- Не отставай, - прошелестел Андрей и медленно пошёл к лестнице.
Слава Богу, не деревянная. Скрипа под своей ногой в этой выжидательной, притаённой тишине Зоя не вынесла бы. Идти старалась сбоку, чтобы не наступать на подсохшую кровь. Получалось плохо: полосы мотались из стороны в сторону. Как будто чьё-то мёртвое тело проскакало по этим ступеням лёгким шариком - или его протащили, дёргая из стороны в сторону...
Наверху лестницы Андрей подождал её, чтобы не слишком отставала.
Кажется, предстояло пройти тёмный коридор. Рекреаций с окнами, которые бы помогли впустить сюда вечернее солнце, здесь нет. Освещён он лишь вначале, со стороны вестибюля, и в конце - кажется, там-то и была рекреация. Потому как освещён коридор не электричеством. Свет шёл явно только из окон.
Покосившись на стену, Зоя сморщилась и отвернулась. Но перед глазами остался полусмазанный отпечаток ладони - человека, пытавшегося опереться на стену, но всё же упавшего... Как в самых страшных фильмах ужасов. "Ничего, - храбрилась Зоя. - Они ещё не знали, что к чему. Мы-то уже... Кто предупреждён - тот вооружён. Вот только бы это предупреждение вовремя, только бы вовремя..."
Так, мысленно забалтывая себя, чтобы не накручивать страхами депрессивное настроение, Зоя смотрела в конец длиннющего коридора. По обеим сторонам - кабинеты. В конце, там, где предполагаемое окно, - тупик... Если дойти до середины коридора, а им навстречу выскочат псевдо-мёртвые уроды, а ещё одновременно выскочат у них за спиной, от фойе, - то они обречены... А если ещё выйдут из кабинетов на шум шагов... Она поймала себя на том, что чуть было не вздохнула... Нет, на шум их шагов никто не выскочит. По "мраморному" коридорному полу уложена ковровая дорожка.
Андрей пошевельнулся. Первые слова шёпотом, поэтому - морозом по спине.
- В конце этого коридора... отсюда не виден поворот к лестнице - на цокольный этаж. Идём?
- Идём, - шёпотом на шёпот откликнулась Зоя, мысленно и с облегчением кивая: "Ага! Значит, это не тупик с окном, а лестница!"
Ух как он пошёл - мягко и почти бесшумно! Тень... Ботинки, видно, хорошие и высокие - вон, брючина чуть задралась, зацепившись за верхнюю часть обувки. Любопытно, где он работает, что так ходит... Не то что Зоя. Впрочем, её шаг мягкая ковровая дорожка тоже глушила. Мда... Школа-то частная. Небось, на интерьеры денег не жалели. "Моим в такой школе не учиться... Хотя в такое время, дай Бог, чтобы вообще бы нашлась возможность для учёбы".
Уже на самой середине коридора её робкое предчувствие кошмара - а не дай Бог, дверь откроется! - обрело реальность: прямо перед Андреем, который начал проходить следующую дверь, на зелёной ковровой дорожке вдруг засветился поначалу кривой прямоугольник, постепенно увеличивающийся. Кабинет явно выходил на светлую сторону улицы. А затем тот прямоугольник начал темнеть, криво сужаясь: кто-то собирался выйти в коридор.
Словно ничего не случилось, Андрей так же бесшумно сделал ещё один шаг, будто проходя мимо кабинета, а потом резко развернулся в сторону двери и ударил ногой в комнату - в просвет между линией дверного косяка и самой дверью. Показалось, прошло секунды две - прежде чем послышался грохот тела о мебель. Не оглядываясь на застывшую на месте Зою, Андрей осторожно закрыл дверь. То, что происходило в кабинете дальше, дверь приглушила. Зато отчётливо послышался щелчок замка, когда дверь плотно встала на место, в косяк. Андрей кивнул Зое: "Иди". И не шевельнулся, не убрал руки с дверной ручки, пока Зоя не пробежала мимо этой двери. Сдерживая дыхание, она через пять-шесть шагов остановилась и обернулась.
Андрей кивнул и, прошептав: "Стой...", обошёл её. И снова зашагал впереди.
Наверное, шею вывернуть легко, если идти, постоянно оглядываясь. Но Андрей ничего не объяснил. Закрылась ли точно дверь на замок? А если тот, кого он ударил, сумеет этот замок открыть? Дверная-то ручка именно на это рассчитана: нажми на неё - и выходи. Но Андрей не оборачивался. Уверен в том, что пристукнутый им не выйдет? Или рассчитывает на Зою, что предупредит, если что? Вопроса не задашь. Время. И говорить вслух здесь страшно. Надо идти дальше.
Прошла шага четыре, как Андрей обернулся.
- Ударил в лицо, - прошептал одними губами и снова пошёл вперёд.
Вот теперь Зоя успокоилась. Этот удар мог означать только одно: ботинком Андрей всё-таки проломил псевдо-мертвецу череп. Только почему он придерживал дверь?.. Но на лишние вопросы времени нет.
Напряжённой до сжатой пружины Зое ещё до следующей остановки Андрея почудился то ли какой-то нервный шорох, то ли шелест, который то возникал, то вновь пропадал, стихая. Поэтому инстинктивно и ждала, что Андрей вот-вот замрёт на месте. И он замер - напротив следующей двери.
И вот в этот самый патетический момент она чуть не ахнула вслух!
Только-только дошло, что пришли они спасать не одного ученика!
А всех выживших в этой школе!..
Зоя поймала на полувдохе едва не вырвавшийся вздох, грозивший ненужным шелестом в коридоре, в котором надо прислушиваться изо всех сил. Глядя на стоящего статуей Андрея, она чувствовала себя ужасающе: и дремучей эгоисткой, которая только о себе, то есть о своих детях, думает; и перепуганной клушей - это же всех живых детей придётся по домам отправлять! И сколько личного времени она потеряет при этом?!
Едва сдерживая слёзы, она пыталась заставить себя с сочувствием думать о выживших школьниках, которые застряли в этом здании и уже и не надеются на помощь. Заставляла себя забыть о своих детях... Ничего не получалось! Не получалось до слёз, которые уже душили, потому что даже выплакаться сейчас - ну никак! Убивала чётко оформленная мысль: придётся спасать чужих детей вместо своих...
Новое движение Андрея, стоявшего впереди, окатило ледяным холодком и заставило забыть о долгосрочной перспективе насчёт спасаемых школьников.
Зачем он собирается приблизиться к двери? Закрыта - и закрыта! Прошли бы мимо!.. Умом Зоя понимала: если он видит чуть прикрытую дверь, надо либо закрыть её до упора, либо проверить, что за ней. Но сейчас внутри бушевала такая буря из противоречивых мыслей, что она начинала мысленно проклинать своего спутника за его желание посмотреть, что в том помещении. А ещё - быстро, пока не повернулся, сбежать! Ведь она привела его к племяннику! Что ему от неё ещё надо?
Прислушиваясь до звона в ушах, она уловила непонятный взгляд Андрея.
Зовёт к себе? Нет?
Так и не сообразив, почему он смотрит и не двигается дальше, Зоя, чья мгновенная ненависть начинала стихать, словно нехотя выпуская её из когтистых лап, шагнула к нему. И тоже замерла. Теперь то, что слышал Андрей и отчего глянул на неё, услышала и она. Как будто люди, забывшие язык, кивают друг другу и спрашивают без слов: "М?" А другие отвечают: "Угм-м..." Потом она увидела. Дверь не закрыта до конца. То есть самого помещения не видно, но часть косяка с углублением для замка - наружу. Она вопросительно взглянула на Андрея. Он боится идти дальше, оставляя за спиной подозрительно открытую дверь? Да, это опасно. Но... что он хочешь делать дальше?
В нервном тике задёргалось веко, когда Андрей положил ладонь на дверь, чуть выше ручки, и нажал на неё.
Промежуток между медленно отъезжающей дверью и косяком становился всё больше, открывая страшную картину.
Кабинет явно рассчитан на малое количество учеников. Узкий, хоть и просторный. Видимо, большую комнату для детсадовской группы разделили на два помещения. Небольшие, на одного человека, учебные столы беспорядочно разбросаны по всему кабинету так, словно здесь бешено кружилась машина с пьяным водилой: где-то почти полностью сломанная мебель откинута вообще к стенам, где-то валялась на боку, так же, как и стулья. Одно из трёх окон разбито, а на полу сиротливо лежали горшки с вываленными из них землёй и цветами. Там, где должен стоять стол учителя, громоздилась стол-тумба с ящиками для книг и пособий. Наверное, только из-за своей увесистости она осталась на месте. Доски не было. Был какой-то светло-зелёный экран, что ли... Но не учебный внешний вид кабинета привлёк внимание Зои.
В центре помещения на коленях сидели пять мертвяков в школьной форме, больше похожей на обычные деловые костюмы (две девочки, естественно, в юбках), и, мыча, доедали два, видимо, свежих трупа. А в самом конце кабинета возвышался громадный шкаф, на котором сидели двое - светловолосый паренёк и рыжеватая девушка, оба лет шестнадцати-семнадцати, чуть согнувшись, потому как, разогнись они - упрутся головами в потолок. При виде Андрея и Зои они вскинулись, но вскоре снова опустили головы.