Я же решил пойти иным путем, нежели Мошинский. Сопоставив кое-какие факты, надумал проверить совершенно сумасбродную идею. Прихватив с собой пару сотрудников, а еще товарища Исакова, одолжил у начальника порта паровой катер и нанес визит водолазам, решив уточнить кое-какие детали. Узнал, например, что угольщик, считавшийся среди горожан утопленным немецкой подводной лодкой, на самом-то деле затонул весной девятнадцатого года, когда вражеских субмарин ни в Белом море, ни, тем более, в Двинской губе, быть не могло. Можно, разумеется, пофантазировать и решить, что какой-то капитан Кайзерлихмарине начал вести собственную подводную войну, но это сомнительно. Да и в Двинскую губу подводная лодка не рискнула бы заплывать, глубина не та. А главное, что водолазы, разбиравшиеся в таких вещах, уверенно говорили, что у угольщика котел взорвался изнутри. Факт, наводящий на размышления.
Работа сложная и трудоемкая. Водолазы поднимали уголь на свой бот, потом на пароходе «черное золото» перевозили на плавучий склад, переоборудованный из старой баржи. Откуда драгоценный груз станут распределять по судам, готовившимися к покорению Северного морского пути.
Вот и я после водолазной станции отправился на склад озадачивать народ странной работой. Грузчики, которых Мошинский еще не успел арестовать, поворчали, но принялись пересыпать уголь с места на место, буквально пересматривая каждый кусок. В идеалеперебрать бы весь уголь (кстати, узнал, что он именуется «кардифом» и считается лучшим в мире) по кусочку, но это уже из области фантастики. Хотя стукни мне такая блажь в голову, сделал бы. Не сам, разумеется, а изыскал бы силы и средства. Но пока ограничился только поверхностным поиском. Чтобы что-нибудь отыскалидолжно случиться чудо. И, как ни странно, часа через три оно случилось.
Владимир Иванович! окрикнул меня один из грузчиков. Посмотрите-ка.
Грузчиквесь грязный, небритый, в лохмотьях и в угольной пыли, уже оставившей «шахтерские» отметины на лице, держал в руках черный кусок. Кажется, все то же самое, что у английского кардифа, только кусок не блестел на солнце и гораздо легче, нежели настоящий уголь.
Это то, что вы искали? поинтересовался грузчик.
А интересные грузчики здесь работают. Не иначе, из «бывших», прошедших фильтрацию на Соловках или в Холмогорах.
Похоже, осторожно взял я в руки кусок тротила, замаскированного под безобидное топливо, и передал его Исакову.
Петрович взвесил на ладони кусок «кардифа», хмыкнул, обнюхал и сообщил:
Тринитротолуол.
К тому времени, когда мы отыскали взрывчатку, на склад прибыло и местное начальствоуполномоченный наркомата Черкасов и начальник архангельского порта Вавилов.
Товарищ Аксенов, почему вы не сообщили о своем прибытии? хмуро поинтересовался Черкасов.
А зачем? в тон ему отозвался я, хотя мог бы сказать, что начальник порта знал.
А затем, товарищ начальник губернского чека, я отвечаю за все и вся!
Так отвечайте, кто вам мешает? равнодушно произнес я, пожимая плечами. Александр Петрович, отдайте товарищу уполномоченному взрывчатку.
Исаков сделал вид, что кидает Черкасову черный кусок, а тот, не дрогнув, приготовился поймать. Молодец, однако.
Я, осторожно взял под локоток уполномоченного, увлек его в сторону.
Вот, скажите мне, товарищ Черкасов, дорогой вы мой человечище, у вас своей работы мало?
Работы у меня много, попытался вырваться главный морской начальник, но тщетно.
Если у вас работы много, так какого черта сюда приперлись? тихонько поинтересовался я, отпуская его локоть. У вас своя работа, у нас своя. Возвращайтесь в порт, трудитесь, готовьтесь к экспедиции. Это на сегодняшний день самое главное. А что касается диверсий, я вам потом всю информацию до вас доведу. Видели нашу находку?
Черкасов хотел что-то возразить, но возражать ему было нечего, и он мрачно кивнул:
Видел.
И оттого, что я поставил бы вас в известность, мы бы нашли взрывчатку быстрее? Или вы за свой авторитет страшитесь?
Боюсь, неожиданно улыбнулся Черкасов и сразу стал как-то проще, и гораздо симпатичнее.
А вы плюньте, посоветовал я, а потом слегка присочинил:Народ здешний вас и так уважает, отзывы отличные, так что еще?
Да? с удивлением глянул на меня Черкасов.
Именно так, кивнул я.
Хм воззрился на меня уполномоченный, оглядывая с ног до головы, словно какое-то чудовище. Отдельно осмотрел орден.
Желаете меня о чем-то спросить? поинтересовался я, радуясь, что оделся в свою обычную форменную одежду, а иначе он бы рассматривал меня дольше. Не стану же я лазить по угольным кучам в парадном костюме?
Первоначально хотел спросить: когда вы людей из Трансчека отпустите, а теперь не стану.
Достали они вас? посочувствовал я.
Не то слово. Нос свой везде суют, требуют, чтобы я каждый чих с ними согласовывал. Нет, я все понимаю, но зачем же до дурости-то доходить? Молпочему уголь достают водолазы, что в белой армии служили? А где я других найду? Грузчиков надо ежедневно обыскивать, чтобы каменный уголь по карманам не таскали. Ну, тут я согласен, но тогда сами их и обыскивайте. А ониэто ваша обязанность проводить обыски. Тьфу. По возможностиподержите подольше.
Так это уж как получится, пожал я плечами. Собирался их выпустить, как только с взрывчаткой разберусь. Ладно, пусть недельку посидят.
А две нельзя? с надеждой спросил Черкасов. Я прикидывал, мы к середине июня должны весь уголь выбрать.
Эх, гулять так гулять!
Убедили. Пусть будет две.
К народу мы вернулись если не друзьями, то хотя бы добрыми приятелями. А там уже назревала дискуссиякто виноват в случившемся, и что теперь делать? Мои оперативники «наезжали» на грузчиков, а те отбрехивалисьмол, чуть что, так сразу грузчики виноваты, а у них и так работы теперь почти нет, жить не на что.
Успокойтесь, товарищи, призвал я народ к порядку. Посмотрев на обиженных работяг, перевел взгляд на Черкасова:Работа у вас теперь будет. Придется, каждый кусок кардифа перебирать.
Так это я уже понял, хмыкнул Черкасов. Только, где мне людей взять? Ваш коллега из особого отдела десять человек арестовал. У меня только две женские бригады остались.
С людьми, думаю, вопрос решим, ответил я осторожно, чтобы не обнадеживать уполномоченного раньше времени. А уголь перебирать можно женщин поставить. Так даже лучше. Они аккуратнее.
Про себя подумал, что посоветую Мошинскому сегодня же отпустить задержанных грузчиков. Нечего их за казенный счет кормить, пусть работают.
А с диверсантами-то что делать, товарищ Аксенов? подал голос начальник порта. Ведь кто-то в уголь взрывчатку подбрасывает?
С диверсантами, товарищ Вавилов, мы сделать ничего не сможем, улыбнулся я. Это не наши диверсанты, не архангельские. Уголек-то откуда везли?
Вы хотите сказать, что англичане нам «подарок» оставили? усмехнулся Вавилов.
Англичане, кивнул я. Только они не нам этот «подарок» оставили, а своим же.
Поясните, товарищ Аксенов, попросил Черкасов. Что-то вы слишком мудрено говорите.
Странно, неужели никто ничего не понял? Или просто не знают? Придется на несколько минут побыть политкомиссаром.
Товарищи, в Британии существует коммунистическая партия, и там тоже ведется борьба с мировым капитализмом, принялся объяснять я. В январе девятнадцатого докеры бастовали, электрики, строители. В Глазго почти месяц в домах света не было, потому что электрики призывали прекратить войну с Россией. В Лондоне целая рабочая конференция прошла«Руки прочь от Советской России!» Английские рабочие требовали вывести войска из Архангельска, отказывались грузы на корабли загружать. Специально станки ломали, чтобы оружие не делать. А кардиф английский для чего предназначался? Для бронепоездов, для отопления казарм, для белогвардейских пароходов. Стало быть, кто-то и решил подсобитьзамаскировал взрывчатку и в угольщик подбросил. Авось, котел где-то в пути и взорвется. Но угольщики с конвоем шли, корабль утонет, люди спасутся. А он, вишь, почти в порту утонул.
После моей речи присутствующие недоуменно крутили головами. Но иных объяснений нет. Можно допустить, что тол добавили к углю на складе или английские водолазы спускались на глубину десять метров и запихивали взрывчатку, но отчего тогда взорвался котел у угольщика?