Ничего этого уже не будет никогда.
Я сама виновата.
Некромант не простит мне ужасного легкомыслия. Моего увлечения королем.
Юнесса опять отвлеклась на некроманта, а я получила возможность рассматреть ее, как следует, сейчас она была еще красивее, чем в алом замке. Синие глаза сверкали как-то странно, корона из кос, перевитых черным жемчугом, превратилась в золотистое сияние над ее головой. Черное платье необыкновенно шло королеве, подчеркивая прозрачную белизну кожи и делая ее тело таким тонким, изящным, что я опять, как в первый раз увидела змею, но что-то в этой змее было совершенно не так, она словно прислушивалась к тому, кто играет на флейте, чтобы исполнить все его приказы.
Иеронимус соврал мне, не приворотом он связал королеву, а заклинанием подчинения. Она стала такой же куклой, как поднятые слуги. А у Иеронимуса не хватало силы и на слуг тоже.
Не догадавшийся о моем открытии, некромант победно взглянул на меня через голову воркующей с ним королевы.
А я отвернулась, сделав вид, что муж мне безразличен. Хочет соблазнить змею, пусть! Я мешать не буду! Но и спасать не собираюсь. Целоваться с гадюкой бррр
Иеронимус озадаченно вскинул бровь, но продолжил с еще большим жаром ухаживать за сияющей королевой. Юнесса перебирала пальчиками ягоды, она забыла про салфетки. Иеронимус зачаровал гадину, переведя ее внимание на себя полностью. Королева забыла обо мне. А ее ноздри трепетали, руки заметно дрожали, на щеках начал появляться румянец, язык облизывал алые губы, она желала моего мужа!
Что не помешало ей, когда поднятый уронил пальцы в мой бокал, прошипеть какое-то ругательство мне, а не слуге, разумеется.
Иеронимус время от времени посматривал в мою сторону.
Но я уставилась сначала в одну стену, чтобы сдержать слезы, быстро наполняющие глаза, потом перевела взгляд на другую стену, так я рассмотрела и запомнила всю столовую черного замка.
Гобелены в странных зеркально блестящих рамах повествовали о каких-то битвах, давно умерших королях, прекрасных королевах, о некромантах и боевых магах, но все эти события были так давно, что я ничего о них не знала.
Между гобеленами были витражные овальные окна, там тоже мелькали рыцари, маги, принцессы, больше всего эти сверкающие разноцветьем герои были похожи на картинки к сказкам нянюшки.
Огромный овальный стол черного дерева занимал всю центральную часть столовой. Стулья с коваными острыми спинками казались тронами для неведомых королей прошлого.
Посуда была черная. Только многочисленные графины блестели хрустальными каплями слез. Будто какое-то дивное божество, увидев зал, который можно было назвать «Ночь», расплакалось и оставило свои гигантские слезы на столе.
Врать не буду столовая была великолепна, безусловно, достойна королевского замка, но из-за черного цвета подавляла и настраивала на грустные мысли. Даже роскошные витражи не исправляли мрачности зала.
Интересно, у этой змеюки, пытающейся соблазнить чужого мужа, раз до своего руки коротки добраться, есть белый замок? Или она ненавидит белый цвет, оттого что ее душа черна? Вряд ли! У королевы-змеи души вовсе нет!
ГЛАВА 16 Загадочная встреча
А у Иеронимуса осталось совести всего ничего!
К концу ужина некромант потерял совесть целиком. Он целовал королеву не только в губы, но и под ухо, в шею, в ключицы.
Я долго крепилась, но когда осмотрела зал раз сто, описала мысленно всех поднятых слуг, которые таскались туда-сюда с блюдами и кувшинами, все-таки глянула в сторону наглого некроманта и змеи-королевы. Они вжались друг в друга и целовались так, что страшно было, как бы змея не съела некроманта вместо ужина, к которому так никто и не притронулся.
Несмотря на яростное проявление жарких чувст, влюбленные боялись, что один из них отравит другого? Или считали, что яду подсыпала я?
Я вам мешаю, наверное? вырвалось у меня, как я ни крепилась изо всех сил.
Да, обрадовался некромант моей неожиданной фразе и повернулся к королеве, я отведу пленницу, и мы продолжим нашу увлекательнейшую беседу.
Королева кивнула, бросив на меня злобный взгляд и отвернувшись.
Вот как это называется, шипела я, медленно продвигаясь следом за некромантом, беседовать А странные люди говорят иначе: целоваться! Вот чем на самом деле вы занимались с королевой при живой жене!
Ну, да, ну, да отчаянно торопившийся некромант не слушал меня.
А глупая я не могла остановиться:
Дождался бы, пока я отравлюсь угощением, бубнила я, или увел бы свою ненаглядную в другие покои, такие же черные и мерзкие, как твоя душа!
Почему? приостановился некромант.
Что? воткнулась я в его плечо носом.
Почему это моя душа черна? посмотрел на меня с обидой Иеронимус. Разве это я изменил тебе первым?
Тебя не могли найти. Канцлер предположил, что ты мертв и поднят, мне было страшно, выпалила я все на одном дыхании.
Иеронимус только скривился, я ждала его ответа, но он промолчал, подтолкнул меня к двери моей единственной нормальной во всем черном замке комнатки и придержал дверь, пока я входила.
Я думала, что Иеронимус задержится, поцелует, обнимет, покажет, что услышал мои слова, но он оглядел мою комнатку и, бросив через плечо:
Запрись на все замки и никому не открывай, вмиг убежал прочь.
Эта его неловкая какая-то фальшивая забота еще больнее царапнула по сердцу.
Мне стало нестерпимо больно: мой муж ушел на свидание с безумной королевой, но и обо мне, своей жене, не забывал. А еще мне показалось, что после укола в сердце, из меня потекла моя магия. Такого я никогда не ощущала.
Я прошла в центр комнаты и поняла, что проваливаюсь. Пальцам удалось схватить только воздух. В висках забился чей-то вкрадчивый шепот:
Сладкая магия, вкусная, лети ко мне, деточка, не бойся меня, я ждал тебя, звал тебя, но только твое надкушенное сердце позволило мне докричаться до тебя. Жду тебя-а-а-а
Я летела во тьму, отчаянно дрыгала ногами, махала руками, пыталась кричать, но как в страшном сне мой рот был забит какой-то паутиной. Я растопырила руки, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, и не могла. Падала все ниже и ниже, пока не ударилась о скользкие холодные камни.
Кто-то бледный, едва различимый в серебристом полусвете, ойкнул.
Ты кто? просипела я, вглядываясь в создание, такое хрупкое и странное, что казалось нежитью.
Якоролева Юнесса, горделиво пролепетало создание, а ты кто такая? уставилась она на меня бледными глазами.
Королева ты? выдохнула я, вглядываясь в создание, может быть А яжена Иеронимуса. Как ты сюда попала, Юнесса? Тоже провалилась?
Королеве очень хотелось поговорить, это было заметно по тому, как шевелились ее губы и дергались пальцы. Я же искоса разглядывала ее: нежная, но ужасно блеклая, почти бестелесная, однако ничего змеиного в ней не ощущалось.
Сначала я была безоблачно счастлива, начала свой рассказ королева, неловко теребя серые лохмотья, король, он может быть таким внимательным и нежным, он вознес меня выше всех, дал понять, что я самая, самая прекрасная, умная, восхитительная, любимая. И как же страшно и больно было падать! Сначала он оказывал внимание моим фрейлинам. Я думала: простая вежливость воспитанного мужчины, монарха. Но когда застала его с фавориткой, увидела, как он целует ее, как овладевает ее телом, нашептывая, что она, она! А не я! Его королева! Слушала их стоны, ее всхлипы наслаждения! Я потеряла голову. Я сбежала в алый замок и вызвала в помощь самую ближайщую к выходу из тьмы нежить. Тогда, когда я пылала от гнева и ненависти, мне казалось, что это самая лучшая идея. Только нежить завладела моей магией, а меня заперла здесь. Я пытаюсь хоть что-то наколдовать, но не могу! Это сводит меня с ума, королева заломила тонкие бесплотные пальцы.
А король когда-нибудь говорил прямо, что любит вас? уточнила я, продолжая рассматривать эту бледную жалкую женщину.
Нет, он всегда ускользал от ответа, вздохнула королева, но я верила, что он счастлив со мной. Я делала его сильнее, превозносила его, помогала ему во всем. Он чувствовал себя рядом со мной истинным королем. И об этом он говорил. Это было моей большой, просто огромадной ошибкой.