Мне было и стыдно, и страшно произнести это вслух, поэтому я вновь ответила едва заметным кивком.
Тогда эта ночь будет только нашей, пообещал он.
А следующая? спросила, лукаво улыбаясь.
И следующая. И все, что после.
Он оставил меня в сладостном предвкушении. Ни злые взгляды, ни колкости других наложниц не смогли испортить этот день.
Глава 6
Я с нетерпением ждала вечера и с радостью позволила служанкам ухаживать за моей кожей и завивать волосы.
Когда дворец наконец погрузился в сумерки, вместо откровенного платья мне принесли шёлковый халат и накинули его на голое тело. Ощущать прикосновения холодной и гладкой ткани было одновременно стыдно и волнительно. По телу пробежала томительная дрожь.
К падишаху меня вела пожилая наставница. На этот раз её лицо уже не было таким суровымвидимо, моё взволнованное состояние заставило её смягчиться.
Вместо того чтобы углубиться во дворец, наставница вывела меня из гарема в сад и направилась к купальне.
Его величество велел завязать тебе глаза, сказала она, когда мы остановились у колышущихся на ветру штор, закрывающих вход в купальную.
Хотя мне и было боязно соглашаться на подобное, я послушно прикрыла глаза и позволила надеть на себя повязку. Моё сердце забилось чаще, все ощущения обострились. Я чувствовала каждым сантиметром своего тела, как тонкая ткань скользит по коже во время движения, колышется и открывает самые потаённые места лёгкому южному ветру.
Наставница вела меня под руку, и я надеялась, что она не чувствует моей дрожи.
Ангел мой, услышала я голос Селима.
Приподняла ладонь, желая коснуться его. Но вместо объятий он подхватил меня на руки и уложил на что-то мягкое, напоминающее небольшие подушки. Когда шаги наставницы стихли, я попросила:
Сними с меня повязку, Селим. Я хочу видеть тебя.
Потерпи, мой ангел, ответил он, нежно гладя меня по щеке.
Во мне боролись два чувства: страх оказаться беспомощной и лишающее здравомыслия влечение. Я не понимала, какое из них было сильнее. Стоило ли мне так легкомысленно вверять себя другому человеку? Буду ли я жалеть, если оттолкну его сейчас?
Пока я замерла в нерешительности, Селим, покрывая мою шею поцелуями, потянул завязки моего халата, распахивая его и осторожно снимая. Я лежала перед ним беззащитная и нагая и даже не видела его лица.
Не бойся, моя Мелек, прошептал он, проводя пальцем по моим губам.
После его прикосновения на них осталось что-то тягучее. Я коснулась губ языком и ощутила вкус сладкого и ароматного мёда.
Оставь и мне немного, сказал Селим, целуя меня в губы и деля на двоих эту медовую сладость.
Дрожащими руками я обхватила его за плечи, притягивая ближе. Я не видела его, но чувствовала. Селим был без рубашки. Его мускулистая грудь коснулась моей, мягкой и одновременно напряжённой, с набухшими от возбуждения сосками. Я вздрогнула, едва сдерживая стон.
Селим отстранился, оставляя меня лежать на подушках. Мне хотелось потребовать, приказать ему вернуться. И когда я уже собиралась это сделать, тягучая капля мёда упала на мою грудь. Потом ещё одна. Вслед за ними кожи коснулось что-то твёрдое и ребристое, похожее на пест, с помощью которого десерты поливают мёдом.
Он скользнул вниз, к соску, растирая вокруг него тягучий нектар и заставляя меня дрожать. Медленно двигаясь по кругу, он задевал набухший сосок снова и снова. Удовольствие, граничащее с болью. Такого мне не приходилось ощущать прежде.
Когда я уже собиралась просить пощады, вместо холодного и твёрдого песта, моей груди коснулся горячий язык Селима. Я выгнулась ему навстречу, запуская пальцы в его жёсткие волосы, хватаясь так, будто боялась, что он оставит меня, нагую и беззащитную, одну в этой купальне. Исчезнет.
О ангел, выдохнул он, скользя рукой к моему пульсирующему клитору.
Я двинулась бёдрами ему навстречу, раскрывая ноги.
Губы Селима оставили мою грудь и спустились ниже, покрывая поцелуями дрожащий от желания живот, приближаясь к лобку. Я замерла, не веря, что он пойдёт на это.
Да, он накрыл губами клитор, и я содрогнулась, испытывая невиданное прежде волнение. Его язык начал двигаться, и я стонала и изгибалась ему в такт, не в силах оставаться на месте. Перед завязанным глазами вспыхивали и гасли звёзды. Но мне было мало. Я хотела большего.
Не так, взмолилась, отводя бёдра назад. Хочу тебя, выдохнула в отчаянии.
А я тебя, мой ангел, прошептал он в ответ. Горячий и твёрдый, он упёрся в требующий ласки вход.
Селим толкнулся вперёд, и внизу всё сладостно сжалось.
Да, простонала, обхватывая его ногами и стягивая с глаз повязку.
Наши взгляды встретились. В глазах Селима полыхала страсть.
Его поначалу медленные движения, плавящие моё тело, распаляющие его и превращающие в податливый пластилин, стали резче и глубже. Я цеплялась за его плечи руками, кусала их и стонала. Мой бесстыдный, полный страсти и желания голос отдавался от стен купальни. С каждым толчком, в моём теле нарастала лёгкость.
Селим вжал меня в подушки. Несколько глубоких и резких движениймоё тело свела сладкая судорога. Звёздное небо над нами дрогнуло и погасло.
Я потеряла сознание.
Темнота сменилась ярким светом, не дневным, а искусственным. Рядомчьи-то голоса, подо мнойхолодный кафельный пол.
Мне было страшно открывать глаза. Я сделала глубокий вдох и, щурясь, посмотрела вверх, на ряды электрических ламп. Осознание, что моё видение закончилось, оставило в душе пустоту и горечь. Я закрыла глаза, не желая смотреть на однотонные и скучные стены спа-центра, в который пришла с Жанкой.
Не притворяйся, подруга, сказала она. Я видела, что ты очнулась.
Едва сдерживая слёзы, я взглянула на её обеспокоенное лицо.
О, воскликнула она, и этот в себя пришёл. Хорошо ты его приложила. Что ж ты сигаешь в бассейн не глядя?
Я подскочила, чтобы посмотреть на «этого», и ахнула. На кафеле рядом со мной лежал падишах. Ну, или почти падишах Потому что вряд ли во дворце носили современные нейлоновые плавки. Я склонилась, всматриваясь в удивлённое лицо мужчины.
Точно ангел, сказал он, качая головой. Ты когда летела ко мне, у меня чуть сердце от радости остановилось.
Они даже разговаривали похоже.
Кто вы? спросила, надеясь услышать знакомое имя.
Селим, ответил он. На нашем языке это означает
Хранимый небесами, закончила за него.
Именно, подтвердил пострадавший от моего прыжка. У меня дома есть свежайшая пахлава, сказал он неожиданно. Недавно привёз из Турции. Я хочу угостить тебя, о прекрасный ангел.
Я замерла, понимая, что надо бы отказаться. Я больше не во дворце и это вовсе не падишах. Но от воспоминаний о страсти, которую я испытывала в видении, низ живота сладостно свело.
Может, права была Жанка, когда говорила, что не стоит бояться собственной тени? Хотя бы разок можно открыться жизни и позволить счастью случиться со мной. Безопасных отношений с мужчинами, к которым я не испытывала ничего, кроме уважения, у меня в жизни было предостаточно. А таких, когда от одной только мысли о человеке течёшь патокой, не было ни разу.
А пахлава точно свежая? спросила, поднимаясь с кафеля.
Совершенно точно, ответил Селим и вскоре доказал это.
Я прикусила пропитанную мёдом пахлаву. Губы Селима накрыли мои, отнимая у меня часть угощения, деля эту сладость на двоих и вновь пробуждая в моём теле огонь желания.
Эпилог
Каждый находит счастье по-своему.
Кто-то подкидывает трусы, кто-то любуется прессом, а я буквально свалилась своему на голову, вскружила её прямо в полёте и продолжаю кружить по сей день.
Дорогие друзья, помимо этого рассказа я планирую выпустить ещё несколько. Чтобы не пропустить их публикацию, вы можете подписаться на мою авторскую страницу (кнопка «Подписаться на новинки»).
И конечно же, если вам понравилась «Медовая сказка», не пожалейте для неё пять звёздочки.
Буду рада и дальше видеть вас среди своих читателей,
Ваша Мария Славина.