Лёша смотрел на меня, как будто не понимая что происходит. Он тяжело дышал и сильно стонал.
Что это за мелкий, что там?.. Помогион пытался махать свободной рукой, но это несильно удавалось. Я попятился назад. Я не мог оторвать от него глаз. Коробки зашевелились, затем Лёша снова истошно закричал, но ненадолгодругой восставший впился ему в глотку, отрывая от неё куски. Лёша из последних сил повернулся ко мне, и застыл: в его глазах больше не было жизни.
Я развернулся и бросился к выходу, но споткнулся посреди коридора и упал, больно ударившись коленкой.
Агх, вырвался стон. Позади послышался грохот и возня. Мычание приближалось. Сделав волевое усилие, сквозь стон, я встал и побежал, прихрамывая, к выходу.
В зале тоже уже было не так пусто: двое восставших двигались ко мне. Я побежал в сторону от них, и, пробежав весь зал, вылетел на улицу. Я задыхался. Грудь всё ещё болела, а воздух был каким-то тяжёлым, густым, как сироп.
Я быстро свернул в сторону и пробежал несколько переулков. Восставшие выли где-то позади, но я знал, что они идут за мной. По сугробам было тяжело бежать, я постоянно спотыкался, руки горели от холода. Наконец, я добежал до нужного переулка.
У машины стояла Света. Она курила. Увидев меня, бегущего, хромающего и измученного, она сразу же бросилась навстречу:
Машинуя пытался кричать, но это не удавалось. Кажется, она поняла, и побежала к водительскому месту.
Я пулей влетел в кабину и захлопнул за собой дверь.
А где Где Лёша? только сейчас спросила Света. В её глазах была тревога.
Он онслова застревали в горле.
Миша тоже уставился на меня с задних сидений. Я не знал как сказать.
Вот хэппенд? спросил Миша почти в истерике.
Это был их друг. А я пришёл один.
Надо ехатьсказал я наконец.
Света непонимающе посмотрела на меня.
Говорю же, надо ехать! крикнул я. Там
Энсер! сказал Миша. Он начал вылезать. Где Лёша?!
Уезжаем! крикнул я, пытаясь посмотреть назадвосставших ещё не было. Говорить было тяжелоя всё ещё не мог отдышаться.
Я никуда не поедначала говорить Света.
Он умер! резко сказал я. Восставшие ония сделал паузу. Вдох, выдох. И сейчас поехали! Они сюда идут сюда!
Кактихо сказала Света. Слеза прокатилась по её щеке. Она тупо посмотрела на меня, затем на Мишу. Надо
В пространстве послышался крик вдалеке. Резкий, как будто кто-то разрезал воздух ножомэто был крикун.
Что это? спросила Света.
Поехали! ПОЕХАЛИ! начал я. Они они собираются, вы не слышите?! Надо ехать! Прошу!
Следом прозвучал ещё один крик, но уже ближе.
Нет, намМиша полез к двери. Нам надо похоронить его.
Света мощно пихнула его обратно.
Ай, Света! простонал Миша.
Нет! громко крикнула она, и завела машину. На щеках её стояли слёзы. Ты слышал их. Мы не можем пойти. Не сейчас.
Но Светначал Миша.
Нам надо ехать. Уже нечего хоронить, ответила она, вытирая слёзы, и пустила машину на полный ход.
Никто больше не сказал ни слова.
Восставшие вылезли из переулка, как мы уже были в конце улицы.
Что произошло? спросил Миша.
Тамначал я. У меня было состояние, будто в трансе. Мы шли через зал. Ничего не было. Мы пошли на склад Лёша сказал постоять на выходе. Потом потом из ниоткуда крик, он они и потом я побежал.
Руки дрожали.
Как вы их не увидели? Как их можно было не увидеть?! кричал Миша.
Миша, успокойся, тихо сказала Света.
Хи хи ис лаин, Света!
Их не было, сказал я, смотря в окно. Я не мог смотреть на них. Они они как будто ждали нас и прятались.
Что? спросила Света. Что ты сказал?
Я не знаю. Но они как будто ждали в коробках.
Как такое может быть?.. Стоп Почему ты не рассказал об этом?
Я не знал. Я не знал что они так умеют делать.
А крики эти это что?
Это крикуны. Я же говорилкто-то из них может делать громкий крик, и тогда они быстро собираются Простите меня. Пожалуйста. Я если хотите, я уйду. Я честноя не хотел. Но я не мог. Я не мог ничего сделать.
Нет. Хватит с меня на сегодня жертв, ответила Света. Мне мне надо это обдумать.
На заднем сидении тихо заплакал Миша.
Весь оставшийся день у меня в голове была лишь одна картина: как в последний раз посмотрел на меня Лёша. Его мёртвые глаза как будто корили меня за то, что я ничего не смог сделать.
«Моя ошибка стала его смертью. Я должен был пойти с ним. Должен был что-то сделать. Должен был. А я просто смотрел смотрел на то, как они его убивают. Как мне теперь смотреть им в глаза?»
«Я же говорил. А это только начало. Ты ещё увидишь, если и дальше будешь сопротивляться», сказал Голос.
День 92
Аккуратнее давай сюда Да, Света ползла впереди.
Нам точно сюда? спросил Миша жалобным голосом. Он остановился.
Да что ты ноешь? гневно прошипела Света. Испугался что ли?! она сердито повернулась и посмотрела на него. Миша продолжил ползти.
Я полз позади всех. Наконец, мы выбрались из вентиляционной шахты.
Здесь посветисказала Света, и я направил туда свет фонарика. Она открыла небольшой ящичек и достала маленькую оранжевую коробочку: Аптечка.
Здесь было подозрительно тихо. Тишина даже как-то успокаивала, будто всё ненастоящее. Будто толпы мёртвых бывших людей где-то позади наспросто сон. Но неприятный холодок прошёлся по спине. Что-то меня настораживало.
Коридор Нескончаемый коридор с бесконечными боковыми деревянными дверями. Где-то вдалеке, впервые, послышался посторонний шумпронзительный крик. Он пробирал до самых костей, где те резонировали, заставляя тело дрожать. Света тоже насторожилась, а Миша и вовсе побледнелэто выглядело довольно жутко.
Что это было? спросила Света.
Свет, летс гет аут оф хиа Что-то тут нечисто, Миша отступил на шаг назад.
Подоновый крик прервал Светуон был сильнее, громче, ближе. Валим!
Мы развернулись и принялись бежать, но это была невероятная задачавокруг не было света, а на полу везде валялся какой-то мусор. Фонарик куда-то исчез. Даже рук не было видно.
Я споткнулся и пролетел пару метров носов вперёд, раздирая лицо до крови. Света и Миша убежали вперёд. Я лежал на груде метала, и она больно впивалась в тело.
Не сбежишь. Воскликнул хрипящий голос за спиной. Холодная, стальная хватка сжала ногу. Я сделал последнее движение, понимая, что дело моё плохоперевернулся и нащупал рукой что-то продолговатое: фонарик. Нужно было, хотя бы, увидеть то, что за мной гналосьпоследнее желание.
В слабом луче света, возникло худое лицо с мёртвыми белыми глазами. В открытых гнилых ранах на щеках копошились червив некоторых местах даже из-под кожи торчали тёмные кости. Это был Лёша. Кожа на шее его была разорвана.
Не сбежишьсказал он со свистом в голосе, а затем замахнулся и вонзил свою руку прямо мне в грудь
* * *
А-а! крикнул я, и сразу же понял, что это был всего лишь сон. В груди бешено стучало сердце. По телу, тяжёлыми холодными каплями, стекал пот. Я постарался перевести дух, успокоится. В окно можно было увидеть то, как утренний свет нового дня начинал медленно пробиваться сквозь темноту прошедшей ночиона нехотя отступала.
Почти каждую ночь один и тот же сон
«Как же надоело», я сидел и испытывал злость из-за собственного бессилия. Мне было горько от вины, но при этом я не знал что сделать чтобы избавиться от этого.
Тело затекло и отдавало неприятной покалывающей болью при движении. Даже было каким-то деревянным. Света тихо спала на задних сидениях. Даже во сне лицо её было каким-то напряжённым. Вчера мы удачно выбрались в соседнюю деревню. За последние дни она сильно извелась, с тех пор, как с Мишей стало происходить что-то неладноеего уже два дня не было видно.
«Ты же знаешь, что пока ты рядом с другими людьмиих жизнь предопределена», сказал Голос. Уже пару дней я его не слышал.
Заткнись, зло шепнул я, но Голос не ответил.
Около недели, как мы стали жить в деревне с другими выжившими. Света говорила, что эта деревня находится посередине между Владимирском и Номиром. Мы наткнулись на них совсем случайно. Сначала в машине что-то сломалось, и мы ехали два дня очень медленно. По счастливой случайности, рядом проезжала машина из этой деревни. Они очень удивились, увидев нас, и согласились помочь. Выяснилось, что заело какой-то клапан в движке, а разобрать получится только у них в деревне. Остальные тоже очень удивлённо нас рассматривали, когда мы приехали. Двигатель нам починили почти сразу, но как-то так получилось, что мы остались до сих пор. С тех пор мы здесь и остались. Мне нравилось снова быть в окружении людей, чувствовалась безопасность, но Света постоянно хотела уехать. Ей не нравится старейшина этой деревни. Она постоянно говорит о том, как лучше быть уехать отсюда, но всё никак не соберётся. За неделю меня это так достало, что даже думаю остаться здесь, если она с Олегом уедет.