1
Атвар, командующий флотом завоевателей Расы, ткнул в панель управления когтем пальца. Над проектором в кабинете командира флота возникло голографическое изображение. За сорок лет, прошедших с тех пор, как флот завоевания прибыл на Тосев 3 (вдвое меньше местных лет), он слишком близко познакомился с этим конкретным изображением.
Как и Кирел, командир корабля 127-го императора Хетто, флагмана флота завоевания. Раскраска тела на его чешуйчатой зелено-коричневой шкуре была более изысканной, чем у любого другого самца, кроме Атвара. Его рот приоткрылся в изумлении, обнажив множество маленьких острых зубов. Легкое покачивание нижней челюсти придавало его смеху сардонический оттенок.
- Мы снова видим могучего тосевитского воина, а, Возвышенный Повелитель Флота? - он сказал. Он закончил фразу вопросительным кашлем.
- Даже так, командир корабля, - ответил Атвар. - Даже так. Не похоже, чтобы он доставил нам много хлопот, не так ли?
- Клянусь Императором, нет, - сказал Кирел. И Атвар, и он повернули свои глаза с бугорками так, что на мгновение опустили взгляд на землю: жест уважения к суверену на далеком Родине.
Как Атвар делал много раз до этого, он обошел голограмму, чтобы рассмотреть ее со всех сторон. Тосевитский самец сидел верхом на волосатом местном четвероногом. На нем была туника из довольно ржавой кольчуги, а поверх неелегкий матерчатый плащ. Остроконечный железный шлем защищал его черепную коробку. Пучки желтоватых волос росли, как сухая трава, на его лишенных чешуи розоватых щеках и челюсти. В качестве вооружения у него были копье, меч, нож и щит с нарисованным на нем красным крестом.
Долгий, шипящий вздох вырвался у Атвара. Если бы только это было так просто, как мы думали.
Истина, Возвышенный Повелитель Флота",сказал Кирел. Кто бы мог подумать, что Большие Уродыпрозвище, которое Раса использовала для своих подданных и соседей-тосевитов, могли так сильно измениться всего за шестнадцать сотен лет?
Никто",сказал Атвар. Вообще никто. На этот раз он кашлянул по-другому, подчеркнув предшествующие ему слова. Они заслуживали особого внимания. Расаи халлесси, и работевы, планетами которых Империя правила тысячи лет, менялась очень медленно, очень осторожно. Для Расы одно тысячелетие было похоже на другое. После отправки зонда на Тосев-3 все, кто был Дома, беспечно предположили, что тамошние варвары не сильно изменились бы к тому времени, когда прибыл флот завоевания.
Никогда за сто тысяч лет единой имперской историии никогда в прежние хаотические времена, если уж на то пошло, Раса не получала большего и более неприятного сюрприза. Когда флот завоевания достиг Тосева 3, он обнаружил не размахивающих мечами дикарей, а высокоразвитый индустриальный мир с несколькими империями и не-империями, сражающимися друг с другом за господство.
Даже после всех этих лет бывают моменты, когда я все еще испытываю гнев из-за того, что мы не полностью завоевали эту планету", сказал Атвар. Но, с другой стороны, бывают моменты, когда я не чувствую ничего, кроме облегчения, что мы все еще сохраняем контроль над любой частью его поверхности.
Я понимаю, Возвышенный Повелитель Флота",сказал Кирел.
Я знаю, что ты это делаешь, командир корабля. Я рад, что ты это делаешь, сказал Атвар. Но мне действительно интересно, понимает ли кто-нибудь Дома по-настоящему. У меня есть сомнительная честь командовать первым флотом межзвездных завоевателей в истории Расы, которая не покорила полностью. Я не хотел, чтобы детеныши запомнили меня таким.
Условия здесь были не такими, как мы ожидали, - преданно сказал Кирел. У него были шансы проявить нелояльность, он имел их и не воспользовался ими. К настоящему времени Атвар был готов поверить, что он этого не сделает. Он продолжил: Разве вы не согласны с тем, что есть определенная доля иронии в прибыли, которую мы получили от тосевитов, продав им это изображение и другие изображения из исследования? Их собственные ученые желают получить эти фотографии, потому что у них нет ничего своего из того, что им кажется далеким и нецивилизованным временем.
Ирония? Да, это одно из слов, которые я мог бы применить к ситуацииодно из более вежливых слов, - сказал Атвар. Он вернулся к своему столу и снова нажал на кнопку управления. Тосевитский воин исчез. Он хотел бы так легко заставить всех тосевитов исчезнуть, но не тут-то было. Он заменил изображение воина картой поверхности Тосева 3.
По его меркам, это был холодный мир, в котором было слишком много воды и недостаточно земли. На той земле, что там была, Раса правила недостаточно. Только южная половина меньшей континентальной массы, юго-запад и юг основной континентальной массы и островной континент к юго-востоку от основной континентальной массы были обнадеживающе красными на карте. Не-империи американцев, русских и немцев оставались независимыми и нуждались в собственных цветах. Так же поступили островные империи Британия и Япония, хотя обе они были уменьшенными остатками того, чем они были, когда флот завоевания прибыл на Тосев 3.
Кирел тоже обратил один глаз к карте, не сводя другого с Атвара. Воистину, Возвышенный Повелитель Флота, могло быть и хуже.
Так оно и могло быть, - сказал Атвар с еще одним вздохом. Но это также могло бы быть намного лучше. Было бы намного лучше, если бы эти области здесь, в восточной части основного континентального массива, особенно эта, называемая Китаем, признали наше правление, как и должно быть.
Я давно пришел к выводу, что Большие Уроды никогда не поступают так, как должны, - сказал Кирел.
Я полностью согласен, - ответил командующий флотом. Его маленький хвостик подергивался от волнения. Но как нам убедить командующего флотом колонизационного флота в том, что это так?
Теперь Кирел вздохнул. Я не знаю. Ему не хватает нашего опыта общения с этим миром. Как только он его приобретет, он, я уверен, примет наш образ мышления. Но мы должны ожидать, что какое-то время он будет непреклонен.
Дома "жесткий" было похвальным словом. Это был термин похвалы, когда флот завоевания тоже прибыл на Тосев-3. Больше не надо. У мужчин Расы, которые оставались слишком жесткими, не было ни малейшего шанса понять Больших Уродов. По стандартам Дома, мужчины флота завоеванияте, кто все еще выжилстали ужасно взбалмошными.
Мужчины Атвар сказал: Будет хорошо, если женщины снова окажутся в зоне действия рецепторов запаха на моем языке. Когда они вступят в сезон и я почувствую запах их феромонов, у меня будет оправдание, чтобы какое-то время не думать об этом проклятом мире. Я с нетерпением жду оправдания, вы понимаете, а не самого размножения.
Конечно, Возвышенный Повелитель Флота",чопорно сказал Кирел. Ты не такой уж Большой Урод, чтобы постоянно думать о таких вещах.
Я должен надеяться, что нет!воскликнул Атвар. Как и любой другой представитель Расы, он относился к сексуальности тосевитов с каким-то ужасающим восхищением. Интеллектуально он понял, как круглогодичный интерес Больших Уродов к спариванию окрашивал каждый аспект их поведения. Но он не разбирался в тонкостях, да и вообще в том, что Большие Уроды, без сомнения, считали широкими мазками. Несмотря на интенсивные исследования, мало кто из представителей Расы понимал это, не больше, чем тосевиты могли понять беспристрастный взгляд Расы на такие вопросы.
Пшинг, адъютант Атвара, вошел в комнату. Одна сторона его тела была разрисована рисунком, соответствующим рисунку командира флота; на другой был изображен его собственный, гораздо более низкий ранг. Он согнул свой наклоненный вперед торс в позе уважения и ждал, когда его заметят.
Говори", сказал Атвар. Отдавай.
Я благодарю тебя, Возвышенный Повелитель Флота",сказал Пшинг. Я прошу разрешения сообщить, что головные корабли колонизационного флота прошли в пределах орбиты Тосева 4, планеты, которую Большие Уроды называют Марсом. Очень скоро эти корабли попытаются сделать круг и приземлиться на этом мире.
Да, я знаю об этом. Голос Атвара был даже суше, чем пустыня, окружающая прибрежный городКаир, как его называли по-местному, где он устроил свою штаб-квартиру. Известно ли моему уважаемому коллеге из колонизационного флота, что тосевиты, несмотря на все их заверения в мирных намерениях, могут попытаться нанести вред его кораблям, когда они достигнут Тосев-3?
Командующий флотом Реффет продолжает уверять меня, что это так, - ответил Пшинг. Он был совершенно ошеломлен, получив радиопередачи от различных тосевитских не-империй.
Ему не следовало этого делать, - сказал Атвар. Мы уже некоторое время предупреждаем его о постоянно растущих возможностях Больших Уродов".
Кирел сказал: Возвышенный Повелитель Флота, ему придется учиться на собственном опыте, как это пришлось сделать и нам. Будем надеяться, что его опыт окажется менее болезненным, чем наш".
Действительно. Атвар издал обеспокоенное шипение. Его голос стал мрачным: И давайте надеяться, что все тосевиты серьезно воспримут наше предупреждение о том, что нападение на колонизационный флот любого из них будет истолковано как нападение всех них, и что мы сделаем все возможное, чтобы наказать их всех, если такое нападение произойдет.
Я бы хотел, чтобы нам не приходилось делать такое предупреждение, - сказал Кирел.
Я тоже, - ответил Атвар. Но, по крайней мере, четыре, а может быть, и пять из их царств обладают подводными кораблями, стреляющими ракетамикто бы на Родине мог мечтать о таких вещах?
О, я понимаю проблему, - сказал Кирел. Но общее предупреждение почти призывает тосевитов объединиться против нас и уменьшить их конфликты между собой.
Дипломатия. Атвар превратил это слово в ругательство. Руководства по этому предмету, их данные, почерпнутые из древней истории Расы и ранних завоеваний, предлагали натравливать местных жителей друг на друга. Но для Атвара и его коллег такие опасения были всего лишь теорией, причем затхлой теорией. Большие Уроды, разделенные между собой, были опытными практиками этого искусства. После переговоров с ними Атвару всегда хотелось пересчитать свои пальцы на руках и ногах, чтобы убедиться, что он случайно не продал их.
Пшинг сказал: Когда колонисты пробудятся от холодного сна, когда они спустятся на Тосев-3, мы начнем превращать это в настоящий мир Империи.
Я восхищаюсь вашей уверенностью, адъютант, - сказал Кирел. Пшинг почтительно присел на корточки. Кирел продолжал: Интересно, что колонисты подумают о нас. Мы сами едва ли являемся настоящими представителями Расыобщение с тосевитами так долго оставляло нас такими же запутанными, как тухлые яйца.
Мы изменились, - согласился Атвар. Вернувшись Домой, это было бы проклятием. Не здесь, хотя ему потребовалось много времени, чтобы осознать это. Если бы мы не изменились, наша война с Большими Уродами разрушила бы эту планету, и что бы тогда сделал колонизационный флот?
Ни один мужчина на Тосев-3 не нашел ответа на этот вопрос. Атвар был уверен, что у Реффета тоже не нашлось бы ответа на этот вопрос. Но он также был уверен, что у командующего флотом колонизационного флота возникнут собственные вопросы. Сможет ли он сам, сможет ли любой мужчина на Тосеве 3 найти ответы на них?
Кувшин ветряной мельницей ворвался в его доставку. Бегун стартовал с первой базы. Отбивающий ударил по острому наземному мячу, чтобы сократить его. Шортстоп проглотил его и передал первому. Софтбольный мяч ударил по рукавице Сэма Йигера, опередив бегуна на полтора шага. Судья выскочил из-за домашней тарелки. Ты выходишь!крикнул он и выбросил кулак в воздух.
Это игра в мяч, - радостно сказал Йигер. Еще одна победа для хороших парней. Он выразительно кашлянул для пущей убедительности.
Хорошая игра, майор",сказал питчер. Гомер и двойнойя думаю, мы возьмем это.
Спасибо, Эдди",сказал Игер, посмеиваясь. Я все еще могу передвигаться по софтболу. Ему было за пятьдесят, и он был в хорошей форме для своих пятидесяти с небольшим, но он больше не мог играть в бейсбол за бобы. Это раздражало его; он был в своем восемнадцатом сезоне в бейсболе низшей лиги, когда пришли Ящерицы, и он продолжал играть так много и так долго, как мог, после того, как ушел в армию.
Он покатил софтбольный мяч к блиндажу из проволочной сетки в задней части первой базы. Он был аутфилдером, когда играл на деньги, но и там он больше не мог защищаться, так что теперь он играл первым. Он все еще мог ловить и все еще мог бросать.
Пара парней из другой команды подошли и пожали ему руку. Они играли просто ради удовольствия. Ему тоже было веселоон бы не надел шипы, если бы ему не было весело, но он вышел туда, чтобы победить. Игра на деньги в течение всех этих лет укоренила это в нем.
На деревянных трибунах за проволочным забором Барбара захлопала в ладоши вместе с другими женами и подругами. Сэм снял фуражку и поклонился. Его жена скорчила ему гримасу. Однако не поэтому он в спешке снова надел кепку. Сверху он худел, а летнее солнце Южной Калифорнииэто не шутка. Пару раз он обгорел на солнце, но намеревался никогда, никогда больше этого не делать.
Направляйся к Хосе! Выиграешь или проиграешь, этот крик раздавался после игры. Победа сделала бы тако и пиво еще лучше. Сэм и Барбара сели в свой "бьюик" и поехали в ресторан. Это было всего в нескольких кварталах от парка.
"Бьюик" ехал ровно и тихо. Как и все больше и больше автомобилей с каждым годом, он сжигал водород, а не бензинтехнология, заимствованная у ящеров. Сэм закашлялся, когда застрял за старой газовой горелкой, извергавшей огромные серые облака вонючего выхлопа. Должен быть закон против этих жалких тварей",пожаловался он.
Барбара кивнула. Они изжили себя, это точно". Она говорила с точностью человека, который закончил дипломную работу по английскому языку. Йигер следил за своими буквами "п" и "к" более внимательно, чем если бы он не был женат на ком-то вроде нее.
У Хосе команда обсуждала ход игры. Сэм был на десять лет старше всех остальных и единственным, кто когда-либо играл в профессиональный мяч, так что его мнение имело вес. Его мнение в других областях тоже имело вес; Эдди, питчер, сказал: Вы все время имеете дело с Ящерицами, майор. На что это будет похоже, когда сюда прибудет этот большой флот?
Не могу знать наверняка, пока он не доберется сюда, - ответил Йигер. Если вы хотите знать, что я думаю, я думаю, что это будет самый важный день с тех пор, как флот завоевания потерпел крушение. Мы все делаем все возможное, чтобы убедиться, что это не самый кровавый день с тех пор, как флот завоевания потерпел крушение.
Эдди кивнул, соглашаясь с этим. Барбара приподняла бровьсовсем чуть-чуть, так что заметил только Сэм. Она увидела логический изъян, который упустил молодой питчер. Если бы все человечество хотело, чтобы колонизационный флот совершил мирную посадку, это бы произошло. Но никто по эту сторону Атлантики не мог предположить, что могут сделать Молотов или Гиммлер, пока он этого не сделалесли он это сделал. И нацисты, и красныеи Ящерытоже будут беспокоиться о президенте Уоррене.