И по поводу частных предприятий. Для нашего региона, наверное, самым оптимальным станет кооперация. Все равно рыболовные артели, по своей сути, кооперативные предприятия, просто сами о том не знают. Архангельская губерния очень зависит от внешнего мира, особенно, что касается хлеба, но рыбой мы государство обеспечить сумеем, дайте срок.
И китов с моржами пора добывать. Жалко, конечно, умное животное, но что поделать? А чтобы добывать, понадобятся карбасы, а их теперь почти нет. Что-то красные конфисковали, что-то белые. И вообще, если судно не поддерживать в порядке, оно быстро выходит из строя. Не знаю даже, остались ли сейчас судостроители? Кто-то да и найдется, но одному не осилить, надо артелью.
Опять-таки, разная мелочовка, вроде выделки шкур, обработки костей и прочее. Здесь это особо никому и не надо, в Центре с руками оторвут.
А вот лесозаготовку, переработку леса, я бы в частные руки отдавать не стал. Но, опять-таки, настаивать не стану. Моя задача подготовить почву для новой экономической политики, а если проект примет губисполком (а он его примет!), то претендовать на авторство я не стану. Орден Красного Знамени у меня уже есть, а Госпремии в Советской России еще не придуманы. Пусть коллеги его дорабатывают, уточняют, выносят на обсуждение Совнаркома. Возможно, для начала предложим ввести продовольственный налог лишь для нашей губернии, а отчего это в отдельно взятом регионе политика правительства должна отличаться от общероссийской, я как-нибудь обосную. Аргументы есть, но их изложу потом, когда приступим к реальному воплощению. А там, глядишь, удастся ввести и по всей территории Советской России.
И если нэп введут не в марте одна тысяча девятьсот двадцать первого года, а хотя бы в августе-сентябре двадцатого, то можно будет считать, что я прожил в этом мире не зря.
К моему удивлению, проект приняли единогласно. Никто даже не стал заявлять, что восстановление частной собственностиизмена делу революции, отступление от ее основополагающих норм. Все правильно. В исполкоме собрались не теоретики, а реалисты.
Разумеется, проект решили передать на доработку специалистам, установив срок в один месяц, а контроль взял на себя сам Михаил Артемович. Он, кстати, собирается сам ехать на заседание СНК, и среди наркомов у него есть неплохие связи еще со времен дореволюционного подполья.
Второй вопрос на повестке дня тоже касался меня и моего ведомства.
Я считаю, что бывших белогвардейцев, содержащихся в фильтрационных лагерях, в обязательном порядке следует привлекать к общественно-полезному труду, сказал товарищ Немиров, заведующий отделом промышленности. Сейчас у нас происходит ненужная трата продуктов, а проку от этого никакого. Получается, мы содержим три тысячи дармоедов, которые могли бы работать на лесосплаве, на погрузке и разгрузке каменного угля, солитам, где сейчас заняты женщины.
Поддерживаю, присоединился к словам своего подчиненного и председатель губисполкома.
Взгляды присутствующих скрестились на начальнике губчека, то есть, на мне.
Не возражаю, ответил я. Напротив, поддерживаю всей душой. Только, у меня есть несколько вопросов.
Члены губисполкома завздыхали и заерзали. Они уже знали, что если у Аксенова есть «несколько вопросов», то все будут непростыми. Как раз, напротив, ничего сложного я спрашивать не хотел.
Итак, вопрос первый. В моем распоряжении имеется около трехсот красноармейцев, занятых охраной фильтрационных лагерей и тюрьмы. Если мы станем задействовать заключенных на работах, количество конвоиров нужно увеличить. Или перестраивать их график дежурств. Промышленный отдел может мне четко сказатьна каких работах задействуют заключенных, сколько вам потребуется человек? И где промышленный отдел возьмет охрану?
Это вы сами должны решать, пожал плечами Немиров.
С какой стати? удивился я. Архангельская губчека не занимается хозяйственными работами. Ее задачаборьба с контрреволюцией, спекуляцией, а также выявление контрреволюционных элементов.
Владимир Иванович, но вы же прекрасно знаете ситуацию в городе и губернии, вмешался Попов.
Михаил Артемович, я знаю ситуацию только в общих чертах, возразил я. Знаю, что кругом разруха, катастрофически не хватает мужчин. Но мне нужна конкретика. Скажем, товарищ Немиров дает заявкупрошу выделить на работу на железнодорожную станцию Бакарица сто человек. Предстоит разгрузка каменного угля. В этом случае я буду знать, что мне достаточно десять конвоиров. В другой раз он мне пишеттребуется двести человек на сплав леса куда-нибудь в Тьмутаракань. А это уже не десять конвоиров, а тридцать, как минимум. И нужно оценивать условия. Одно дело, если работы станут проводиться в черте города, другоев лесу.
Вы можете задействовать красноармейцев восемнадцатой пехотной дивизии, нетерпеливо сказал Немиров.
Могу, кивнул я. При условии, что командование мне их станет давать. Напомню, что командармом шестой армии являюсь не я, а товарищ Самойло. Пока Филиппов еще ни разу мне не отказывал. Но, поймите, должна быть какая-то система. Хотя бы количество красноармейцев. Вы, как водится, станете каждый день подавать заявки, а мне утрясать с армейцами? Да и знаю я, как это бывает: срочно дайте арестантов, на станции аврал! И что, мне каждый раз бегать к Филиппову, срывать красноармейцев с занятий?
Они все равно ничего не делают, едва не выкрикнул Немиров.
Делают или не делают, это пусть военное командование решает, а не мы, хмыкнул я. Но если командиры полков и батальонов уже составили собственный план, а мы срываем бойцов с занятий или каких-то внутренних работ, это будет нехорошо. Не согласны?
Да мы-то согласны, но ты прямо скажи, чего нужно от промотдела? вздохнул Попов.
Нужен предварительный план работыгде собираются задействовать заключенных, в каком количестве, хотя бы на два месяца. Ладно, пусть на месяц. В идеалена год вперед, пожал я плечами. Если у меня на столе окажется такой план, я уже четко начну представлять: сколько понадобится охраны, какой. Вполне возможно, что план, скажем, на год вперед, вообще позволил бы создать на базе фильтрационных лагерей некое предприятие.
И где я вам добуду такой план? усмехнулся Немиров. Мы, к вашему сведению, работаем по факту.
Я не стал больше ничего говорить, просто посмотрел на Михаила Артемовича, для которого, похоже, это стало новостью, и вздохнул.
Товарищ Немиров, а как ваш отдел работает, если у вас нет планов работ? поинтересовался Попов.
А как я могу планировать, если у нас сплошные авралы? огрызнулся завпромотдела. Вон, водолазы уголь досталиобеспечь их транспортом срочно, потом разгрузка, а где грузчиков брать? На Пинеге лесопилка полетела, как я ее планировать могу?
Ладно, товарищ Немиров, мы с вами позже поговорим, пресек Попов затевавшуюся склоку и, вероятно, не желая устраивать разнос бестолковому начальнику отдела при всех. И правильно, между прочем.
Второй вопрос, касающийся труда заключенных. Точнееих питания. В фильтрационном лагере каждый заключенный получает полфунта хлеба и миску похлебки. Скудно, но большего у меня нет. Это очень мало даже для тех, кто сидит на месте и не тратит силы. Наверняка, все слышали о недавнем мятеже в Холмогорах? Причиной стало именно неполноценное питание.
Про Холмогорский мятеж знали все, как и про то, что из двенадцати беглецов отыскать и уничтожить удалось только половину. При этом, взвод, отряженный Терентьевым в погоню, сам понес потеритрое красноармейцев убиты, двое ранены. Где объявятся остальные белогвардейцы, пока неизвестно.
Я, между тем, продолжил:
Если на разгрузке угля или на сплаве леса мои подопечные, скажем так, протянут ноги, кто будет в этом виноват? Или поднимут очередной мятеж?
Наши женщины-грузчики получают в день по фунту хлеба, встрял Немиров. А здесь мужчины, да еще и белогвардейцы. Такое впечатление, что вам их жалко. Они с нами не церемонились. Поднимут мятежрасстреляете.
А мне их действительно жалко, согласился я. А вам нет?
По мнетак их всех следует расстрелять, заявил Немиров, с торжествующим видом оглядывая членов губисполкома.