– Живучая, гадина! – заржал волк и потянулся к ее глазам. Он нажал на глазные яблоки и с силой рванул на себя. Два раздавленных шарика покатились по земле. Он поднял их и закинул, словно мячики, далеко в кусты.
Взревев что-то нечеловеческое, женщина замолкла и обмякла. Стяжатель повертел головой перед тем, что осталось от ее лица, вбирая ракурс для камеры, что была прикреплена к его лбу. Затем несколько раз ногой перевернул тело показывая плоды своей деятельности во всей красе.
Чтобы усилить зрительный эффект, он перевернул женщину на спину и водрузив на ее животе оставленную когда-то глыбу застывшего цемента в мешке, уселся на него, наслаждаясь звуками хруста, стонов, хлюпанья… Насладившись своей властью над безоружной жертвой, он пнул несколько раз податливое тело и зашагал прочь, вытирая запачканные ботинки о кочки завядшей травы.
Алиса и Клава тяжело дышали, прислушиваясь к звукам из-за двери, но там было тихо.
– Нам удалось спрятаться! – едва ворочая заплетающимся языком, пролепетала Клава. Сейчас, не имея под рукой спиртного, она никак не могла сосредоточиться и начать соображать.
– Ты глупая! – едва сдерживая слезы, Алиса ткнула пальцев в потолок. Проститутка проследила за ним взглядом.
– Что там? – спросила она, сжимая виски.– Голова раскалывается!
– Камера! – зло бросила Алиса. – Включи свои проспиртованные мозги! Здесь повсюду камеры!
– Не трогай мои мозги! – начала злиться алкоголичка. – Ты не была в моей шкуре…
– Сейчас мне бы сохранить свою…
– Давай, просто уйдем отсюда! – бомжиха приложила ухо к двери. – Кажется там никого нет!
Алиса проделала тоже самое.
– Действительно, тихо! – она недоверчиво покачала головой. – Не верится мне в это!
– А че такого? Наверняка они ушли за теми… за другими… Отойди. Я выйду, осмотрюсь. Здесь нас точно сцапают.
– Клава, не надо! – Алиса схватила ее за руку. – Это опасно!
– Не дрейфь! Меня держись! Не из такого дерьма выбиралась!
Она отстранила от двери Алису и тихонько приоткрыла дверь!
Как только ее голова высунулась в коридор, раздался страшный скрежет, и девушку, словно неведомая сила вытянула наружу. Двое в комуфляже, затянув удавку на шее Клавы, тянули ее к выходу. Она пыталась сопротивляться, но веревка сжимала горло все сильнее, перекрывая кислород. Она захрипела, вцепилась руками в удавку, но лишь причинила себе этим еще большие страдания.
– Хватит, остановитесь! – заверещала Алиса, выскочив следом за ней.
Охотники бросили полузадушенную жертву и устремились к девушке. С воплем ужаса, она ринулась назад и попыталась захлопнуть дверь, но сапог одного из «волков», просунутый через порог не дал ей это сделать. Девушка отскочила вглубь комнаты и забилась в угол, выставив вперед руки.
– Иди сюда, шалава! – раздалось над ее головой, и девушка почувствовала, как сильная рука схватила ее за волосы и поволокла в коридор…
.Кирилл бежал по едва заметной тропинке между деревьями призаводского парка. Осень основательно поработала над кронами. Некоторые деревья почти полностью сбросили листву. Только кое-где виднелись островки, почти не тронутые ветрами. Приближаясь к ним, Кирилл был разочарован. Вблизи они не выглядели надежными. Редкие листья не могли скрыть голых могучих ветвей. Осмотрев очередное «убежище», Кирилл несся дальше. В какой-то момент он понял, что бегает по кругу, и остановился, вертя головой то в право то влево.
– Вот оно, спасенье! – он даже прослезился от радости. Прямо перед, ним метрах в пятидесяти начиналась сосновая аллея. – Вечнозеленая листва! – в этот момент, от избытка эмоций, силы чуть не покинули парня. Бежать он не мог, ноги сделались ватными и дрожали при малейшем усилии. В какой-то момент, он хотел было сдаться. Организм, измученный стрессами и страхом, отрешился, и парня накрыло равнодушным спокойствием. Некоторое время он стоял, молча глядя в даль, не в силах побороть апатию.
– Нет, я не сдамся! – уговаривал он себя, пытаясь стряхнуть наваждение. – Буду бороться до конца!
С трудом преодолев усталость, он поплелся к спасительным соснам. Дорога показалась ему вечностью. Сделав последнее усилие, он подпрыгнул, зацепившись за нижнюю ветку, и подтянувшись, уселся между зеленых лап. Немного расслабившись, Кирилл зевнул. Глаза непроизвольно закрылись, и он чуть не уснул, рискуя свалиться на землю.
– Так не пойдет! Нет, так не годится! – он начал хлестать себя по щекам, приводя организм в тонус. Так с ним бывало не раз, на соревнованиях. Тренировки, показательные выступления, крики болельщиков… Казалось вот-вот он упадет без сил, но взяв себя в руки, переступая через смертельную усталость, он вставал и шел вперед, к победе. И силы возвращались… Так случилось и сейчас. Инстинкт самосохранения сработал, придал уверенности, и Кирилл почувствовал прилив энергии. Пошарив вокруг себя рукой, он наткнулся на голый острый сук: «То, что надо». Парень впился в него ногтями и зубами, пытаясь добыть для себя пусть и не особо надежное, но все же хоть какое-то средство защиты.
Спустя час, он держал в руке острый с зазубринами сосновый кол.
– Посмотрим еще, кто кого! – сквозь зубы процедил он, и в этот миг услышал шаги. Прямо под его укрытием остановился распорядитель всего этого ужаса. Парня бросило в жар. Пот струился по лицу, попадая в глаза и рот, но он сидел неподвижно, боясь шелохнуться и сдерживая дыхание.
Он замер, страшась, что главный «волк» услышит, как сильно бьется о ребра его сердце.
Алексей достал телефон и набрал номер. В тишине слышно было, как длинные гудки разрезают пространство.
– Я потерял его, босс! – проговорил он в трубку. – Знаю, что он где-то рядом, но не могу определить где… Пусть Серый выпустит Бертси.
Трубка заговорила о чем-то быстро и резко. Кирилл не стал ждать продолжения, понимая, что многочисленные камеры, расположенные повсюду, выдадут его с головой, и спрыгнул прямо на плечи врага.
Телефон выпал из рук противника, и отскочил в сторону, продолжая что-то бубнить…
Олег Иванович лениво развалился в кресле, рассеянно смотря на мониторы. Все шло своим чередом. Его молодчики справлялись с поставленной задачей на отлично. Заказчики будут довольны. В живых остался только спортсмен. Но это не надолго. Его ликвидация станет достойной концовкой сегодняшней игры. Поэтому он послал Алексея. Пусть его распорядитель и лучший исполнитель, получит награду за свою службу. Колдунов не сомневался в том, что его подчиненные так же сходят с ума при виде мучений беззащитной жертвы. А если они сами исполнят заказ – это лучшее вознаграждение за службу и преданность. Ну, и конечно, деньги!
– В следующий раз, – сказал он сам себе. – Нужно будет приурочить действие к какому-нибудь празднику, например к хэлоуину. Яркий антураж добавит специфические нотки и зрелищность… клиенты ждут не просто развлечения но и разнообразия… И они его получат… В полной мере…
Хозяин зевнул и потянулся. Помассировал затекшую шею.
То, что он в дальнейшем увидел на экране заставило его подскочить на месте… Это никак не входило в его планы…
Краем глаза Алексей заметил какое-то движение над головой, но не успел среагировать. А в следующую секунду уже лежал на земле погребенный под мускулистым телом спортсмена. Распорядитель попытался вывернуться, но мощный удар кулака пришелся ему прямо в висок, отчего в глазах потемнело. В слепую, он все же попытался подняться, но мощный пинок в грудь заставил его упасть на спину. Раздался противных хруст, видимо убийца ударился головой о застывшую на ночном морозце лужицу и ослепительные осколки льдинок брызнули во все стороны.
Кирилл ошарашено сделал два шага назад. Ему еще не приходилось драться, тем более убивать людей, и под ложечкой неприятно засосало. А в том что враг мертв, парень не сомневался. Однако, распорядитель зашевелился, и вновь попытался подняться. Медленно ощупал рану на затылке. На землю сорвались красные капли, и лицо искаженное болью и ненавистью встретилось со взглядом Кирилла, губы сжались в тонкую линию, в попытке послать проклятия, но выдали лишь бессвязную тираду. Спортсмен пнул парня под ребра, от чего тот скрючившись, повалился на бок.
Кирилл с нескрываемым наслаждением вонзил свой сосновый сук в его кадык. Тело поверженного врага дернулось в конвульсиях, пальцы заскребли по земле. Кирилл остановился и отпрыгнул в сторону, глядя в недоумении на свои окровавленные руки.