- Это какое-такое дело?прищурился Арчи, услыхав ворчание моего питомца.Наловчился писать пероми сразу дела у него появились. Вишь, какие мы резвые!
Тот бросил на Арчи недружелюбный взгляд, насупился и замолчал.
- Ты, приятель, погоди дуться. Вот мы сейчас у Эсфири позавтракаем, новостями обменяемсяа там, глядишь, и братья-изобретатели подтянутся. Мне их о вашем воздушном агрегате порасспросить нужно.
- А я, - буркнул Пуаро, - может, вовсе и не желаю во Францию возвращаться! Что я там такое? Безмозглый пес, которому только спать да из миски лакать. Никакого разнообразия. А здесь я равноправный член общества. Что на бал, что в библиотекудобро пожаловать.
- Да, тут я тебя понимаю, - ухмыльнулся Арчи.Но что-то мне подсказывает, наша Жюли другого мнения. Согласись она обосноваться в городкеи я без малейшего зазрения совести отбросил бы заботы о летательном аппарате.
Он выжидающе поглядел на меня.
- Ну, уж нет, так не пойдет, - ультимативно заявила я.Раз уж взялся помогать, так помогай до конца. Я хочу домой и свои планы менять не собираюсь.
Как бы ни пленяла уютом и зеленью страна Западных ветров, Франция (Париж, улица Перголеди, дом двадцать восемь «А» - повторяла я про себя в надежде, что, когда у меня окончательно отшибет память, эта информация останется хотя бы на ее задворках) Так вот, Франция была для меня в тысячу раз милее и дороже.
Благодаря стараниям Арчи, который поставил своей задачей развлекать меня денно и нощно, ностальгия по вожделенному отечеству до поры до времени таилась и лишь изредка ненавязчиво давала о себе знать. Так, кольнет вдруг в лунную пору необъяснимое чувство грусти или возникнет при взгляде на румяный месяц странное томление в сердце. Я старалась не придавать этому значения. Скоро мой шар возродится гордым фениксом и мы с Пуаро навсегда покинем Мериламию. Навсегда Очнувшись от раздумий, я обнаружила, что стою перед тяжелой деревянной дверью, а мой спутник, точно заведенный, дергает за шнур колокольчика.
- У меня уже в ушах звенит, - пожаловался Пуаро, потершись мордочкой о мою ногу.Куда запропастилась хозяйка?
- Да-а, дружище, я тоже теряюсь в догадках, - озабоченно проговорил Арчи.Назначено ведь было на сегодняшнее утро.
- Что назначено?машинально спросила я.
- Утренний чай!внезапно разбушевавшись, рявкнул тот.Да где же ее леший носит?! Раз было договорено, так будь добра, отворяй! Ух, задам я ейтак обращаться со своим благодетелем!
Казалось, он вот-вот задымится от ярости. Точно подменили еговишь какой взрывоопасный стал! Таких благодетелей лучше сторониться и без веской причины не тормошить.
- Знаете, сударь Стайл, отправлюсь-ка я, пожалуй, домой, - сказала я нарочито размеренным тоном.Не хочу попасть под горячую руку. Да и ошпариться ненароком можноу вас вон пар сейчас из ушей повалит.
Истолковав мою реплику буквально, он схватился за свои уши, сбив с головы цилиндр, и тот покатился прямехонько к усеянной маргаритками клумбе. Беда с этими иностранцамидаже не поострословишь с ними.
Арчи спрыгнул с крыльца, точно от пчелиного роя спасаясь, и уже нагнулся за цилиндром, когда Пуаро чихнул и навострил ушки. Лязгнул внутри замок, отворилась с тягучим скрипом дубовая дверьперед нами, стройная и величавая, появилась Эсфирь.
- На ком это ты злость срывал, сударь мой Арчи?сказала она на языке Мериламии. Мне впервые довелось оценить красоту и благозвучие ее речи.
- Я того сгоряча, вспылил малость С кем не бывает?в мгновение ока присмирел он. Ну и видок у него был! Одно словоумора. Мы с Эсфирью переглянулись.
Возможно, виной всему мое богатое воображение, однако в тот момент мне показалось, что властным взором зеленых глаз она способна укротить даже тигра.
- Стоило мне задержаться в коридоре, так ты чуть ли не весь город на уши поднял. Терпение, дорогой друг. Терпениеоснова успеха.
- Я терпелив, - ответствовал «дорогой друг».Я терпеливо обивал порог твоего дома целых двадцать минут! И что это за коридор такой бесконечный, в котором тебя задержали?
- Отнюдь не бесконечный, - возразила Эсфирь, жестом пригласив нас с Пуаро внутрь.Просто Рифат проводил очередной эксперимент.
- Рифат Да не будет он помянут!проскрежетал зубами Арчи, и, с трудом сдерживая гнев, переступил порог. Во время утреннего чаепития тема коридора больше не затрагивалась, и, судя по непринужденному поведению моего покровителя, недавнее его раздражение улеглось.
Поначалу мы чаевничали вчетвером. Пуаро начисто забыл о приличиях, когда ему на блюдечке поднесли обжаренное в чесночном соусе куриное крылышко. Устроился под письменным столоми давай чавкать! Вгонять меня в краску было его излюбленным занятием. Вторым по счету после повреждения личного имущества.
Обстановка в гнездышке у Эсфири располагала к откровениям. Не пробило и десяти, как я выложила ей всё подчистую: откуда родом, чем на хлеб зарабатывала. Выболтала даже, что люблю белые розы, а носить предпочитаю шляпы с широкими полями истыдно сказатькружевные чулки. Арчи слушал и мотал на ус. То-то, я смекнула, он был так неразговорчив.
Когда выпили по третьей чашке, снаружи назойливо зазвенел колокольчик, после чего раздалось три последовательных удара. Эсфирь спорхнула с дивана, точно пугливая горлица, и вскоре перед нами, улыбаясь до ушей и тараторя писклявым голоском нечто маловразумительное, раскланивалась дамочка, над которой явно потрудились визажисты и которой навскидку можно было дать лет эдак тридцать с хвостиком.
- Знакомьтесь, Дора, - представила ее Эсфирь.Правая рука владелицы лаборатории. А это м-м-м - Она смутилась, запамятовав мое имя.
К чему утруждать добродушную хозяйку? Я вскочила и с идиотской улыбочкой отрекомендовалась:
- Жюли Лакруа! Рада встрече!
Пуаро под столом, кажется, подавился косточкой, потому что звук, который он издал, очень уж походил на предсмертный хрип. Только потом до меня дошло, что зубастый вредитель всего лишь пытался изобразить издевательский смех.
Дора сняла с шеи разноцветный полосатый шарф и повесила на спинку стула.
- Приятно познакомиться, - сказала она, обратившись затем к Арчи: - Ваша новая подопечная, мистер Стайл, весьма и весьма хороша. Не взять ли вам ее на один из приемов короля Юлия?
- Всему свое время, - важно отозвался тот, принимая небрежную позу.Ей еще многому следует научиться.
- В любом случае, наша лаборатория, - сказала Дора, устраиваясь рядом со мной, - всегда к вашим услугам. Если понадобится что проанализировать или сведений каких пожелаетемилости просим. Находимся мы сразу за парком Моне, где-то в парланге[1] на север от Вековечного Клена.
- Вековечного Клена?переспросила я.
- Обязательно там побывай. Кленнаша главная гордость и тайна,сказала Эсфирь.Дора с сестрой над этой загадкой природы уже который год бьются, никак в толк не возьмут, отчего он на зиму не осыпается. Верно я говорю?
- Верно, - подтвердила Дора.Что ни день, или я, или Сара непременно бываем на Звездной поляне, берем пробы, измеряем толщину ствола Правда, проку от наших усилий мало. А, да что греха таить! Никакого проку, на самом деле. Стоит дерево, как стояло. Лет двести, не меньше уже стоит. Прабабушки наши его во-от таким клеником видывали. А как разросся теперьчто ввысь, что вширьнастоящий богатырь! Сдается мне, у него и характер свой появился. Норовист Вековечный Клен, лишь бы кого под крону свою не пускает. Но что я говорю! Сами съездите, убедитесь.
- А сестрица где твоя? Где Сара?полюбопытствовал Арчи, точно норовя ускользнуть от темы.Небось, поспешает к нам со всех ног
- Не поспешает, увы. В последнее время стала слаба здоровьем. Просила передать, чтобы ее не ждали. Даже опыты отложить пришлось. Никакая микстура не помогает. Я потому к тебе, Эсфирь, и напросилась на утренний час, чтобы за советом обратиться. Знаю, что незваных гостей ты спроваживаешь, а лекарство мне очень и очень нужно. Коль сестренка зачахнет, как я жить буду?шмыгнула носом Дора.
- Да ты, кудесница-чудодейка, у нас прямо нарасхват. Даром что во дворце на тебя зуб имеют, - прищурившись, заметил Арчи, когда Эсфирь поднялась, чтобы сбегать за целебной настойкой. Удивительно, что в таком большом доме не было ни одной горничной, ни даже самого захудалого лакея, тогда как у мистера «пакостная ухмылка» и тебе повар, и личный секретарь, и мажордомцелая дивизия слуг!