной посуды. Для нас отшельников самое важное это община и боги. Так что изгнание равносильно смерти. Понимаешь?
– Понимаю, но не могу понять, зачем придумывать такой странный обряд, если можно просто пометить как- то. Нанести шрам на лицо, наконец.
– Ну, принято так и принято. Что уж тут? Ладно, белый, пойдем. Буду тебя учить пути отшельников…
***
Первые несколько недель были невероятно сложными, ведь помимо обучения основам духовной практики «ДХА», постоянные мысли о Николае Антоновиче не давали ему покоя. Странно, но раньше он не испытывал такой эмпатии к кому- либо, но тут что- то в нем изменилось. О семье думалось значительно меньше, ведь жизнь на нейтральной территории под руководством НИИ не стимулировали в людях привязанности друг к другу, но здесь все было иначе.
Саша постепенно стал понимать, почему отшельники в большинстве своем довольно крупного телосложения. Ранние утренние подъемы для пеших разведывательных передвижений и суровые условия жизни могли запросто уничтожать слабых, и неприспособленных, что можно было назвать элементами естественного отбора. Сами же отшельники называли это путем ДХА и выбором богов, которых было невероятное множество и всех запомнить было просто невозможно.
– Во главе всего сущего стоит божество Надал, – рассказывала в пещерном храме отшельников Елена, – Он вознесся над нами и создал защитный купол, передав технологии НИИ для поддержания работоспособности, но искусственный интеллект приписал всю славу себе, с чем и не согласились последователи пути ДХА. Жрецы хотели свободы для приверженцев нашей веры, но НИИ постоянно чинил различные препятствия…