Мария РумикМир детектива Поля. Русский норвежец
Глава 1. Первая и последняя тайна
1. Книга
Молодость я провела, занимаясь журналистикой. Путешествуя по миру с группами учёных, я описывала дикие пейзажи, необычные природные явления и животных. Много времени мы проводили в северных широтах, наблюдая за китами и тающими ледниками. Возвращаясь из таких поездок, я непременно делала крюк, заезжая в места, где давно хотела побывать, но которые не были включены в маршрут командировки. В одной из таких поездок случилась удивительная встреча, которая отчасти изменила моё отношение к жизни и послужила основой для этой книги.
Она произошла на Фарерских островах, расположенных между Шотландией, Исландией и Норвегией. Это кусочки суши, омываемые холодным океаном, изрезанные фьордами, скудно населённые людьми и беспечными овцами, поедающими траву с крыш домов.
В той поездке я взяла в аренду старенький автомобиль и, с целью подробно исследовать новое место, отправилась в глубь острова.
Солнце сменялось дождём, ветер непрерывно завывал, однако столь стремительная переменчивость погоды казалась естественной. Дорога петляла вдоль необычно зелёных склонов, как вдруг под капотом моей тщедушной машинки что-то щёлкнуло. К своему стыду, я не разбиралась в устройстве автомобиля настолько, чтобы сразу понять причину того странного щелчка. Поэтому, когда я внезапно остановилась посреди безлюдного пейзажа, мне стало тоскливо. Я рассчитывала вернуться в гостиницу засветло, но тщетно: моя машинка даже и не собиралась сдвинуться с места. Чтобы скоротать время до приезда помощи, я решила прогуляться. Прихватив фотоаппарат, я прошла примерно километр и наткнулась на миленький домик, который стоял в одиночестве среди лысых холмов. Он был ярко-красного цвета и декорирован в стиле традиционных строений Баварии. Его окна, словно широко раскрытые глаза, смотрели в сторону Атлантического океана, и оттого он напоминал Ассоль, застывшую в ожидании прекрасного принца. Сняв крышку с объектива фотоаппарата, я решила сделать несколько кадров, как вдруг дверь домика распахнулась и из неё вышел высокий белокурый мужчина. Заметив меня, он приветливо помахал рукой. Я улыбнулась в ответ и направилась к незнакомцу, чтобы побольше расспросить о его жилище и, может быть, сделать несколько фотографий вблизи.
– Здравствуйте, – поздоровалась я на английском, – меня зовут Кейт, и я научный журналист. Какой у вас чудесный дом. Вы его хозяин?
Голубоглазый незнакомец внимательно посмотрел на меня, затем с улыбкой протянул руку и заговорил на отменном русском языке:
– Приятно познакомиться, Кейт! Сколько ни старайся, а акцент всё равно выдаст земляка.
Я редко смущаюсь при общении с незнакомцами, однако шутливая фраза мужчины заставила меня растеряться. Каким образом этот человек, столь стереотипно скандинавской внешности, так превосходно говорит по-русски? И почему его образ кажется мне таким знакомым?
– Вы русский? – прямо и бесцеремонно поинтересовалась я.
– Можно сказать, и так, – всё с той же обворожительно-расслабленной улыбкой ответил незнакомец. – Мой отец – норвежец, а мама русская. Ах извините, я не представился! Меня зовут Поль.
Поль… Какое необычное имя для «можно сказать» русского человека. В моей голове возник круговорот из воспоминаний. Десять лет назад на ярмарке я купила книгу о белокуром, голубоглазом русско-норвежском мальчике Поле. Она была небольшая, с красивыми картинками и содержала пронзительно-трогательную историю. Я купила её своим детям, в надежде, что они проникнутся идеей путешествия по Норвегии, куда мне предстояла очередная командировка. Тогда я так хотела взять их с собой. Но в итоге они уговаривали меня отправиться по следам Поля в Ярославскую область, потому что книга оказалась больше о России, чем о Норвегии.
– Поль, – повторила я, – простите, что задаю такой личный вопрос, но вы выросли в России?
– Абсолютно верно, – ответил он.
– В городе или посёлке? – предложила я варианты ответа, чтобы сделать наметившийся допрос менее очевидным.
– В посёлке под Ярославлем. А почему вы об этом спрашиваете? – смутился мой собеседник и приветливые морщинки в уголках его глаз разгладились.
– Дело в том… – замялась я. – Вам покажется это странным, но десять лет назад я купила одну детскую книгу. К сожалению, точно не помню её название. И там, знаете, был главный герой, его звали Поль, – мысли роились в моей голове; меня одновременно одолевали и смущение, и желание выяснить правду.
«Как же странно предполагать, что герой детской книжки стоит прямо передо мной почти что на краю света» – подумала я и чувство неловкости охватило меня. Поэтому, когда в следующую секунду дверь домика открылась и оттуда выбежали белокурые мальчик и девочка, я обрадовалась их внезапному появлению.
– Папа, папа! – кричали они, сбегая вниз по склону. – Ты обещал, что сегодня мы поедем смотреть на гроты, помнишь?
На скорости они врезались в фигуру отца и, чуть не сбив его с ног, повисли на его мужественной руке. Поль нежно обнял их, а затем, повернувшись ко мне, сказал:
– Пройдёмте в дом, Кейт, выпьем по чашечке какао.
– Катерина, – поправила я Поля, – на самом деле меня так зовут.
Внутри, вручив мне белую чашку, в которой словно айсберги сталкивались и растворялись кусочки воздушного зефира, Поль принялся что-то искать в чемодане.
– Вот, – сказал он, завершив поиски, – это та книга?
Завидев знакомую обложку, я с энтузиазмом закивала.
– Видите ли, какая штука, – начал Поль, – эта книга действительно обо мне, точнее, об одной истории из моего детства, коих было великое множество. Но вот незадача: я не представляю, кто мог её написать.
– Почему? – удивилась я.– Ведь у любой книги есть автор и, как правило, его имя значится на обложке.
– Да, но те имя и фамилия, что указаны в книге – это псевдоним. Настоящий автор предпочёл скрыть свою личность. Я уверен, что тот человек, который написал эту книгу, хорошо знает или знал меня, возможно, даже был непосредственным участником тех событий. Но никто, представляете, никто из моих друзей и знакомых не сознаётся в авторстве. Вот уже несколько лет я ломаю голову над этим вопросом, но всё без толку. Даже моя жена, с которой мы выросли вместе, оставила эту затею. Может быть, вы сможете мне помочь?
Пока Поль говорил, я сосредоточенно разглядывала своё отражение в зеркале напротив: застывшая зефирная пенка предательски нависла над моей верхней губой. Приложив салфетку ко рту, я неуверенно пробубнила:
– А чем же я смогу вам помочь?
– Сколько времени вы собираетесь провести здесь?
– У меня самолёт через пять дней.
– Прекрасно! Давайте за это время я поделюсь с вами историями из своей жизни, и, может быть, ваш свежий взгляд поможет мне выяснить, кто же всё-таки из моих друзей стал автором той книги?
Не скрою, предложение Поля мне показалось заманчивым, однако меня смущала та одержимость, с которой он собирался во что бы то ни стало вычислить того загадочного автора. Выслушав мои сомнения, Поль поднялся со своего места и подошёл к зеркалу.
– Вы хорошо помните своё детство, Катерина? – спросил он после недолгого молчания.
– Есть воспоминания, которые я бы хотела стереть из памяти, но, к сожалению, не могу, – туманно ответила я.
– У вас в детстве было какое-то увлечение? Не хобби, если вы понимаете, о чём я. Занятие, которое могло захватить вас настолько, что угрожало перейти в разряд параллельной жизни.
– Я ходила в музыкальную школу, и это, пожалуй, всё. Никакого захватывающего занятия в моём прошлом не было, уверяю вас.
– А у меня было. В детстве я любил разгадывать тайны. Хотя не только в детстве, мы с друзьями и в молодости продолжали этим заниматься, – в отражении зеркала я заметила, как Поль опустил глаза и улыбнулся своим воспоминаниям. – Несколько раз, помешанные на этом увлечении, мы попадали в страшные передряги, но каким-то удивительным образом выпутывались из них. Это было незабываемо. Мы разгадывали такие мудрёные загадки, бывали в таких удивительных местах… – он внезапно прервался, а затем бросил нежный взгляд на детей, игравших на коврике возле камина. – Теперь у меня совсем другая жизнь, но эта последняя тайна об авторе той книги, не даёт мне покоя. Если вы согласитесь помочь мне, то станете последним участником финальной тайны, которую мне удалось разгадать и, может быть, вдохновитесь моим нестандартным увлечением.