Вы дрожите.
Подняла глаза. Карпов внимательно смотрел на мои руки, которые действительно тряслись. А я и не заметила.
Снег, пожала плечами.
Демон понимающе кивнул и больше вопросов не задавал.
Часа через два первый мальчишка очнулся и подал голос. Второй еще валялся в забытьи, но кожа с темно-изумрудной стала серо-салатовой, и Мари облегченно выдохнула. А затем с материнским укором глянула на «нашкодившего» профессора.
Жить будут, сухо буркнул Карпов.
Выбрось эту дрянь из седьмой, угрожающе зашептала моя наставница. И все прочие ядовитые растения!
Тогда в ней ничего не останется, недобро рассмеялся Демон.
Вид он имел уставший и озабоченный, и все это время не отходил от кушеток, над которыми ворковала госпожа Пламберри. Каким бы хладнокровным он ни хотел казаться, судьба глупых мальчишек его волновала.
Господин Эмбер, не соизволите ли вы нам объяснить, как оказались без сознания в закрытой для посещений оранжерее? мягко, вкрадчиво, пробирая голосом до мурашек, поинтересовался Карпов у пришедшего в себя юноши.
Паренек нервно сглотнул, выпучив оба голубых глаза на профессора, и, кажется, с радостью бы отдал богу душу прямо на этой кушетке. Даже стал озираться в поисках какой-нибудь склянки с пометкой «яд». Тут я с ним была солидарна: разгневанный Карпов пострашнее Непентеса Неагрессивного.
Не помню, сэр. Мы с Эрлом вышли из Академии Зачем-то. Было холодно. Кто-то нам сказал Нет, не помню! Чернота в голове, виновато просипел мальчишка, настолько бледный, что сливался теперь цветом с голубыми простынями. Я бы сказал, сэр, честно!
Вот как? озарил лицо пугающей ухмылкой Карпов. Помочь вам вспомнить?
Д-давайтепокорно кивнул парень, явно не соображая, что задумал Демон.
Не вздумайте! я вскочила с койки и перехватила руку Андрея, уже направлявшуюся к бледному виску с пульсирующей венкой. Он и без вас еле живой!
Лучше допросить по свежим следам, заботливая мисс, крякнул Эйвери позади меня. Если кто-то приказал мальчишкам
Это не д-допрос, а варварство! мой голос дрогнул.
Пальцы все еще крепко впивались в запястье Карпова. Он не спешил стряхивать мою руку и спокойно ждал решения лекаря и главного стража.
Анна Надо выяснить, что случилось, наконец, выдала наставница, сочувственно поджав губы.
Это больно! И мерзко!
Если не сопротивляться так яростно, как некоторые упрямые милые леди, то почти не больно, пробормотал Карпов, бросив на меня виноватый взгляд. Господин Эмбер, вы ведь впустите меня в свое сознание? Добровольно?
Х-хорошо, сэр. Я п-потерплю, мужественно заявил мальчишка и закрыл глаза.
Карпов кинул выразительный взгляд на свое запястье, изрядно побелевшее под моими пальцами, и я поспешно убрала руку, оставив после себя красные полосы.
Простите, Андрейпробормотала покаянно и, дождавшись его красноречивого «кхе-кхе», добавила со вздохом: Владимирович.
Демоническая ладонь легла на лицо парнишки, и тот почти сразу тихонько застонал. Ну да, не больно! Варвары Я бросила осуждающий взгляд на Мари, но та лишь пожала плечами: надо так надо.
Впервые я наблюдала за процессом «Темного соединения» не изнутри, а снаружи. Карпов стоял неподвижно. Веки прикрыты, длинные ресницы слегка трепещут. Губы напряженно сжаты в тонкую линию.
Странно, он же говорил, что Мастеру процесс доставляет удовольствие? Что-то не похоже, что он на вершине блаженства По бледному лицу прошла судорога, ресницы задрожали чаще.
Мари, так и должно быть? прошептала я наставнице, кивнув на стремительно белеющее лицо Андрея.
Что? Ох, нет!
Она с силой оторвала от мальчика будто примагниченную ладонь профессора, тряхнула Демона хорошенько и в сердцах отвесила ему пощечину. Последнее было необязательно, Карпов уже открывал глаза. Видимо, «профилактическая мера» за опасную оранжерею.
Ментальная ловушка? мигом сориентировался Эйвери, подходя к растерянному Андрею, осевшему рядом со мной на кушетку. Ты в порядке, мальчик?
Обращался он не к первокурснику, а к Мрачному Демону, на белое лицо которого успели пролечь сизые тени. Еле удержалась, чтобы не схватить его крепко за руку, не поправить растрепанные волосы, так страшно мне стало. И что это за чертовщина?
Вполне. Господин Эмбер прав, там только чернота, хрипло прошептал Карпов и потер раскрасневшуюся скулу. И путанный лабиринт, из которого нет выхода. Никогда не видел подобной магии, даже в арканском прошлом.
Кто мог сотворить такое? И зачем? сосредоточенно крякнул страж.
Не похоже это на детские игры, Айзек
Сдается мне, покушение было вовсе не на мальчишек, Эйвери взлохматил белый хвост, собранный у затылка. Не окажись мы рядом, Андрей, твое сознание засосало бы в чертов ментальный лабиринт.
***
Я глянула на свои руки. Они снова мелко дрожали, теперь уже не из-за снега, а из-за волнения за мое чудовище. Тепло, украденное подушечками пальцев с мягких ламбикурьих кудрей, исчезло. Растворилось в нервном потрясении.
Пойдемте, бросил Карпов в мою сторону, поднимаясь с кушетки.
Вид у него был озадаченный и потерянный.
Куда?
Туда, он посмотрел наверх. Предлагаете мне самому объясняться с Джильбертой?
Восторженно подпрыгнув, я засеменила за профессором, как будто часы не показывали два часа ночи. В конце концов, ему и самому сейчас не помешает компания. Почему бы не моя?
Арчи был на месте. Сидел, грозно нахохлившись, на подоконнике и недовольно буравил меня глазками-молниями. Мол, как я посмела оставить его в такой торжественный момент, да еще наедине с негодующей мамашей. Впрочем, Джильберты в кабинете не наблюдалась. Выпустила пар и улетела коротать вечер в компании менее проблемных собеседников.
Карпов кивнул на свое кресло у окна, намекая, что я могу расположиться в нем. А сам сбросил пиджак на спинку стула для посетителей, устало расстегнул пару пуговиц на рубашке и вышел в спальню.
***
Блаженство!
Мои пальцы перебирали курчавую, по-детски мягкую шерстку ламбикура (да-да, я помню, что это перья). Кожу щекотало приятными разрядами, по телу расползалась пьянящая истома. Выброс гормонов удовольствия превысил все допустимые нормы, и я чуть не отключилась от наслаждения.
Это вообще пристойно? выпалила, когда профессор вышел из спальни с бокалом в руках.
Мне он вина в этот раз не предложил. Судя по ехидному взгляду, Демон считал, что с удовольствиями у меня и так перебор. Спорить бы не стала: я действительно тонула в хмельной неге.
В некотором роде, хмыкнул Демон, прекрасно понимая мои ощущения.
От этого становилось еще более неловко. То есть они с Джильбертой тоже общаются вот именно так? То-то он не спешил отлипать от ее мохнатого загривка. Грудь кольнуло в порыве ревности. Но, опьяненная гормональным взрывом, я отмахнулась от дурацкой мысли. Вот еще, удумала, к ворчливой курице ревновать!
Не увлекайтесь слишком, старайтесь делать перерывы и ограничивать себя в «общении». Оно вызывает сильную зависимость.
На своем опыте знаете? пробурчала я, не желая лимитировать блаженство.
На своем. Это действительно опасно. Можете привыкнуть. Если прерветесь, расскажу, вынудил-таки меня шантажист оторвать ручки от мягких перьев. Первые полгода с момента, как я познакомился с Джильбертой, считал, что нет на свете ничего прекраснее, желаннее, приятнее этих «контактов». Каждую ночь караулил ее у окна, и, если Джи-Джи вдруг не прилетала, впадал едва ли не в наркотическую депрессию. Моя ламбикура никогда не отличилась покладистостью и пунктуальностью Как вы могли заметить, у нее и сейчас насыщенная личная жизнь.
О зависимости нет в учебникепробубнила я. Почему полгода? А что случилось потом?
Потом я узнал, что в жизни существуют и другие, не менее приятные вещи, доставляющие удовольствие, вогнал меня в краску Карпов. А еще какое-то очень долгое время спустя выяснилось, что кое с чем по степени наслаждения прикосновение к ламбикуру даже не сравнится.
Сколько вам было лет, когда случилось «заключение»? прошептала я, предугадывая ответ.