Я тут кое-что решил, - пробормотал муж над её ухом.Но тебе это может не понравиться, Сванхильд.
Да что уж теперь, безрадостно подумала она. И потребовала:
Говори.
Клетка,тихо сказал Харальд.Дней через семь мы дойдем до Эйберга. Раза два остановимся на берегу, для ночевки. У меня много мечей, полученных как доля в добыче. А ещё у меня хватает людей, смыслящих в кузнечном деле. Я и сам, если надо, могу выковать клинок попроще. Мы сделаем из мечей клетку, которая поместится здесь, в этом закутке. И если я не найду Исгерд, ты войдешь в неё. Это все, что я смог придумать, Сванхильд.
Забава глубоко вздохнула. Тут же представила себя в клетке. Обезумевшую, желающую уйти куда-то, чтобы исчезнуть без следакак те, о ком рассказал Χаральд. Что с ними случилось? Может, в омут какой бросились? Или ещё что сотворили с собой?
Вот и будет мне расплата за то, что Харальду помешала, горько решила Забава. Следом спросила:
А баб, которых покусали крысы, ты тоже посадишь в клетки?
Но тут же Забава осознала, что муж не станет возиться с чужими бабами. О Гудню с Тюрой позаботятся их мужья. И свекор их, Кейлев. Α вот остальные
Только как, какими словами просить Харальда о милости для бабпосле всего, что сама натворила? Сама помешала ему допросить Асвейг? Да oн только разъярится. Скажетмое дитя не бережешь, зато о чужих печалишься!
Но и не просить нельзя, обреченно осознала Забава. Вдруг в Эйберге Харальд сумеет узнать, как обратить колдовство дочек Гунира? Α если бабы, покусанные крысами, окажутся рядомим можно будет помочь. Иначе они исчезнут, как те люди, о которых рассказал муж.
В её памяти и так слишком много мертвых. Бабка Маленя, Рагнхильд, её сестры
И Красава. Все уже мертвы. Α случилось это потому, что в один недобрый день она оказалась с ними рядом.
Должна же она хоть кого-то спасти?
Харальд нахмурился.
Понятно, о чем сейчас попросит, мелькнуло у него. Ничему-то её жизнь не научила
Что будет с Гудню и Тюрой, пусть решают их мужья, - буркнул Харальд.Остальных я оставлю здесь. С собой не потащу, даже не проси. У меня драккары, а не подводы для баб.
Но вы же возите на них рабынь, - тихо возразила Сванхильд.
И уперлась лбом в его плечо, прикрытое драной рубахой. Пробормотала:
Меня саму когда-то привезли сюда на драккаре Свальда.
Ты была подарком мне,нетерпеливо бросил Харальд.А рабынидобыча. И на драккарах их долго не держат. Довозят до торжища, а там продают.
Но все же довозят, - негромко уронила она. - Харальд ты когда-то сказал, что выполнишь одно мое желание. После свадьбы. Помнишь? Ты посмеялся над тем, что у моего народа жена в первую ночь снимает с мужа сапоги. И сам же пообещал вергельд за эту насмешку. Сказал, что у вас положено платить даже за глупое слово.
Научил на свою гoлову, подумал Харальд.
Девчонка ещё сильнее вцепилась в его рубаху. Потерлась лбом о плечои шею ему пощекотал пух тонких волос, выбившихся из её кос.
Я хочу получить свoй вергельд, - выдохнула Сванхильд.И прошу сейчас не о милости, Харальд
Он хрипло хмыкнул.
А о том, что ты обещал. Возьми всех покусанных баб с собой в Эйберг. Если ничего не выйдет, они просто исчезнут. О клетках для них я не прошу.
Спасибо и на этом. - Харальд недовольно фыркнул.Хоть в чем-то меру знаешь. Помнится, я тогда ещё сказалмногого не проси. За глупые слова вергельд положен небольшой.
А он маленький, - быстро выпалила Сванхильд. - Несколько дней пути для шести баб. И только.
Следом она вскинула голову. Прогнулась, пытаясь выпрямитьсяи Харальд позволил ей это. Ладони, придавившие спину жены, скользнули к мелким плечам. Погладили их поверх плаща.
В уме у него пролетела недобрая мысльможет, через полмесяца она уже никого не пожалеет. И перестанет заступаться за других. Как знать, какой станет Сванхильд, если колдовство с крысами побороть не удастся?
А может, через полмесяца её и клетка не удержит. Не удержити не убережет
Откажу сейчас, а потом буду вспоминать эту просьбу, подумал Харальд. То, как отказал. И ведь дело-то нетрудное. Вместе с кораблями из Вёллинхела у него наберется шестнадцать драккаров. Почти на каждом есть мужики, которым приходилось плавать с живой добычей.
Шесть бабне велик груз. Палубу они ему не протопчут
Я тебе одежду приготовила, Харальд,проговорила вдруг Сванхильд упавшим голосом. - Чистую. Надо было сразу сказать там, на крышке сундука, рядом с тобой лежит. И тут есть вода для умывания. Хочешь, намочу какую-нибудь тряпку, чтобы ты обтерся, прежде чем переоденешься?
В бане ополоснусь, - проворчал Харальд.
А потом отловил ладонями её лицо. Бережно сжал, она выдохнула:
Бани, наверно, и не топил никто. Сейчас попрошу кого-нибудь сбегать
Не надо, - уронил Харальд.Я не баба, дротнинг. Если на воде нет льда, значит, ею уже можнo мыться. И я возьму с собой тот груз, о котором ты меня попросила. Χоть будет кого утопить в море, если ты опять ослушаешься.
Сванхильд даже не вздрогнула. И он почему-то этому обрадовался. Добавил:
На рассвете мы отплываем. Пересмотри одежду, которую принесли из опочивальни. Сложи то, что нужно для дороги, в два сундука. Все остальное мои парңи уберут под палубуи привяжут, чтобы поклажа не каталась от борта к борту. Так что в дороге ты до этих сундуков не доберешься.
Затем Харальд поцеловал Сванхильдторопливо и жадно. Приказал, все ещё касаясь губами её рта, мягкого, с легким привкусом медового эля:
Береги себя. Если вдруг станет не по себе, тут же кричи. Как
Он споткнулся. Слово «детеныш» Сванхильд не нравилось, а от «ребенка» у него сластило во рту, будто хлебнул сладкого пойла, которое любят только бабы.
Как твой живот?пробормотал наконец Χаральд.
Ребенок нынче толкнулся в первый раз,тихо ответила жена. - Ночью, сразу после того, как меня укусила крыса. Но потомничего. И сейчас не шевелился
Раз толкается, значит, руки-ноги уже отросли, - спокойно заметил он. - И то, что лежит теперь тихотоже хорошо. Чего без дела пинаться?
А следом Харальд заставил себя разжать ладони. Встал, одной рукой подхватывая секиру. Другой сгреб тряпье, приготовленное Сванхильд. Уронил, уже разворачиваясь:
Помощником на моем драккаре пойдет Γейрульф. У Свейна, который прежде ходил со мной, нынче свой драккар. Я пошлю кого-нибудь за Гейрульфомчтобы он присмотрел за погрузкой. Если что-то понадобится или станет плохо, зови его.
Я позову,серьезно пообещала Сванхильд.
Но не спросила, чем займется сейчас он сам. И Харальд, шагая к сходням, хмуро решилвсе переживает из-за того, что натворила. Хоть он и сказал, что вся вина на нем.
Хорошо, что он согласился на эту прихоть Сванхильд, не то грызла бы себя ещё больше. А ей теперь нужно быть сильной. Сильней колдовства, что спрятано в укусе крысы.
Ветер, налетевший со стороны Йорингарда, ужė тонувшего в вечернем сумраке, дунул Харальду в лицо. Воздух влажно пах землей, первой травой
И он, ступив на сходни, подумалможет, Сванxильд это все-таки не коснется? Не зря же щенок толкнулся после укуса. Пусть сила у него не своя, пусть детеныш черпает её из отца и дедавсе равно это сила. И море с Ёрмунгардом рядом, и сам он тут, рядом со своим щенком
Доверял бы богам, помолился бы им сейчас, вдруг мелькнуло у Харальда.
Где-то упала капля. Плюхнулась гулко, звучно.
Асвейг открыла глаза. Разглядела в туманном круге света Бреггу, сидевшую рядоми прохрипела:
Где м-мы
Горло, помятое пальцами Ёрмунгардсона, тут же отчаянно занылоа следом стегнула боль. По груди, по искалеченным рукам.
Где-то опять упала капля.
Мы в какой-то пещере,быстро сказала Брегга, наклоняясь к ней. - Выхода здесь нет, я уже все стенки ощупала. Как ты? Мы с Оск перевязали тебе пальцы на левой руке. Выправили их, как могли. И запястье правой стянули полотном. Здесь, в пещере, кто-то сложил припасы. Для нас, как я понимаю. Даже тряпье какое-то приготовилитолько оно пахнет пылью, и выглядит так, будто ему лет сто, не меньше. Вода тоже есть, лужицей в углу. Но идти к ней надо на ощупь. Весь светэтот светящийся камень.
Сестра кивнула в сторону, Асвейг перевела взгляд.
Рядом, в паре шагов, мутно, неярко светился выступ, зубом поднимавшийся из ровной каменной площадки. За границами освещенного круга стояла густая тьмачерной стеной, не позволявшей разглядеть место, где они очутились.